Неточные совпадения
Чувствую я, что больная моя себя губит; вижу, что не совсем она в памяти; понимаю также и то, что не почитай она себя при смерти, — не подумала бы она обо мне; а то ведь,
как хотите, жутко умирать в двадцать пять лет, никого не любивши: ведь вот что ее мучило, вот отчего она, с отчаянья,
хоть за меня ухватилась, — понимаете теперь?
— Нет, старого времени мне особенно хвалить не из чего. Вот
хоть бы, примером сказать, вы помещик теперь, такой же помещик,
как ваш покойный дедушка, а уж власти вам такой не будет! да и вы сами не такой человек. Нас и теперь другие господа притесняют; но без этого обойтись, видно, нельзя. Перемелется — авось мука будет. Нет, уж я теперь не увижу, чего в молодости насмотрелся.
Пьяный был человек и любил угощать, и
как подопьет да скажет по-французски: «се бон» [C’est bon — это хорошо (фр.).], да облизнется —
хоть святых вон неси!
— Миловидка, Миловидка… Вот граф его и начал упрашивать: «Продай мне, дескать, твою собаку: возьми, что хочешь». — «Нет, граф, говорит, я не купец: тряпицы ненужной не продам, а из чести
хоть жену готов уступить, только не Миловидку… Скорее себя самого в полон отдам». А Алексей Григорьевич его похвалил: «Люблю», — говорит. Дедушка-то ваш ее назад в карете повез; а
как умерла Миловидка, с музыкой в саду ее похоронил — псицу похоронил и камень с надписью над псицей поставил.
По их словам, не бывало еще на свете такого мастера своего дела: «Вязанки хворосту не даст утащить; в
какую бы ни было пору,
хоть в самую полночь, нагрянет,
как снег на голову, и ты не думай сопротивляться, — силен, дескать, и ловок,
как бес…
Бывало, подойду к болоту, скажу: шарш!
как искать не станет, так
хоть с дюжиной собак пройди — шалишь, ничего не найдешь! а
как станет — просто рада умереть на месте!..
Она перед тем просидела дня три в уголку, скорчившись и прижавшись к стенке,
как раненая лисица, — и
хоть бы слово кому промолвила, все только глазами поводила, да задумывалась, да подрыгивала бровями, да слегка зубы скалила, да руками перебирала, словно куталась.
— Ну,
хоть денег у меня возьми — а то
как же так без гроша? Но лучше всего: убей ты меня! Сказываю я тебе толком: убей ты меня зараз!
Тот,бывало,
как увидит, что около него нечисто, — сейчас задней ногой стук в стенку стойла; а этомуничего —
хоть по самое брюхо навали ему навозу.
Он остановил коня, поднял голову и увидал своего корреспондента, дьякона. С бурым треухом на бурых, в косичку заплетенных волосах, облеченный в желтоватый нанковый кафтан, подпоясанный гораздо ниже тальи голубеньким обрывочком, служитель алтаря вышел свое «одоньишко» проведать — и, улицезрев Пантелея Еремеича, почел долгом выразить ему свое почтение да кстати
хоть что-нибудь у него выпросить. Без такого рода задней мысли,
как известно, духовные лица со светскими не заговаривают.
Хоть и больших болей у меня нет, а ноет у меня там, в самом нутре, и в костях тоже; не дает спать
как следует.
— Ну, зимою, конечно, мне хуже: потому — темно; свечку зажечь жалко, да и к чему? Я
хоть грамоте знаю и читать завсегда охоча была, но что читать? Книг здесь нет никаких, да
хоть бы и были,
как я буду держать ее, книгу-то? Отец Алексей мне, для рассеянности, принес календарь, да видит, что пользы нет, взял да унес опять. Однако
хоть и темно, а все слушать есть что: сверчок затрещит али мышь где скрестись станет. Вот тут-то хорошо: не думать!
Разбудило меня не собственное намерение проснуться ровно через час,
как это часто случается, а какое-то странное,
хоть и слабое, хлюпанье и бульканье под самым моим ухом. Я поднял голову…
— Воспитание? — подхватил Базаров. — Всякий человек сам себя воспитать должен — ну
хоть как я, например… А что касается до времени — отчего я от него зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня. Нет, брат, это все распущенность, пустота! И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество. Пойдем лучше смотреть жука.
Неточные совпадения
Купцы. Так уж сделайте такую милость, ваше сиятельство. Если уже вы, то есть, не поможете в нашей просьбе, то уж не знаем,
как и быть: просто
хоть в петлю полезай.
Городничий. Эк куда хватили! Ещё умный человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда,
хоть три года скачи, ни до
какого государства не доедешь.
Чудно все завелось теперь на свете:
хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький —
как его узнаешь, кто он?
— дворянин учится наукам: его
хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а
как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты,
какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если
хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да
как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто
как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.