Неточные совпадения
— Это уж их дело, а не мое! — резко перебил его Марфин. — Но я написал, что я христианин и масон, принадлежу к такой-то ложе… Более двадцати лет исполняю в ней обязанности гроссмейстера… Между господами энциклопедистами и нами вражды мелкой и меркантильной не существует, но есть вражда и несогласие понятий: у нас, масонов, —
бог, у них — разум; у нас — вера, у них — сомнение и отрицание; цель наша — устройство и очищение внутреннего
человека, их цель — дать ему благосостояние земное…
— Ваше сердце так еще чисто, как tabula rasa [чистая доска (лат.).], и вы можете писать на нем вашей волей все, что захотите!.. У каждого
человека три предмета, достойные любви:
бог, ближний и он сам! Для
бога он должен иметь сердце благоговейное; для ближнего — сердце нежной матери; для самого себя — сердце строгого судьи!
Когда подан был затем кофе, Егор Егорыч, будто бы так себе, к слову, начал говорить о разного рода ложных стыдах и страхах, которые иногда овладевают
людьми, и что подобного страха не следует быть ни у кого, потому что каждый должен бояться одного только
бога, который милосерд и прощает
человеку многое, кроме отчаяния.
— Конечно!.. — не отвергнула и адмиральша, хотя, по опыту своей жизни и особенно подвигнутая последним страшным горем своим, она начинала чувствовать, что не все же
бог устраивает, а что надобно
людям самим заботиться, и у нее вдруг созрела в голове смелая мысль, что когда Егор Егорыч приедет к ним в воскресенье, то как-нибудь — без Сусанны, разумеется, — открыть ему все о несчастном увлечении Людмилы и об ее настоящем положении, не утаив даже, что Людмила боится видеть Егора Егорыча, и умолять его посоветовать, что тут делать.
— Ну, вот видите, и теперь вдумайтесь хорошенько, что может из этого произойти! — продолжала Миропа Дмитриевна. — Я сама была в замужестве при большой разнице в летах с моим покойным мужем и должна сказать, что не дай
бог никому испытать этого; мне было тяжело, а мужу моему еще тяжельше, потому что он, как и вы же, был
человек умный и благородный и все понимал.
Петр Григорьич исполнился восторга от такой чести: он,
человек все-таки не
бог знает какого высокого полета, будет обедать у сильнейшего в то время вельможи, и обедать в небольшом числе его друзей.
— Убежден глубоко в том! — отвечал Пилецкий. — Возьмите вы одно: кроме
людей к
богу близких, пророчествуют часто поэты, пророчествуют ученые и великие философы, каков был, укажу прямо, Яков Бем [Бем Яков (1575—1624) — немецкий философ-мистик.]!.. Простой сапожник, он прорек то, что и греческим философам не снилось!
А посему божественное слово, собрав все существенные свойства тварей и совокупив их в одну умопостигаемую единицу, как настоящее зерцало всеединого
бога, отразилось в сем живом зерцале, и бог-отец, узрев в нем точный образ и подобие возлюбленного сына, излил в него дух свой, сиречь волю любви своей, — и создался
человек, и почи
бог от дел своих.
И поколику
бог только чрез свободную душу
человека мог иметь союз с тварию, то когда
человек из райской ограды ниспал на землю труда и страдания, то и божество должно было последовать туда за ним, дабы на месте падения восстановить падшего и стать плотию в силу небесной любви.
Таким образом в самое телесное общение можем мы провести и чрез него осуществить восстановленный во Христе союз
бога с натурою, если только внешнее единение будет для нас не целью и не первым побуждением, а лишь крайним выражением и последним довершением того внутреннего духовного единства, про которое сам господь сказал: «что
бог соединил,
человек да не разлучает».
Не за то ли, может быть, что он искреннее и горячее любит
бога, чем мы, столь многомнящие о себе
люди?!»
— Собственное мое сердце, ваше превосходительство: я сам вышел из
людей бедных и знаю, что образование нам необходимее даже, чем богатым
людям, и если на мои деньги хоть десять мальчиков получат воспитание, так
бог и за то меня вознаградит.
— По мнению мистиков, для уразумения
бога, кроме откровения, существует в
человеке внутреннее сознание божества, которое каждый из нас может развивать в себе силою созерцательного чувствования: русские масоны по преимуществу избрали для себя путь уединения, путь жизни аскетов; но, по-моему, это — путь слишком аристократический и вместе с тем мрачный; он пригоден для
людей, нежно и деликатно воспитавших свое тело; тогда как есть еще гораздо большая масса
людей, у которых тело могучее духа…
— Я тоже, хоть и ритор ваш, но имею право объяснить вам лишь одно, что они исходят издревле, из первозданного рая, который до грехопадения
человека был озаряем совершенно иным светом, чем ныне мы озаряемы, и при свете этом
человеку были ведомы вся тварная природа, он сам и бытие
бога; после же склонения
человека к своей телесной природе свет этот померк, а вместе с тем
человек утратил и свои познания; но милосердый
бог не оскудел совсем для него в своей благости.
— Мы все созданы, — заговорил отец Василий снова назидательным тоном, — не для земных наших привязанностей, а для того, чтобы возвратиться в лоно
бога в той духовной чистоте, каковая была вдохнута первому
человеку в час его сотворения, но вы вашим печалованием отвращаетесь от того. В постигшем вас горе вы нисколько не причастны, и оно постигло вас по мудрым путям божиим.
— Незачем, не нужно! Если
бог поразил вас жезлом гнева своего, что он часто делает для испытания даже святых
людей, то неужели же вы вознегодуете на него за то?
— Вследствие того-с, — начал Аггей Никитич неторопливо и как бы обдумывая свои слова, — что я, ища этого места, не знал себя и совершенно забыл, что я
человек военный и привык служить на воздухе, а тут целый день почти сиди в душной комнате, которая, ей-богу, нисколько не лучше нашей полковой канцелярии, куда я и заглядывать-то всегда боялся, думая, что эти стрекулисты-писаря так тебе сейчас и впишут в формуляр какую-нибудь гадость…
— Нет-с, это не от семьи зависит, а
человеком выходит! — воскликнул Аггей Никитич. — У нас, например, некоторые ротные командиры тоже порядочно плутовали, но я, видит
бог, копейкой казенной никогда не воспользовался… А тут вдруг каким хапалом оказался!.. Просто, я вам говорю, на всю мою жизнь осрамлен!.. Как я там ни уверял всех, что это глупая выдумка почтальонов, однако все очень хорошо понимают, что те бы выдумать не смели!
— Егор Егорыч и я просим вас не падать духом, — произнесла она. —
Бог прощает многое
людям.
— Что ж?.. Поманеньку вывертываемся… Разве трудно вывезти
человека из кабака куда-нибудь подальше?.. Слава
богу, пустырей около Москвы много.
— А вот он что сказал, — напомнил ему частный пристав, — он гладит собаку да и говорит: «Не удивляйся, Амочка, не удивляйся, это тоже
человек». А уж если собака усомнилась, так нам и
бог простит.
— Хотя франкмасоны не предписывают догматов, — развивал далее свою мысль наставник, — тем не менее они признают три истины, лежащие в самой натуре
человека и которые утверждает разум наш, — эти истины: бытие
бога, бессмертие души и стремление к добродетели.
— Что тут?
Бог с ним! Все-таки
человек в несчастии! — возразил на это Лябьев. — Письмо обыкновенное: пишет и просит денег взаймы.
«Я переношу теперь, — писал он, — такие искушения, которые и пересказать не могу, и из всего того вижу со стороны
человека единую бедность и ничтожество, а со стороны
бога единое милосердие».