Неточные совпадения
—
Ужасный оболтус, но я тебя именно за это люблю, что ты такой
ужасный оболтус, — повторяла она, видимо особенно полюбив это слово, верно передававшее
в ее глазах умственное и нравственное
состояние ее племянника.
Он вспомнил всё, что он видел нынче: и женщину с детьми без мужа, посаженного
в острог за порубку
в его, Нехлюдовском, лесу, и
ужасную Матрену, считавшую или, по крайней мере, говорившую, что женщины их
состояния должны отдаваться
в любовницы господам; вспомнил отношение ее к детям, приемы отвоза их
в воспитательный дом, и этот несчастный, старческий, улыбающийся, умирающий от недокорма ребенок
в скуфеечке; вспомнил эту беременную, слабую женщину, которую должны были заставить работать на него за то, что она, измученная трудами, не усмотрела за своей голодной коровой.
После ее приезда
в Москву вот что произошло со мной: я лежал
в своей комнате, на кровати,
в состоянии полусна; я ясно видел комнату,
в углу против меня была икона и горела лампадка, я очень сосредоточенно смотрел
в этот угол и вдруг под образом увидел вырисовавшееся лицо Минцловой, выражение лица ее было
ужасное, как бы одержимое темной силой; я очень сосредоточенно смотрел на нее и духовным усилием заставил это видение исчезнуть, страшное лицо растаяло.
Недавно все говорили и писали об этом
ужасном убийстве шести человек этим… молодым человеком, и о странной речи защитника, где говорится, что при бедном
состоянии преступника ему естественно должно было прийти
в голову убить этих шесть человек.
Картина была
ужасная. И прокурорский надзор, и полиция видали всякие виды, а тут все отступили
в ужасе. Несчастная женщина, провисевшая
в ремнях трое суток, находилась
в полусознательном
состоянии и ничего не могла отвечать. Ее прямо отправили
в городскую больницу. Кожин присутствовал при всем и оставался безучастным.
Вспоминая свое отрочество и особенно то
состояние духа,
в котором я находился
в этот несчастный для меня день, я весьма ясно понимаю возможность самого
ужасного преступления, без цели, без желания вредить, — но так — из любопытства, из бессознательной потребности деятельности.
А именно, ощущая себя
в совершенно бодрственном
состоянии, он вдруг увидел сон,
ужасный, но настоящий сон.
Потянув немножко спирту, дьякон вздрогнул и повалился
в сани.
Состояние его было
ужасное: он весь был мокр, синь, как котел, и от дрожи едва переводил дыхание. Черт совсем лежал мерзлою кочерыжкой; так его, окоченелого, и привезли
в город, где дьякон дал знак остановиться пред присутственными местами.
Невозможно описать того
состояния,
в котором я находился
в продолжение моей бешеной скачки. Минутами я совсем забывал, куда и зачем еду: оставалось только смутное сознание, что совершилось что-то непоправимое, нелепое и
ужасное, — сознание, похожее на тяжелую беспричинную тревогу, овладевающую иногда
в лихорадочном кошмаре человеком. И
в то же время — как это странно! — у меня
в голове не переставал дрожать,
в такт с лошадиным топотом, гнусавый, разбитый голос слепого лирника...
Среди этого
ужасного состояния внутреннего раздвоения наступали минутные проблески, когда Бобров с недоумением спрашивал себя: что с ним, и как он попал сюда, и что ему надо делать? А сделать что-то нужно было непременно, сделать что-то большое и важное, но что именно, — Бобров забыл и морщился от боли, стараясь вспомнить.
В один из таких светлых промежутков он увидел себя стоящим над кочегарной ямой. Ему тотчас же с необычайной яркостью вспомнился недавний разговор с доктором на этом самом месте.
Когда г-же Петицкой принесли от княгини
в подарок рояль, то она удивилась и даже немножко обиделась; но княгиня прислала ей при этом такое любезное и доброе письмо, что она не
в состоянии была отказаться принять подарок от нее, и с тех пор почти дружба связала обеих этих дам. Главное, г-жа Петицкая, несмотря на свой скромный и печальный вид, ужасно смешила княгиню, рассказывая ей разные разности про останкинских господ и госпож. О, она казалась княгине очень умною и
ужасною насмешницей!
В эту минуту он был именно
в том расположении духа, когда человек слабого характера
в состоянии решиться на какую-нибудь
ужасную, злейшую пакость, из мщения, не думая о том, что, может быть, придется всю жизнь
в том раскаиваться.
Мужицки веруя
в труд, он
в этом
состоянии нарочитого безделья самому себе казался
ужасным, невероятным, более грешным и бунтующим, чем если бы каждый день резал по человеку или жег по экономии: резать — все-таки труд.
Вы увидели
в этом начало рока и боитесь конца, рисующегося вам
в подавленном
состоянии вашем как
ужасная неизвестность.
Нет, я, заболевший этой
ужасной болезнью, предупреждаю врачей, чтобы они были жалостливее к своим пациентам. Не «тоскливое
состояние», а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытный, его глотать нельзя…
в теле нет клеточки, которая бы не жаждала… Чего? Этого нельзя ни определить, ни объяснить. Словом, человека нет. Он выключен. Движется, тоскует, страдает труп. Он ничего не хочет, ни о чем не мыслит, кроме морфия. Морфия!
Ужасное известие ваше о побеге от вас недостойной моей племянницы мы получили, и бедный Павел Петрович, не
в состоянии будучи вынести посрамления чести своей фамилии, получил паралич и одночасно скончался.
— Нет… Довольно… Заклинаю вас, довольно!.. Я не
в состоянии более слушать ваших
ужасных слов, — сказала, тоже очень расстроившись, Варвара Александровна. — Нет, это выше моих сил, — сказала она, вставая, — я должна сорвать с него маску, я сама отравлю его семейное счастье, которое устроила; я все расскажу жене и предостерегу по крайней мере на будущее время несчастную жертву общей нашей ошибки.
На совещание о том, что предпринять, была приглашена Татьяна Ивановна, очень хорошо еще помнившая
ужасный прием
в доме Ступицыных, вследствие чего и была против всех их, разумеется, кроме Мари,
в каком-то ожесточенном
состоянии.
Страх Василия Андреича теперь совершенно прошел, и если он боялся чего, то только того
ужасного состояния страха, который он испытал на лошади и
в особенности тогда, когда один остался
в сугробе.
Простите, гг. эксперты, что такой важный для экспертизы момент, как это
ужасное состояние после убийства, я описал
в таких общих и неопределенных выражениях.
«Может быть, — думал он, — она вовлечена каким-нибудь невольным
ужасным случаем
в разврат; может быть, движения души ее склонны к раскаянию; может быть, она желала бы сама вырваться из
ужасного состояния своего.
Изобразить
в общих чертах
состояние духа деревенских людей за все время
ужасной зимы сорокового года — я не умею.
Это было
ужасное состояние, и Висленев, потеряв надежду вырваться из-под присмотра или объясниться с суровым кондуктором, ехал
в полном отчаянии.
На нынешнюю оценку, содержание и тон этого документа были бы признаны совсем не такими
ужасными: повели бы за собою ссылку, пожалуй, и
в места довольно-таки отдаленные, но вряд ли каторжные работы на долголетний срок с лишением всех прав
состояния.
Между тем, когда Пекторалис, находясь
в таком
ужасном поистине
состоянии, переживал самые отчаянные минуты,
в судьбе его уже готов был неожиданный кризис, который я не знаю как назвать — благополучным или неблагополучным. Дело
в том, что
в это же время и
в судьбе Сафроныча происходило событие величайшей важности — событие, долженствовавшее резко и сильно изменить все положение дел и закончить борьбу этих двух героев самым невероятнейшим финалом.
Как приступить Анастасии к тому, что хотела передать своему крестнику? И собиралась сказать, и боялась. Она была бледна, как мертвец, и вся дрожала, будто собиралась признаться
в ужасном преступлении. Андрюша заметил ее
состояние и спросил, не больна ли она.
Выходя из дворца, он был
в состоянии человека, который слышит, что за горою режут лучшего его друга. Стоны умирающего под ножом разбойника доходят до него и отдаются
в его сердце; а он не может на помощь —
ужасная гора их отделяет. Все, наконец, тихо, все мрачно вокруг него… Или не скорее ль можно сравнить
состояние его с
состоянием человека, который
в припадке безумия зарезал своего друга и, опомнившись, стоит над ним?
Остается мне исполнить тяжкий долг — отдать отчет
в тех проявлениях
ужасного состояния Лизы, когда она получила через Кирилла и Евгению Сергеевну роковую весть о смерти Владислава.
Волынской дрожал от унижения, от страха, что Липман откроет тайну его женитьбы, от чувства
ужасного состояния,
в которое поставил Мариорицу, жертвующую для него всем, что имела драгоценнейшего на свете — девическою стыдливостью, — и, бешеный, уступил своему врагу. Он молчал.
Отказываюсь от муки описывать
ужасное его
состояние. Скажу только, что у него, как у несчастной королевы Марии-Антуанетты,
в один день побелели волосы.
Домашние проливали слезы, слушая эту
ужасную исповедь сердца доселе скромной, стыдливой девушки, которая
в состоянии здравого рассудка предпочла бы смерть, чем сказать при стольких свидетелях половину того, что она произнесла
в помешательстве ума. Казалось, мать ее сама поколебалась этим зрелищем и показала знаки сильнейшей горести; но это
состояние души ее было мгновенное. Она старалась прийти
в себя и устыдилась своей слабости — так называла она дань, которую заплатила природе.
К этому
состоянию примешивались
ужасные мелочи жизни, которые раздражают и не такие слабые натуры. Это безделицы: белье, которое некому починить, оборванная пуговица, обившиеся края платья, все пустяки, которые женщина умеет уладить
в два стежка, — все это утомляло и злило его булавочными уколами, и он еще сильнее тяготился своим одиночеством.
Сама Кульковская испугалась
ужасного состояния,
в которое ее повергла.
Козлом отпущения этого
состояния его черной души были не только те несчастные, созданные по большей части им самим «изменники»,
в измышлении новых
ужасных, леденящих кровь пыток для которых он находил забвение своей кровавой обиды, но и его домашние: жена, забитая, болезненная, преждевременно состарившаяся женщина, с кротким выражением сморщенного худенького лица, и младшая дочь, Марфа, похожая на мать, девушка лет двадцати, тоже с симпатичным, но некрасивым лицом, худая и бледная.
— Ты болен, друг мой? — сказала она, испуганная
ужасным состоянием,
в каком его увидала.
Мы получили Россию от старой власти
в ужасном виде, больную и истерзанную, и привели ее
в еще худшее
состояние.
Если бы я был свободен от всеобщей одури, то одно, что я мог сделать по отношению Александра второго и Шибунина, это то, чтобы просить Александра не о том, чтобы он помиловал Шибунина, а о том, чтобы он помиловал себя, ушел бы из того
ужасного, постыдного положения,
в котором он находился, невольно участвуя во всех совершающихся преступлениях (по «закону») уже тем, что, будучи
в состоянии прекратить их, он не прекращал их.