Неточные совпадения
Аркаша…» — беспрестанно вертелось у него в голове; он пытался
думать о чем-нибудь другом, и опять возвращались
те же мысли.
Одинцова произнесла весь этот маленький спич [Спич (англ.) — речь, обычно застольная, по поводу какого-либо торжества.] с особенною отчетливостью, словно она наизусть его выучила; потом она обратилась к Аркадию. Оказалось, что мать ее знавала Аркадиеву мать и была даже поверенною ее любви к Николаю Петровичу. Аркадий с жаром заговорил
о покойнице; а Базаров между
тем принялся рассматривать альбомы. «Какой я смирненький стал», —
думал он про себя.
И Анна Сергеевна в
тот вечер
думала о своих гостях. Базаров ей понравился — отсутствием кокетства и самою резкостью суждений. Она видела в нем что-то новое, с чем ей не случалось встретиться, а она была любопытна.
А между
тем Базаров не совсем ошибался. Он поразил воображение Одинцовой; он занимал ее, она много
о нем
думала. В его отсутствие она не скучала, не ждала его; но его появление тотчас ее оживляло; она охотно оставалась с ним наедине и охотно с ним разговаривала, даже тогда, когда он ее сердил или оскорблял ее вкус, ее изящные привычки. Она как будто хотела и его испытать, и себя изведать.
— Да и кроме
того, — перебил Базаров, — что за охота говорить и
думать о будущем, которое большею частью не от нас зависит? Выйдет случай что-нибудь сделать — прекрасно, а не выйдет, — по крайней мере,
тем будешь доволен, что заранее напрасно не болтал.
— Я
думаю: хорошо моим родителям жить на свете! Отец в шестьдесят лет хлопочет, толкует
о «паллиативных» средствах, лечит людей, великодушничает с крестьянами — кутит, одним словом; и матери моей хорошо: день ее до
того напичкан всякими занятиями, ахами да охами, что ей и опомниться некогда; а я…
— Не знаю, что тебе сказать. Настоящий человек об этом не должен заботиться; настоящий человек
тот,
о котором
думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть.
«Так тебя холодом и обдаст», — жаловалась Фенечка Дуняше, а
та в ответ ей вздыхала и
думала о другом «бесчувственном» человеке.
— И прекрасно. Как вы полагаете, что
думает теперь
о нас этот человек? — продолжал Павел Петрович, указывая на
того самого мужика, который за несколько минут до дуэли прогнал мимо Базарова спутанных лошадей и, возвращаясь назад по дороге, «забочил» и снял шапку при виде «господ».
— Кто ж его знает! — ответил Базаров, — всего вероятнее, что ничего не
думает. — Русский мужик — это
тот самый таинственный незнакомец,
о котором некогда так много толковала госпожа Ратклифф. [Госпожа Ратклиф (Редклифф) — английская писательница (1764–1823). Для ее произведений характерны описания фантастических ужасов и таинственных происшествий.] Кто его поймет? Он сам себя не понимает.
Они молчали оба; но именно в
том, как они молчали, как они сидели рядом, сказывалось доверчивое сближение: каждый из них как будто и не
думал о своем соседе, а втайне радовался его близости.
— Я не знаю, — отвечал он, не
думая о том, что говорит. Мысль о том, что если он поддастся этому ее тону спокойной дружбы, то он опять уедет ничего не решив, пришла ему, и он решился возмутиться.
Татьяна слушала с досадой // Такие сплетни; но тайком // С неизъяснимою отрадой // Невольно
думала о том; // И в сердце дума заронилась; // Пора пришла, она влюбилась. // Так в землю падшее зерно // Весны огнем оживлено. // Давно ее воображенье, // Сгорая негой и тоской, // Алкало пищи роковой; // Давно сердечное томленье // Теснило ей младую грудь; // Душа ждала… кого-нибудь,
Было без четверти час, но Карл Иваныч, казалось, и не
думал о том, чтобы отпустить нас, он то и дело задавал новые уроки.
Неточные совпадения
Но он не без основания
думал, что натуральный исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных сил.] есть все-таки сечение, и это сознание подкрепляло его. В ожидании этого исхода он занимался делами и писал втихомолку устав «
о нестеснении градоначальников законами». Первый и единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие,
то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя в действии облегчит».
И все сие совершается помимо всякого размышления; ни
о чем не
думаешь, ничего определенного не видишь, но в
то же время чувствуешь какое-то беспокойство, которое кажется неопределенным, потому что ни на что в особенности не опирается.
Он не мог уже
думать о самом вопросе смерти, но невольно ему приходили мысли
о том, что теперь, сейчас, придется ему делать: закрывать глаза, одевать, заказывать гроб.
Но он не сделал ни
того, ни другого, а продолжал жить, мыслить и чувствовать и даже в это самое время женился и испытал много радостей и был счастлив, когда не
думал о значении своей жизни.
О матери Сережа не
думал весь вечер, но, уложившись в постель, он вдруг вспомнил
о ней и помолился своими словами
о том, чтобы мать его завтра, к его рожденью, перестала скрываться и пришла к нему.