Умаслив таким образом старуху, Елпидифор Мартыныч
поехал к Елене, которая в это время забавлялась с сыном своим, держа его у себя на коленях. Князь сидел невдалеке от нее и почти с пламенным восторгом смотрел на малютку; наконец, не в состоянии будучи удержаться, наклонился, вынул ножку ребенка из-под пеленки и начал ее целовать.
«Э, черт возьми! Могу же я быть спокойным или не спокойным, как мне пожелается того!» — подумал он; но,
поехав к Елене, все-таки решился, чтобы не очень встревожить ее, совладеть с собой и передать ей всю эту историю, как давно им ожидаемую. Но Елена очень хорошо знала князя, так что, едва только он вошел, как она воскликнула встревоженным даже голосом...
Неточные совпадения
В самый день именин княгиня, одетая в нарядное белое платье, отправилась в коляске в католическую церковь для выслушания обедни и проповеди. Барон, во фраке и белом галстуке, тоже
поехал вместе с ней. Князь видел это из окна своего кабинета и только грустно усмехнулся. По случаю приглашения, которое он накануне сделал
Елене, чтобы она пришла
к ним на вечер, у него опять с ней вышел маленький спор.
— Не буду, не буду больше! — отвечала Елизавета Петровна, заметно струхнув, и затем, подойдя
к Елене, поцеловала ее, перекрестила и проговорила: — Ну, прощай, я
поеду… До свиданья! — присовокупила она почти дружественным голосом князю.
С княгиней он мог еще не видаться день и два, но
к Елене должен был
ехать.
Миклаков слушал все это с понуренной головой и пасмурным лицом, и когда, после похорон, Николя Оглоблин, с распухшим от слез лицом, подошел было
к нему и стал его приглашать
ехать с ним на обед, то Миклаков отказался наотрез и отправился в Московский трактир, где, под влиянием горестных воспоминаний об
Елене и о постигшей ее участи, напился мертвецки пьян.