Неточные совпадения
«Она все еще, кажется, изволит любить мужа, — думал он, играя в
карты и взглядывая по временам на княгиню, — да и я-то хорош, — продолжал он, как-то злобно улыбаясь, — вообразил, что какая-нибудь барыня может заинтересоваться мною: из какого черта и из какого интереса делать ей это?.. Рожицы смазливой у меня нет; богатства — тоже; ловкости военного человека не бывало; физики атлетической не
имею. Есть некоторый умишко, — да на что он им?.. В сем предмете они вкуса настоящего не знают».
Лицо барона приняло скучающее выражение и напомнило несколько то выражение, которое он
имел в начале нашего рассказа, придя с князем в книжную лавку; он и теперь также стал рассматривать висевшую на стене
карту. Наконец, Анна Юрьевна сделала восклицание.
— Теперь уж казак лезет на сопку с лошадью в поводу и, достигнув вершины, высовывает только одну голову и смотрит, а прежде, бывало, вытянется во весь рост и стоит как столб… Понятно, что японцы, увидя пост, могут сообразить, особенно
имея карты полверсты в дюйме, где находится бивак и начать его обстреливать почти с математической точностью… Их часовые обыкновенно лежат, их и не видно… Приноровились ложиться теперь и наши, отбросив русскую откровенность…
Неточные совпадения
Две главные страсти его в жизни были
карты и женщины; он выиграл в продолжение своей жизни несколько миллионов и
имел связи с бесчисленным числом женщин всех сословий.
Самгин не решился отказаться да и не
имел причины, — ему тоже было скучно. В
карты играли долго и скучно, сначала в преферанс, а затем в стуколку. За все время игры следователь сказал только одну фразу:
— Камень — дурак. И дерево — дурак. И всякое произрастание — ни к чему, если нет человека. А ежели до этого глупого материала коснутся наши руки, —
имеем удобные для жилья дома, дороги, мосты и всякие вещи, машины и забавы, вроде шашек или
карт и музыкальных труб. Так-то. Я допрежде сектантом был, сютаевцем, а потом стал проникать в настоящую философию о жизни и — проник насквозь, при помощи неизвестного человека.
— Вот — сорок две тысячи в банке
имею. Семнадцать выиграл в
карты, девять — спекульнул кожей на ремни в армию, четырнадцать накопил по мелочам. Шемякин обещал двадцать пять. Мало, но все-таки… Семидубов дает. Газета — будет. Душу продам дьяволу, а газета будет. Ерухимович — фельетонист. Он всех Дорошевичей в гроб уложит. Человек густого яда. Газета — будет, Самгин. А вот Тоська… эх, черт… Пойдем, поужинаем где-нибудь, а?
Добрая старушка этому верила, да и не мудрено было верить, потому что должник принадлежал к одной из лучших фамилий,
имел перед собою блестящую карьеру и получал хорошие доходы с имений и хорошее жалованье по службе. Денежные затруднения, из которых старушка его выручила, были последствием какого-то мимолетного увлечения или неосторожности за
картами в дворянском клубе, что поправить ему было, конечно, очень легко, — «лишь бы только доехать до Петербурга».