Неточные совпадения
А так
как, несмотря на объезды, все-таки приходилось захватить
хоть краешек болота, то в таких местах настилались бесконечные мостовники, память о которых не изгладилась во мне и доднесь.
Хотя время еще раннее, но в рабочей комнате солнечные лучи уже начинают исподволь нагревать воздух. Впереди предвидится жаркий и душный день. Беседа идет о том,
какое барыня сделает распоряжение. Хорошо, ежели пошлют в лес за грибами или за ягодами, или нарядят в сад ягоды обирать; но беда, ежели на целый день за пяльцы да за коклюшки засадят —
хоть умирай от жары и духоты.
Пускай он,
хоть не понимаючи, скажет: «Ах, папаша!
как бы мне хотелось быть прокурором,
как дядя Коля!», или: «Ах, мамаша! когда я сделаюсь большой, у меня непременно будут на плечах такие же густые эполеты,
как у дяди Паши, и такие же душистые усы!» Эти наивные пожелания наверное возымеют свое действие на родительские решения.
Матушка уже начинала мечтать. В ее молодой голове толпились хозяйственные планы, которые должны были установить экономическое положение Малиновца на прочном основании. К тому же у нее в это время уже было двое детей, и надо было подумать об них. Разумеется, в основе ее планов лежала та же рутина,
как и в прочих соседних хозяйствах, но ничего другого и перенять было неоткуда. Она желала добиться
хоть одного: чтобы в хозяйстве существовал вес, счет и мера.
— Ах, родные мои! ах, благодетели! вспомнила-таки про старуху, сударушка! — дребезжащим голосом приветствовала она нас, протягивая руки, чтобы обнять матушку, — чай, на полпути в Заболотье… все-таки дешевле, чем на постоялом кормиться… Слышала, сударушка, слышала! Купила ты коко с соком… Ну, да и молодец же ты! Лёгко ли дело, сама-одна
какое дело сварганила! Милости просим в горницы! Спасибо, сударка, что
хоть ненароком да вспомнила.
— А ты, сударыня, что по сторонам смотришь… кушай! Заехала, так не накормивши не отпущу! Знаю я,
как ты дома из третьёводнишних остатков соусы выкраиваешь… слышала! Я
хоть и в углу сижу, а все знаю, что на свете делается! Вот я нагряну когда-нибудь к вам, посмотрю,
как вы там живете… богатеи! Что? испугалась!
— Что я тогда? Куда без него поспела? — загодя печаловалась она, — я здесь без него
как в дремучем лесу.
Хоть бы десять годков еще послужил!
— И ведь в
какое время, непутевый, пришел! — сказала она уже мягче, — две недели сряду дождик льет, все дороги затопил, за сеном в поле проехать нельзя, а он шлепает да шлепает по грязи. И
хоть бы написал, предупредил… Ну, ин скидавай полушубок-то, сиди здесь, покуда я муженьку не отрапортую.
— Что встал? зайди! — пригласил он, — посмотри,
какого я коня тебе борзого вырезал!
Хоть сто верст на нем скачи — не упарится!
—
Какая ты, однако ж, Наденька, рохля! Смотрит на тебя генерал этот…
как бишь? — а ты
хоть бы глазом на него повела.
— А разве черт ее за рога тянул за крепостного выходить! Нет, нет, нет! По-моему, ежели за крепостного замуж пошла, так должна понимать, что и сама крепостною сделалась. И
хоть бы раз она догадалась!
хоть бы раз пришла: позвольте, мол, барыня, мне господскую работу поработать! У меня тоже ведь разум есть; понимаю,
какую ей можно работу дать, а
какую нельзя. Молотить бы не заставила!
— И пускай. Пускай
как хотят тиранят, пускай
хоть кожу с живой снимут — я воли своей не отдам!
— Не иначе,
как Павлушка потихоньку ей носит. Сказать ему, негодяю, что если он
хоть корку хлеба ей передаст, то я — видит бог! — в Сибирь обоих упеку!
Конечно, постоянно иметь перед глазами «олуха» было своего рода божеским наказанием; но так
как все кругом так жили, все такими же олухами были окружены, то приходилось мириться с этим фактом. Все одно:
хоть ты ему говори,
хоть нет, — ни слова, ни даже наказания, ничто не подействует, и олух, сам того не понимая, поставит-таки на своем. Хорошо,
хоть вина не пьет — и за то спасибо.
— Молотьба-то
как? — тоскливо бормотал больной, желая
хоть этим вопросом отблагодарить барыню за участие.
Словом сказать, уж на что была туга на деньги матушка, но и она не могла устоять против льстивых речей Струнникова, и
хоть изредка, но ссужала-таки его небольшими суммами. Разумеется, всякий раз после подобной выдачи следовало раскаяние и клятвы никогда вперед не попадать впросак; но это не помогало делу, и то, что уж однажды попадало в карман добрейшего Федора Васильича, исчезало там,
как в бездонной пропасти.
Многие печенку в сметане жарят, но он этой манеры не придерживается. Сметана все-таки сметана,
как ее ни прожаривай. А ежели она чуточку сыра, так
хоть совсем не ешь. Печенка да в сливочном масле — вот это так именно царская еда! Жевать не нужно; стуит языком присосаться — она и проскочила!
— И то сказать… Анна Павловна с тем и встретила, — без тебя, говорит,
как без рук, и плюнуть не на что! Людям, говорит, дыхнуть некогда, а он по гостям шляется! А мне, признаться, одолжиться хотелось. Думал, не даст ли богатая барыня
хоть четвертачок на бедность. Куда тебе! рассердилась, ногами затопала! — Сиди, говорит, один, коли пришел! — заниматься с тобой некому. А четвертаков про тебя у меня не припасено.
— Ах, пес их возьми! Именно,
как псы, по конурам попрятались. Ступай. Сегодня я одеваться не стану; и так похожу.
Хоть бы чай поскорее!
В половине декабря состоялось губернское собрание, которое на этот раз было особенно людно. Даже наш уезд, на что был ленив, и тот почти поголовно поднялся, не исключая и матушки, которая, несмотря на слабеющие силы, отправилась в губернский город, чтобы
хоть с хор послушать,
как будут «судить» дворян. Она все еще надеялась, что господа дворяне очнутся, что начальство прозреет и что «злодейство» пройдет мимо.
Тем не менее,
как ни оторван был от жизни идеализм сороковых годов, но лично своим адептам он доставлял поистине сладкие минуты. Мысли горели, сердца учащенно бились, все существо до краев переполнялось блаженством. Спасибо и за это. Бывают сермяжные эпохи, когда душа жаждет, чтобы
хоть шепотом кто-нибудь произнес: sursum corda! [Горе имеем сердца! (лат.)] — и не дождется…
Наступило тепло. В воображении больной рисовалось родное село, поле, луга, солнце, простор. Она все чаще и чаще заговаривала о том,
как ей будет хорошо, если даже недуг не сразу оставит ее, а позволит
хоть вынести в кресле в палисадник, чтобы свежим воздухом подышать.
Неточные совпадения
Купцы. Так уж сделайте такую милость, ваше сиятельство. Если уже вы, то есть, не поможете в нашей просьбе, то уж не знаем,
как и быть: просто
хоть в петлю полезай.
Городничий. Эк куда хватили! Ещё умный человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда,
хоть три года скачи, ни до
какого государства не доедешь.
Чудно все завелось теперь на свете:
хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький —
как его узнаешь, кто он?
— дворянин учится наукам: его
хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а
как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты,
какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если
хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да
как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто
как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.