Неточные совпадения
— Да, болен. Но ведь десятки, сотни сумасшедших гуляют на свободе, потому что ваше невежество не способно отличить их от здоровых. Почему же я
и вот эти несчастные должны сидеть тут за всех, как козлы отпущения? Вы, фельдшер, смотритель
и вся ваша больничная сволочь в нравственном отношении неизмеримо ниже каждого из нас, почему же мы сидим,
а вы нет? Где логика?
— Нравственное отношение
и логика тут ни при чем. Все зависит от случая. Кого посадили, тот сидит,
а кого не посадили, тот гуляет,
вот и все. В том, что я доктор,
а вы душевнобольной, нет ни нравственности, ни логики,
а одна только пустая случайность.
—
А я после обеда вышел прогуляться, да
вот и зашел, как видите, — сказал доктор. — Совсем весна.
— Да, как же!
А вот если бы вас трахнул паралич или, положим, какой-нибудь дурак
и наглец, пользуясь своим положением
и чином, оскорбил вас публично
и вы знали бы, что это пройдет ему безнаказанно, — ну, тогда бы вы поняли, как это отсылать других к уразумению
и истинному благу.
«
А ведь он взял отпуск
и поехал со мной из дружбы, из великодушия, — думал доктор с досадой. — Хуже нет ничего, как эта дружеская опека. Ведь
вот, кажется,
и добр,
и великодушен,
и весельчак,
а скучен. Нестерпимо скучен. Так же
вот бывают люди, которые всегда говорят одни только умные
и хорошие слова, но чувствуешь, что они тупые люди».
Вот он просидел уже полчаса, час,
и ему надоело до тоски; неужели здесь можно прожить день, неделю
и даже годы, как эти люди? Ну
вот он сидел, прошелся
и опять сел; можно пойти
и посмотреть в окно
и опять пройтись из угла в угол.
А потом что? Так
и сидеть все время, как истукан,
и думать? Нет, это едва ли возможно.
— Ну, уж извини меня, но есть что-то мизерное в этом считаньи. У нас свои занятия, у них свои, и им надо барыши. Ну, впрочем, дело сделано, и конец.
А вот и глазунья, самая моя любимая яичница. И Агафья Михайловна даст нам этого травничку чудесного…
— Я, брат Родя, у вас тут теперь каждый день так обедаю, — пробормотал он, насколько позволял набитый полный рот говядиной, — и это все Пашенька, твоя хозяюшка, хозяйничает, от всей души меня чествует. Я, разумеется, не настаиваю, ну да и не протестую.
А вот и Настасья с чаем! Эка проворная! Настенька, хошь пивца?
Неточные совпадения
Бобчинский. Сначала вы сказали,
а потом
и я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. —
А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с.
А вот он-то
и есть этот чиновник.
Хлестаков. Да
вот тогда вы дали двести, то есть не двести,
а четыреста, — я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй,
и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Анна Андреевна. После?
Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник?
А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это!
А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас».
Вот тебе
и сейчас!
Вот тебе ничего
и не узнали!
А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь,
и давай пред зеркалом жеманиться:
и с той стороны,
и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится,
а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Да объяви всем, чтоб знали: что
вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека,
а за такого, что
и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Анна Андреевна. Мы теперь в Петербурге намерены жить.
А здесь, признаюсь, такой воздух… деревенский уж слишком!., признаюсь, большая неприятность…
Вот и муж мой… он там получит генеральский чин.