— Я лежу и никак не засну, все Бог знает что идет в голову, как вдруг она, не касаясь
ногами пола, влетает в мою спальню: вся бледная, вся в белом, глаза горят, в обеих руках по зажженной свече из канделябра, бросилась к окну, открыла занавеску и вдруг…
Неточные совпадения
Белую, довольно полную шею ее обрамлял отложной воротничок мужской рубашки, застегнутой на груди бриллиантовыми запонками, а у
ног ее на
полу лежала широкополая серая мужская шляпа и шинель.
Последуем и мы за этою картечью, которою Павел Николаевич обстреливает себе позицию, чтобы ничто не стояло пред прицелами сокрытых орудий его тяжелой артиллерии. Читатель всеусерднейше приглашается отрясти прах от
ног своих в гнезде сорока разбойников и перенестись отсюда на
поля, где должен быть подвергнут ожесточениям, и пытке, и позору наш испанский дворянин в его разодранном плаще, и другие наши друзья.
Генеральша сообразила, что она верно зажгла спичку, наступив на нее и быстро отбросила ее от себя дальше
ногой; но чуть лишь блеснул на
полете этот слабый огонь, она с ужасом ясно увидела очень странную вещь: скрытый портрет Флоры, с выколотыми глазами, тихо спускался из-под кутавшей его занавесы и, качаясь с угла на угол, шел к ней…
Тот оторопел и, растерявшись, только осматривал Горданова с
ног до головы. Он, очевидно, никогда не видал птиц такого
полета.
Но приготовления эти были напрасны, потому что тех, кого она ожидала увидеть, не было дома, и квартира представляла нечто странное: парадная дверь была распахнута настежь и открывала большую, светлую переднюю, где, в различных позах недоумения, находились три лакея на
ногах и четвертый, самый младший, лежал у самой двери на
полу, с разинутым в немом удивлении ртом.
Ропшин был в поэтическом восторге и, неожиданно посетив Висленева, отобрал у него взятые тем из библиотеки сочинения Пушкина и долго ходил по своей комнате, тихо скандуя переложение сербской песни: «Не косись пугливым оком;
ног на воздух не мечи; в
поле гладком и широком своенравно не скачи».
Горданов пришел, наконец, в себя, бросился на Висленева, обезоружил его одним ударом по руке, а другим сшиб с
ног и, придавив к
полу, велел людям держать его. Лакеи схватили Висленева, который и не сопротивлялся: он только тяжело дышал и, водя вокруг глазами, попросил пить. Ему подали воды, он жадно начал глотать ее, и вдруг, бросив на
пол стакан, отвернулся, поманил к себе рукой Синтянину и, закрыв лицо полосой ее платья, зарыдал отчаянно и громко...
Но вот схватил он за складки еще одну серую шинель, повернув ее лицом к месяцу, припал ухом к груди и, вскинув мертвеца на спину, побежал с ним, куда считал безопаснее; но откуда ни возьмись повернул на оставленное
поле новый вражий отряд, и наскочили на Сида уланы и замахнулись на его ношу, но он вдруг ужом вывернулся и принял на себя удар; упал с
ног, а придя в себя, истекая кровью, опять понес барина.
Мужики, напирая друг на друга, старались не глядеть в лицо солдатам, которые, дрожа от мороза, подпрыгивали, выколачивая стынущими
ногами самые залихватские дроби. Солдаты были ни скучны, ни веселы: они исполняли свою службу покойно и равнодушно, но мужикам казалось, что они злы, и смущенные глаза крестьян, блуждая, невольно устремлялись за эту первую цепь, туда, к защитам изб, к простору расстилающихся за ними белых
полей.
Длинный черный гроб, сделанный непомерной глубины и ширины, ввиду сказанной нескладности трупа, стоял на
полу. В
ногах его горела свеча. Остальная комната была темна, и темнота эта ощущалась по мере удаления от гроба, так что у дверей из гостиной, чрез которые ожидали вдову, было совсем черно.
— Аль завидно, — отвечал Серега, приподнимаясь и довертывая около
ног полы армяка. — Пущай! Эх вы, любезные! — крикнул он на лошадей, взмахнув кнутиком; и карета и коляска с своими седоками, чемоданами и важами, скрываясь в сером осеннем тумане, шибко покатились по мокрой дороге.
Неточные совпадения
(Стучит со злости
ногами об
пол.)
Чисто одетая молодайка, в калошках на босу
ногу, согнувшись, подтирала
пол в новых сенях.
Но чем громче он говорил, тем ниже она опускала свою когда-то гордую, веселую, теперь же постыдную голову, и она вся сгибалась и падала с дивана, на котором сидела, на
пол, к его
ногам; она упала бы на ковер, если б он не держал ее.
— Вот на этом
поле, — сказал Ноздрев, указывая пальцем на
поле, — русаков такая гибель, что земли не видно; я сам своими руками поймал одного за задние
ноги.
А уж там в стороне четыре пары откалывали мазурку; каблуки ломали
пол, и армейский штабс-капитан работал и душою и телом, и руками и
ногами, отвертывая такие па, какие и во сне никому не случалось отвертывать.