Неточные совпадения
Видит
студентов на коленях пред его дворцом, недавно этих
студентов сдавали в солдаты; он знает, что из среды студенчества рекрутируется
большинство революционеров.
Впереди толпы шагали, подняв в небо счастливо сияющие лица, знакомые фигуры депутатов Думы, люди в мундирах, расшитых золотом, красноногие генералы, длинноволосые попы,
студенты в белых кителях с золочеными пуговицами,
студенты в мундирах, нарядные женщины, подпрыгивали, точно резиновые, какие-то толстяки и, рядом с ними, бедно одетые, качались старые люди с палочками в руках, женщины в пестрых платочках, многие из них крестились и
большинство шагало открыв рты, глядя куда-то через головы передних, наполняя воздух воплями и воем.
По денежным своим делам Лопухов принадлежал к тому очень малому меньшинству медицинских вольнослушающих, то есть не живущих на казенном содержании,
студентов, которое не голодает и не холодает. Как и чем живет огромное
большинство их — это богу, конечно, известно, а людям непостижимо. Но наш рассказ не хочет заниматься людьми, нуждающимися в съестном продовольствии; потому он упомянет лишь в двух — трех словах о времени, когда Лопухов находился в таком неприличном состоянии.
В семидесятых годах формы у
студентов еще не было, но все-таки они соблюдали моду, и
студента всегда можно было узнать и по манерам, и по костюму.
Большинство, из самых радикальных, были одеты по моде шестидесятых годов: обязательно длинные волосы, нахлобученная таинственно на глаза шляпа с широченными полями и иногда — верх щегольства — плед и очки, что придавало юношам ученый вид и серьезность. Так одевалось студенчество до начала восьмидесятых годов, времени реакции.
Вообще среди учащихся немногие были обеспечены —
большинство беднота. И
студенты, и ученики Училища живописи резко делились на богачей и на многочисленную голь перекатную.
Вот Соловьев — тот хотя и говорил непонятно, как и прочее
большинство знакомых ей
студентов, когда они шутили между собой или с девицами в общем зале (отдельно, в комнате, все без исключения мужчины, все, как один, говорили и делали одно и то же), однако Соловьеву она поверила бы скорее и охотнее.
Студент, настроение которого в
большинстве создается обстановкой, на каждом шагу, там, где он учится, должен видеть перед собою только высокое, сильное и изящное…
Десятка два
студентов рассматривают человека в нелепом колпаке, немногие — улыбаясь,
большинство — сосредоточенно и печально, их глаза подчеркнуто обыкновенны в сравнении с его обжигающими глазами.
Это был жалкий обломок, какая-то кучка случайных существований. Землей выселковцы не занимались. «Родитель», как уже сказано, был кровельщик, один из домовладельцев портняжил, другой — шил сапоги,
большинство отдавали «дачи» под летние помещения или содержали нахлебников-студентов, находясь, таким образом, в зависимости от чужих, «пришлых» людей; некоторые работали на ближней фабрике. Было и несколько темных субъектов — более или менее предосудительных профессий.
А эти 50 рублей — поворот к ограничению числа
студентов; это значит сделать университет для
большинства недоступным, сделать его достоянием касты, достоянием достаточных людей.
Поживя в нескольких отельчиках Латинского квартала, уже в течение одной зимы и позднее я прекрасно ознакомился с тем, как средний
студент проводит свой день и что составляет главное"содержание"его жизни. Печать беспечного"прожигания"лежала на этой жизни — с утра до поздних часов ночи. И эта беспечность поддерживалась тем, что тогда (да и теперь это еще — правило)
студенты в огромном
большинстве были обеспеченный народ.
Затем, университет в его лучших представителях, склад занятий, отличие от тогдашних университетских городов, сравнительно, например, с Казанью, все то, чем действительно можно было попользоваться для своего общего умственного и научно-специального развития; как поставлены были
студенты в городе; что они имели в смысле обще-развивающих условий; какие художественные удовольствия; какие формы общительности вне корпоративной, то есть почти исключительно трактирной (по"кнейпам") жизни, какую вело
большинство буршей.
Чем-то старым, старым, средними веками несло от всего здешнего жизненного уклада. Студенчество делилось на семь корпораций (землячеств): Курониа (курляндское), Ливонна (лифляндское), Эстонка (эстляндское), Ригеизис (рижское), Необалтиа (немцев из России), Академиа (сборная) и Леттониа (латышская — единственная не немецкая корпорация).
Большинство немецких
студентов входило в корпорации. Но были и вне их. Эти назывались «дикими». Дикими были и все мы, русские.
Русских
студентов в Дерптском университете было сравнительно немного. Преподавание происходило на немецком языке, и понятно, что наши
студенты предпочитали поступать в русские университеты. Но в Дерптский легко принимали
студентов, уволенных из русских университетов за участие в студенческих волнениях и даже отбывших политическую ссылку. Вот такими-то в
большинстве и были русские
студенты. Евреев тоже принимали легче, чем в русские университеты, их было сравнительно много.
В городе врачей тридцать два, и
большинство из них знает меньше, чем любой
студент первого курса.