Не дальше, как сегодня, под живым впечатлением только что прочитанных номеров, я встретился с ним на улице и, по обыкновению, спутался. Вместо того, чтоб перебежать на другую сторону, очутился
с ним лицом к лицу и начал растабарывать."Как, говорю, вам не стыдно выступать с клеветами против газеты, которая, во всяком случае, честно исполняет свою задачу? Если б даже убеждения ее…"Но он мне не дал и договорить.
Неточные совпадения
"Расплюев! — говорю я
ему, — да вы вспомните, что у вас на
лице нет ни одного места, на котором бы следов человеческой пятерни не осталось!"А
он в ответ:"Это, говорит, прежде было, а
с тех пор я исправился!"И что же! представьте себе, я же должен был от
него во все лопатки удирать, потому что ведь
он малый серьезный: того гляди, и в участок пригласит!
Я недостаточно подробно знаком
с памятниками нашей старины, но очень хорошо помню, как покойный папенька говаривал, что в
его время было в ходу правило: доносчику — первый кнут. Знаю также, что и в позднейшее время существовал закон, по которому
лицо, утруждавшее начальство по первым двум пунктам, прежде всего сажали в тюрьму и держали там до тех пор, пока
оно не представит ясных доказательств, что написанное в
его доносе есть факт действительный, а не плод злопыхательной фантазии.
Земцы же,
с своей стороны, сознались, что
они действительно уклонились (все только лудить да лудить — это хоть кого сбесит!!) от своей задачи, но теперь приносят повинную и ходатайствуют об одном: чтобы, независимо от луженья,
им разрешено было, преимущественно перед прочими уполномоченными на сей предмет
лицами, вопиять: страх врагам!
И вот теперь приходится опять об
нем вспоминать, потому что провозглашатели"средостений"и"оздоровлений"почти силком ставят
его на очередь. И вновь перед глазами моими, одна за другой, встают картины моей молодости, картины, в которых контингент действующих
лиц в значительной мере наполнялся куроцапами. То было время крепостного права, когда мы
с вами, молодые, здоровые и довольные, ходили рука в руку по аллеям парка и трепетно прислушивались к щелканью соловья…
А Ноздрев,
с тех пор, как удачный донос сделал, только о том и мечтает, как бы местечко смотрителя или эконома получить, особливо ежели при сем и должность казначея в одном
лице сопрягается. Получив эту должность,
он годик-другой будет оправдывать доверие, а потом цапнет куш тысяч в триста, да и спрячет
его в потаенном месте. Разумеется,
его куда следует ушлют, а
он там будет жить да поживать, да процентики получать.
Часто случается мне получать письма от неизвестных
лиц с изложением бесспорно интересных фактов всякого рода неурядицы; однако ж я не могу воспользоваться сообщаемыми фактами по той простой причине, что в виде общих положений, иллюстрированных и подтвержденных,
они уж не раз были мной заявляемы.
Таков факт. Замечательно, что
лицо, передававшее
его (и прибавлю: хорошо знакомое
с моею литературною деятельностью), обратилось ко мне
с словами...
«Но знаю ли я ее мысли, ее желания, ее чувства?» вдруг шепнул ему какой-то голос. Улыбка исчезла
с его лица, и он задумался. И вдруг на него нашло странное чувство. На него нашел страх и сомнение, сомнение во всем.
«У меня температура, — вероятно, около сорока», — соображал Самгин, глядя на фыркающий самовар; горячая медь отражала вместе
с его лицом какие-то полосы, пятна, они снова превратились в людей, каждый из которых размножился на десятки и сотни подобных себе, образовалась густейшая масса одинаковых фигур, подскакивали головы, как зерна кофе на горячей сковороде, вспыхивали тысячами искр разноцветные глаза, создавался тихо ноющий шумок…
— Какие страшные трагедии устраивает с людьми реализм! — проговорил Митя в совершенном отчаянии. Пот лился
с его лица. Воспользовавшись минутой, батюшка весьма резонно изложил, что хотя бы и удалось разбудить спящего, но, будучи пьяным, он все же не способен ни к какому разговору, «а у вас дело важное, так уж вернее бы оставить до утреца…». Митя развел руками и согласился.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий
его должен всегда сохранять в
лице своем значительную мину. Говорит басом
с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий (в сторону,
с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да
с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят,
с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь,
с другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай, больше для собственного удовольствия едете?
По правую сторону
его жена и дочь
с устремившимся к
нему движеньем всего тела; за
ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный к зрителям; за
ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за
ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна к другой
с самым сатирическим выраженьем
лица, относящимся прямо к семейству городничего.
Черты
лица его грубы и жестки, как у всякого, начавшего тяжелую службу
с низших чинов.
Спустили
с возу дедушку. // Солдат был хрупок на ноги, // Высок и тощ до крайности; // На
нем сюртук
с медалями // Висел, как на шесте. // Нельзя сказать, чтоб доброе //
Лицо имел, особенно // Когда сводило старого — // Черт чертом! Рот ощерится. // Глаза — что угольки!