Неточные совпадения
— Да помереть мне, с места не вставши, коли такого дельца я не состряпаю, — весело вскрикнула Фленушка. — А ты, Настенька, как Алешка придет к тебе, — прибавила
она, садясь на кровать возле Насти, — говори с ним умненько да хорошенько,
парня не запугивай… Смотри, не обидь его… И без того чуть жив ходит.
— Совесть-то есть, аль на базаре потерял? — продолжала Фленушка. — Там по нем тоскуют, плачут, убиваются, целы ночи глаз не смыкают, а он еще спрашивает… Ну,
парень, была бы моя воля, так бы я тебя отделала, что до гроба жизни своей поминать стал, — прибавила
она, изо всей силы колотя кулаком по Алексееву плечу.
Еще девочкой отдали
ее в Комаровский скит к одной родственнице, бывшей в одной из тамошних обителей головщицей правого крылоса; жила
она там в холе да в неге, думала и на век келейницей быть, да подвернулся молодой, красивый
парень, Патап Максимыч Чапурин…
— Добрый
парень, неча сказать, — молвила Аксинья Захаровна, обращаясь к Ивану Григорьичу, — на всяку послугу по дому ретивый и скромный такой, ровно красная девка! Истинно, как Максимыч молвил, как есть родной. Да что, куманек, — с глубоким вздохом прибавила
она, — в нонешне время иной родной во сто раз хуже чужого. Вон меня наградил Господь каким чадушком. Братец-то родимый… Напасть только одна!
И такая была у
ней повадка важная, взгляд да речи такие величавые, что ни один
парень к
ней подступиться не смел.
— Не бывает разве, что отец по своенравию на всю жизнь губит детей своих? — продолжала, как полотно побелевшая, Марья Гавриловна, стоя перед Манефой и опираясь рукою на стол. — Найдет, примером сказать, девушка человека по сердцу, хорошего, доброго, а родителю забредет в голову выдать
ее за нужного ему человека, и начнется тиранство… девка в воду,
парень в петлю… А родитель руками разводит да говорит: «Судьба такая! Богу так угодно».
Дивом казалось
ей, понять не могла, как это
она вдруг с Алексеем поладила. В самое то время, как сердце в
ней раскипелось, когда гневом так и рвало душу
ее, вдруг ни с того ни с сего помирились, ровно допрежь того и ссоры никакой не бывало… Увидала слезы, услыхала рыданья — воском растаяла. Не видывала до той поры
она, ни от кого даже не слыхивала, чтоб
парни перед девицами плакали, — а этот…
Настя глядела непразднично… Исстрадалась
она от гнета душевного… И узнала б, что замыслил отец, не больно б тому возрадовалась… Жалок
ей стал трусливый Алексей!.. И то приходило на ум: «Уж как загорелись глаза у него, как зачал он сказывать про ветлужское золото… Корыстен!.. Не мою, видно, красоту девичью, а мое приданое возлюбил погубитель!.. Нет,
парень, постой, погоди!.. Сумею справиться. Не хвалиться тебе моей глупостью!.. Ах, Фленушка, Фленушка!.. Бог тебе судья!..»
Спервоначалу девицы одна за другой подходили к Параше и получали из рук
ее: кто платок, кто ситцу на рукава аль на передник. После девиц молодицы подходили, потом холостые
парни: их дарили платками, кушаками, опоясками. Не остались без даров ни старики со старухами, ни подростки с малыми ребятами. Всех одарила щедрая рука Патапа Максимыча: поминали б дорогую его Настеньку, молились бы Богу за упокой души
ее.
И́дут, а сами то и дело по сторонам оглядываются, не улизнула ли которая белица в лесную опушку грибы сбирать, не подвернулся ли к которой деревенский
парень, не завел ли с
ней греховодных разговоров.
В головах Песоченского приказа сидел Михайло Васильич Скорняков, тот самый, что на именинах Аксиньи Захаровны втянулся было в затеянное Стуколовым ветлужское дело. Жил он верстах в десяти от Песочного, в приказ приезжал только по самым важным делам. Всем заправлял писарь, молодой
парень из удельных же крестьян. Обыкновенно должность писаря в удельных приказах справлялась мелкими чиновниками; крестьяне редко на
нее попадали. Одним из таких был Карп Алексеич Морковкин, писарь Песоченского удельного приказа.
— И на
нее плоха,
парень, надежда, — вздохнул Трифон. — Глядя на сестру, туда же смотрит.
— Выдам бумагу, — сказал он Алексею. — По
ней в городе пачпорт тотчас выправишь. Только,
парень, надо обождать маленько.
— Раскусил-таки! — усмехнулся Колышкин. — Да, молодец!.. Из молодых, да ранний!.. Я, признать, радехонек, что ты вовремя с ним распутался… Ненадежный
парень — рано ли, поздно ли в шапку тебе наклал бы… И спит и видит скору наживу… Ради
ее отца с матерью не помилует… Неладный человек!
Неточные совпадения
— Да вот, Нелькины ворота дегтем мажем! — сознался один из
парней, — оченно
она ноне на все стороны махаться стала!
Два
парня из толпы достают еще по кнуту и бегут к лошаденке сечь
ее с боков. Каждый бежит с своей стороны.
Кудряш. Да что: Ваня! Я знаю, что я Ваня. А вы идите своей дорогой, вот и все. Заведи себе сам, да и гуляй себе с
ней, и никому до тебя дела нет. А чужих не трогай! У нас так не водится, а то
парни ноги переломают. Я за свою… да я и не знаю, что сделаю! Горло перерву!
Толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ; показалась всего одна девочка лет двенадцати, а вслед за
ней вышел из дому молодой
парень, очень похожий на Петра, одетый в серую ливрейную куртку [Ливрейная куртка — короткая ливрея, повседневная одежда молодого слуги.] с белыми гербовыми пуговицами, слуга Павла Петровича Кирсанова.
Этот
парень все более не нравился Самгину, весь не нравился. Можно было думать, что он рисуется своей грубостью и желает быть неприятным. Каждый раз, когда он начинал рассказывать о своей анекдотической жизни, Клим, послушав его две-три минуты, демонстративно уходил. Лидия написала отцу, что
она из Крыма проедет в Москву и что снова решила поступить в театральную школу. А во втором, коротеньком письме Климу
она сообщила, что Алина, порвав с Лютовым, выходит замуж за Туробоева.