— Ох уж эти мне затеи! — говорила она. — Ох уж эти выдумщики! Статочно ль дело по ночам в лодке кататься! Теперь и в поле-то опасно, для того что росистые
ночи пошли, а они вдруг на воду… Разум-от где?.. Не диви молодым, пожилые-то что? Вода ведь теперь холодна, давно уж олень копытом в ней ступил. Долго ль себя остудить да нажить лихоманку. Гляди-ка, какая стала — в лице ни кровинки. Самовар поскорее поставлю, липового цвету заварю. Напейся на ночь-то.
Неточные совпадения
По вечерам и ярманочные, и городские трактиры битком набиты. Чаю выпивают количество непомерное. После, как водится,
пойдут в ход закусочки, конечно, с прибавленьицем. В Москве — в Новотроицком, у Лопашева и в других излюбленных купечеством трактирах — можно только чай пить, но закусывать, а пуще того винца рюмочку выпить — сохрани Господи и помилуй!.. Зазорное дело!.. У Макарья не то: там и московским, и городовым купцам, яко в пути находящимся, по все дни и по вся
ночи — разрешения на вся.
Ужас и уныние
шли вместе с холерой; вечером и на рассвете по всем церквам гудел колокольный звон, чтобы во всю
ночь между звонами никто не смел выходить на улицу; на перекрестках дымились смрадные кучи навоза, покойников возили по
ночам арестанты в пропитанных дегтем рубахах, по домам жгли бесщадно все оставшееся после покойников платье, лекаря ходили по домам и все опрыскивали хлором, по народу расходились толки об отравлении колодцев…
За расспросами советы
пойдут: напиться на
ночь той либо другой травки, примочить голову уксусом, приложить горчишник.
На тех хороводах долго загуливаться нельзя — чем свет
иди на страду, на работу, гни спину до
ночи.
— Однако ж ты, Митенька, целую
ночь с приключеньями, — весело смеясь, шутил Никита Федорыч. — То в грязи вываляешься, то воровать
пойдешь. Хорош, нечего сказать!
Схватил картуз, побежал, но тотчас одумался. «Увидят, как раз на кого-нибудь навернешься… Еще
ночь не минула… Огласка
пойдет — лучше остаться».
— Ладно-с, оченно даже хорошо-с. Можно и векселя взять, — сказал Белянкин. — Да дело-то, Степан Федорыч, завтра ранним утром надо покончить. Когда ж векселя-то писать?
Ночью ни один маклер не засвидетельствует… А после давешнего разговора с Лебякиным да с Колодкиным они завтра же
пойдут умасливать доронинских зятьев, чтоб поверили им на неделю там, что ли… Верно знаю о том, сам своими ушами вечор слышал, как они сговаривались.
— А по
ночам все, слышь, песни поют. Верные люди про́ это сказывали, — сказала Аннушка. —
Идут еще на селе разговоры, что по
ночам у Святого ключа они сбираются в одних белых рубахах. И поют над ключом и пляшут вокруг.
По малом времени иерусалимский старец и Максим целую
ночь радели на святом кругу, а когда Божьи люди спать разошлись, оба
пошли на Арарат к Ноеву ковчегу.
Кто с Богом не водится,
По
ночам ему не молится,
На раденьях не трудится,
Сердцем кто не надрывается,
Горючьими слезами не обливается —
Много, много с того спросится,
Тяжело будет ответ держать,
На том свете в темноте лежать!
А кто с Господом водится,
По
ночам ему молится,
На раденьях не ленится,
Сердцем своим надрывается,
Живот кровью обливается,
Сердечный ключ поднимается,
Хотя сердцем надрывается
Да слезами омывается, —
За то на небе ему
слава велия!
— Зачем же вы, Авдотья Марковна, ежели решились оставить ересь и самый дом, где были совращены, зачем, говорю,
пошли вы
ночью на их сборище и даже в особую комнату для свидания со злейшим еретиком Денисовым?
— И хорошо сделал, что привез, — сказала Дарья Сергевна. — Анисья Терентьевна женщина немолодая, где ей читать все время без роздыха? Мы так уговаривались, что я стану с ней чередоваться. А вот Господь и
послал помощника, ночью-то он почитает, а я по хозяйству займусь — много ведь дела-то, и то не знаю, Герасим Силыч, как управлюсь.
Однако ж душно что-то здесь, каково-то
ночью будет; впрочем, у меня особая каюта;
пойти бы на палубу освежиться немного.
Неточные совпадения
Впереди летит — ясным соколом, // Позади летит — черным вороном, // Впереди летит — не укатится, // Позади летит — не останется… // Лишилась я родителей… // Слыхали
ночи темные, // Слыхали ветры буйные // Сиротскую печаль, // А вам нет ну́жды сказывать… // На Демину могилочку // Поплакать я
пошла.
«Ну полно, полно, миленький! // Ну, не сердись! — за валиком // Неподалеку слышится. — // Я ничего…
пойдем!» // Такая
ночь бедовая! // Направо ли, налево ли // С дороги поглядишь: //
Идут дружненько парочки, // Не к той ли роще правятся? // Та роща манит всякого, // В той роще голосистые // Соловушки поют…
Я
иду, сударь, и слушаю: //
Ночь светла и месячна, // Реки тихи, перевозы есть, // Леса темны, караулы есть.
В жнитво и в сенокос, // В глухую
ночь осеннюю, // Зимой, в морозы лютые, // И в половодье вешнее — //
Иди куда зовут!
Всю
ночь я
шла, не встретила // Живой души.