Неточные совпадения
Извозчики, лавочники, кухарки, рабочие, чиновники
останавливались и с любопытством оглядывали арестантку; иные покачивали головами и думали: «вот до чего доводит дурное,
не такое, как наше, поведение». Дети с ужасом смотрели на разбойницу, успокаиваясь только тем, что за ней идут солдаты, и она теперь ничего уже
не сделает. Один деревенский мужик, продавший уголь и напившийся чаю в трактире, подошел к ней, перекрестился и подал ей копейку. Арестантка покраснела, наклонила голову и что-то проговорила.
— Я
не знаю. Почем я знаю, — отвечала Маслова, испуганно оглянувшись вокруг себя и на мгновение
остановившись взглядом на Нехлюдове: — кого хотел, того приглашал.
Рассвело уже настолько, что было видно, но солнце еще
не вставало. На могилках вокруг церкви расселся народ. Катюша оставалась в церкви, и Нехлюдов
остановился, ожидая ее.
Они вышли с Матреной Павловной на паперть и
остановились, подавая нищим. Нищий, с красной, зажившей болячкой вместо носа, подошел к Катюше. Она достала из платка что-то, подала ему и потом приблизилась к нему и,
не выражая ни малейшего отвращения, напротив, так же радостно сияя глазами, три раза поцеловалась. И в то время, как она целовалась с нищим, глаза ее встретились с взглядом Нехлюдова. Как будто она спрашивала: хорошо ли, так ли она делает?
Когда она, дрожащая и молчаливая, ничего
не отвечая на его слова, ушла от него, он вышел на крыльцо и
остановился, стараясь сообразить значение всего того, что произошло.
Несмотря на то, что ему самому хотелось поскорее отделаться, и швейцарка уже ждала его, он так привык к своему занятию, что, начавши говорить, никак уже
не мог
остановиться, и потому подробно внушал присяжным, что если они найдут подсудимых виновными, то имеют право признать их виновными, если найдут их невиновными, то имеют право признать их невиновными; если найдут их виновными в одном, но невиновными в другом, то могут признать их виновными в одном, но невиновными в другом.
Скорыми шагами,
не думая о том внимании, которое он обращал на себя, он догнал и обогнал ее и
остановился.
Нехлюдов
не ожидал того, что он так голоден, но, начавши есть хлеб с сыром,
не мог
остановиться и жадно ел.
Когда загремел замок, и Маслову впустили в камеру, все обратились к ней. Даже дочь дьячка на минуту
остановилась, посмотрела на вошедшую, подняв брови, но, ничего
не сказав, тотчас же пошла опять ходить своими большими, решительными шагами. Кораблева воткнула иголку в суровую холстину и вопросительно через очки уставилась на Маслову.
— Скажи ему, что нет и нынче
не будет. Он в гостях, чего пристают, — послышался женский голос из-за двери, и опять послышалась рапсодия, но опять
остановилась, и послышался звук отодвигаемого стула. Очевидно, рассерженная пьянистка сама хотела сделать выговор приходящему
не в урочный час назойливому посетителю.
Лицо ее вдруг выразило испуг. Косые глаза ее,
остановившись, смотрели и
не смотрели на него.
— Какого еще Бога там нашли? Всё вы
не то говорите. Бога? Какого Бога? Вот вы бы тогда помнили Бога, — сказала она и, раскрыв рот,
остановилась.
Она глядела во все глаза на чахоточного вида молодого человека в такой же куртке и хотела что-то сказать, но
не могла выговорить от слез: и начинала и
останавливалась.
Она
остановилась,
не найдя слов, которые могли бы выразить bonté того ее мужа, по распоряжению которого секли людей, и тотчас же, улыбаясь, обратилась к входившей старой сморщенной старухе в лиловых бантах.
— Да, еще вот что, — сказал Нехлюдов,
не входя в гостиную и
останавливаясь у двери. — Мне говорили, что вчера в тюрьме наказывали телесно людей. Правда ли это?
Она подняла голову, и черные косящие глаза
остановились и на его лице и мимо него, и всё лицо ее просияло радостью. Но она сказала совсем
не то, что говорили ее глаза.
Приехав в Петербург и
остановившись у своей тетки по матери, графини Чарской, жены бывшего министра, Нехлюдов сразу попал в самую сердцевину ставшего ему столь чуждого аристократического общества. Ему неприятно было это, а нельзя было поступить иначе.
Остановиться не у тетушки, а в гостинице, значило обидеть ее, и между тем тетушка имела большие связи и могла быть в высшей степени полезна во всех тех делах, по которым он намеревался хлопотать.
— Оно
не подтвердило, потому что
не входило и
не может входить в рассмотрение самого дела, — сказал Селенин, щуря глаза. — Ты, верно, у тетушки
остановился, — прибавил он, очевидно желая переменить разговор. — Я вчера узнал от нее, что ты здесь. Графиня приглашала меня вместе с тобой присутствовать на собрании приезжего проповедника, — улыбаясь губами, сказал Селенин.
Но Лидочка
не могла уже
остановиться.
Рагожинские приехали одни, без детей, — детей у них было двое: мальчик и девочка, — и
остановились в лучшем номере лучшей гостиницы. Наталья Ивановна тотчас же поехала на старую квартиру матери, но,
не найдя там брата и узнав от Аграфены Петровны, что он переехал в меблированные комнаты, поехала туда. Грязный служитель, встретив ее в темном, с тяжелым запахом, днем освещавшемся коридоре, объявил ей, что князя нет дома.
Ведь все эти люда — и Масленников, и смотритель, и конвойный, — все они, если бы
не были губернаторами, смотрителями, офицерами, двадцать раз подумали бы о том, можно ли отправлять людей в такую жару и такой кучей, двадцать раз дорогой
остановились бы и, увидав, что человек слабеет, задыхается, вывели бы его из толпы, свели бы его в тень, дали бы воды, дали бы отдохнуть и, когда случилось несчастье, выказали бы сострадание.
Не доходя до Тараса, Нехлюдов
остановился в проходе подле почтенного вида старика с белой бородой, в нанковой поддевке, разговаривавшего с молодой женщиной в деревенской одежде.
—
Не иначе это, что нечистый, — сказал садовник, — разве сам человек может вздумать душу загубить? Так-то у нас человек один… — и садовник начал было рассказывать, но поезд стал
останавливаться.
Нехлюдов,
не желая встречаться с тем, чтоб опять прощаться,
остановился,
не доходя до двери станции, ожидая прохождения всего шествия. Княгиня с сыном, Мисси, доктор и горничная проследовали вперед, старый же князь
остановился позади с свояченицей, и Нехлюдов,
не подходя близко, слышал только отрывочные французские фразы их разговора. Одна из этих фраз, произнесенная князем, запала, как это часто бывает, почему-то в память Нехлюдову, со всеми интонациями и звуками голоса.
В белой молодой шее его, от которой я
не мог оторвать глаз, что-то задрожало, и он
остановился.
Часовой,
не отвечая, прокричал что-то в калитку и
остановился, пристально глядя на то, как широкоплечий малый в свете фонаря очищал щепкой сапоги Нехлюдова от налипшей на них грязи.
— Дело мое к вам в следующем, — начал Симонсон, когда-тo они вместе с Нехлюдовым вышли в коридор. В коридоре было особенно слышно гуденье и взрывы голосов среди уголовных. Нехлюдов поморщился, но Симонсон, очевидно,
не смущался этим. — Зная ваше отношение к Катерине Михайловне, — начал он, внимательно и прямо своими добрыми глазами глядя в лицо Нехлюдова, — считаю себя обязанным, — продолжал он, но должен был
остановиться, потому что у самой двери два голоса кричали враз, о чем-то споря...
—…облегчить ее положение, — продолжал Симонсон. — Если она
не хочет принять вашей помощи, пусть она примет мою. Если бы она согласилась, я бы просил, чтобы меня сослали в ее место заключения. Четыре года —
не вечность. Я бы прожил подле нее и, может быть, облегчил бы ее участь… — опять он
остановился от волненья.
— Она? — Марья Павловна
остановилась, очевидно желая как можно точнее ответить на вопрос. — Она? — Видите ли, она, несмотря на ее прошедшее, по природе одна из самых нравственных натур… и так тонко чувствует… Она любит вас, хорошо любит, и счастлива тем, что может сделать вам хоть то отрицательное добро, чтобы
не запутать вас собой. Для нее замужество с вами было бы страшным падением, хуже всего прежнего, и потому она никогда
не согласится на это. А между тем ваше присутствие тревожит ее.