Упал в Настиных глазах Алексей!.. Жаль
ей парня, но жаль как беззащитного ребенка, как калеку старика… Плох он, думает Настя, как же за таким замужем жить?.. Только жизнь волочить да маяться до гробовой доски.
Зацепила
она парня крепко, приказать ей его выпустить тоже нельзя, просить, пожалуй, можно, но едва ли она эту просьбу исполнит…
Неточные совпадения
— Да вот, Нелькины ворота дегтем мажем! — сознался один из
парней, — оченно
она ноне на все стороны махаться стала!
Кудряш. Да что: Ваня! Я знаю, что я Ваня. А вы идите своей дорогой, вот и все. Заведи себе сам, да и гуляй себе с
ней, и никому до тебя дела нет. А чужих не трогай! У нас так не водится, а то
парни ноги переломают. Я за свою… да я и не знаю, что сделаю! Горло перерву!
Толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ; показалась всего одна девочка лет двенадцати, а вслед за
ней вышел из дому молодой
парень, очень похожий на Петра, одетый в серую ливрейную куртку [Ливрейная куртка — короткая ливрея, повседневная одежда молодого слуги.] с белыми гербовыми пуговицами, слуга Павла Петровича Кирсанова.
Этот
парень все более не нравился Самгину, весь не нравился. Можно было думать, что он рисуется своей грубостью и желает быть неприятным. Каждый раз, когда он начинал рассказывать о своей анекдотической жизни, Клим, послушав его две-три минуты, демонстративно уходил. Лидия написала отцу, что
она из Крыма проедет в Москву и что снова решила поступить в театральную школу. А во втором, коротеньком письме Климу
она сообщила, что Алина, порвав с Лютовым, выходит замуж за Туробоева.
— Боюсь — влопается
она в какую-нибудь висельную историю. Познакомилась с этим, Иноковым, когда он лежал у нас больной, раненый. Мужчина — ничего, интересный, немножко — топор. Потом тут оказался еще один, — помнишь
парня, который геройствовал, когда Туробоева хоронили? Рыбаков…