Неточные совпадения
— То есть где
остановлюсь?.. Да
не знаю еще, право… так…
Может быть, мы
не очень повредим выпуклости нашего рассказа, если
остановимся здесь и прибегнем к помощи некоторых пояснений для прямой и точнейшей постановки тех отношений и обстоятельств, в которых мы находим семейство генерала Епанчина в начале нашей повести.
—
Не правда ли?
Не правда ли? — вскинулась генеральша. — Я вижу, что и ты иногда бываешь умна; ну, довольно смеяться! Вы
остановились, кажется, на швейцарской природе, князь, ну!
Мы спешили, чтобы
не опоздать, но иной вдруг из толпы бросался ко мне среди дороги, обнимал меня своими маленькими ручонками и целовал, только для того и останавливал всю толпу; а мы хоть и спешили, но все
останавливались и ждали, пока он простится.
— Записка
не запечатана, но… — проговорился было слишком суетившийся Ганя и
остановился в смущении.
Князь шел, задумавшись; его неприятно поразило поручение, неприятно поразила и мысль о записке Гани к Аглае. Но
не доходя двух комнат до гостиной, он вдруг
остановился, как будто вспомнил о чем, осмотрелся кругом, подошел к окну, ближе к свету, и стал глядеть на портрет Настасьи Филипповны.
Аглая
остановилась, взяла записку и как-то странно поглядела на князя. Ни малейшего смущения
не было в ее взгляде, разве только проглянуло некоторое удивление, да и то, казалось, относившееся к одному только князю. Аглая своим взглядом точно требовала от него отчета, — каким образом он очутился в этом деле вместе с Ганей? — и требовала спокойно и свысока. Они простояли два-три мгновения друг против друга; наконец что-то насмешливое чуть-чуть обозначилось в лице ее; она слегка улыбнулась и прошла мимо.
Что,
не ждал Парфена Рогожина? — повторил Рогожин, дойдя до гостиной и
останавливаясь в дверях против Гани.
Князь, может быть, и ответил бы что-нибудь на ее любезные слова, но был ослеплен и поражен до того, что
не мог даже выговорить слова. Настасья Филипповна заметила это с удовольствием. В этот вечер она была в полном туалете и производила необыкновенное впечатление. Она взяла его за руку и повела к гостям. Перед самым входом в гостиную князь вдруг
остановился и с необыкновенным волнением, спеша, прошептал ей...
Не садясь и
остановившись неподвижно, он некоторое время смотрел Рогожину прямо в глаза; они еще как бы сильнее блеснули в первое мгновение.
Она даже
остановилась в недоумении, к чрезвычайному удовольствию Коли, который, конечно, мог бы отлично объяснить, еще когда она и
не трогалась с своей дачи, что никто ровно
не умирает и никакого смертного одра нет, но
не объяснил, лукаво предчувствуя будущий комический гнев генеральши, когда она, по его расчетам, непременно рассердится за то, что застанет князя, своего искреннего друга, здоровым.
Вот!.. — залепетал вдруг снова Бурдовский, дико и опасливо осматриваясь кругом и тем более горячась, чем больше
не доверял и дичился, — вы
не имеете права! — и, проговорив это, резко
остановился, точно оборвал, и безмолвно выпучив близорукие, чрезвычайно выпуклые с красными толстыми жилками глаза, вопросительно уставился на князя, наклонившись вперед всем своим корпусом.
Лизавета Прокофьевна была дама горячая и увлекающаяся, так что вдруг и разом, долго
не думая, подымала иногда все якоря и пускалась в открытое море,
не справляясь с погодой. Иван Федорович с беспокойством пошевелился. Но покамест все в первую минуту поневоле
остановились и ждали в недоумении, Коля развернул газету и начал вслух, с показанного ему подскочившим Лебедевым места...
Он опять засмеялся; но это был уже смех безумного. Лизавета Прокофьевна испуганно двинулась к нему и схватила его за руку. Он смотрел на нее пристально, с тем же смехом, но который уже
не продолжался, а как бы
остановился и застыл на его лице.
Она
не успела еще сойти с лестницы на дорогу (огибающую кругом парк), как вдруг блестящий экипаж, коляска, запряженная двумя белыми конями, промчалась мимо дачи князя. В коляске сидели две великолепные барыни. Но, проехав
не более десяти шагов мимо, коляска вдруг
остановилась; одна из дам быстро обернулась, точно внезапно усмотрев какого-то необходимого ей знакомого.
У самых этих ступенек и
остановилась толпа; сходить
не решались, но одна из женщин выдвинулась вперед; за нею осмелились последовать только двое из ее свиты.
— Б-ба! Да ведь вот он! — воскликнула она, вдруг
останавливаясь. — То ни с какими курьерами
не отыщешь, то как нарочно там сидит, где и
не вообразишь… Я ведь думала, что ты там… у дяди!
К стыду своему, князь был до того рассеян, что в самом начале даже ничего и
не слышал, и когда генерал
остановился пред ним с каким-то горячим вопросом, то он принужден был ему сознаться, что ничего
не понимает.
Почему
не просто
остановиться на цифре шестьдесят, сохраняя секрет до последнего своего издыхания?
Он делал свое дело в высшей степени серьезно и набожно; он являлся, проходил по рядам ссыльных, которые окружали его,
останавливался пред каждым, каждого расспрашивал о его нуждах, наставлений
не читал почти никогда никому, звал всех «голубчиками».
Войдя в свой дом, Лизавета Прокофьевна
остановилась в первой же комнате; дальше она идти
не могла и опустилась на кушетку, совсем обессиленная, позабыв даже пригласить князя садиться. Это была довольно большая зала, с круглым столом посредине, с камином, со множеством цветов на этажерках у окон и с другою стеклянною дверью в сад, в задней стене. Тотчас же вошли Аделаида и Александра, вопросительно и с недоумением смотря на князя и на мать.
Вдруг
останавливается посредине улицы, распахивает сюртук, открывает грудь: «Обыскивай меня, говорит, ты Келлера обыскивал, зачем же ты меня
не обыскиваешь?
Он пошел по дороге, огибающей парк, к своей даче. Сердце его стучало, мысли путались, и всё кругом него как бы походило на сон. И вдруг, так же как и давеча, когда он оба раза проснулся на одном и том же видении, то же видение опять предстало ему. Та же женщина вышла из парка и стала пред ним, точно ждала его тут. Он вздрогнул и
остановился; она схватила его руку и крепко сжала ее. «Нет, это
не видение!»
Ганя побледнел, дрожал и молчал. Ипполит
остановился, пристально и с наслаждением посмотрел на него, перевел свои глаза на Варю, усмехнулся, поклонился и вышел,
не прибавив более ни единого слова.
— О князь! — вскричал генерал, упоенный своим рассказом до того, что, может быть, уже
не мог бы
остановиться даже пред самою крайнею неосторожностью, — вы говорите: «Всё это было!» Но было более, уверяю вас, что было гораздо более!
Коля
остановился и тоже, точно и
не бранился, закричал с величайшею готовностью: «Нет,
не выроню, Аглая Ивановна.
Князь
остановился перевести дух. Он ужасно скоро говорил. Он был бледен и задыхался. Все переглядывались; но наконец старичок откровенно рассмеялся. Князь N. вынул лорнет и,
не отрываясь, рассматривал князя. Немчик-поэт выполз из угла и подвинулся поближе к столу, улыбаясь зловещею улыбкой.
Аглая
остановилась на мгновение, как бы пораженная, как бы самой себе
не веря, что она могла выговорить такое слово; но в то же время почти беспредельная гордость засверкала в ее взгляде; казалось, ей теперь было уже всё равно, хотя бы даже «эта женщина» засмеялась сейчас над вырвавшимся у нее признанием.
— Аглая,
остановитесь! Ведь это несправедливо, — вскричал князь как потерянный. Рогожин уже
не улыбался, но слушал, сжав губы и скрестив руки.
И она, и Аглая
остановились как бы в ожидании, и обе, как помешанные, смотрели на князя. Но он, может быть, и
не понимал всей силы этого вызова, даже наверно можно сказать. Он только видел пред собой отчаянное, безумное лицо, от которого, как проговорился он раз Аглае, у него «пронзено навсегда сердце». Он
не мог более вынести и с мольбой и упреком обратился к Аглае, указывая на Настасью Филипповну...
Князь вышел и некоторое время ходил в раздумье по тротуару. Окна комнат, занимаемых Рогожиным, были все заперты; окна половины, занятой его матерью, почти все были отперты; день был ясный, жаркий; князь перешел через улицу на противоположный тротуар и
остановился взглянуть еще раз на окна:
не только они были заперты, но почти везде были опущены белые сторы.
Если и без того
не часто, то с какой стати теперь
останавливаться у Рогожина?
Адреса у него
не оказалось; посоветовали где-нибудь
остановиться в гостинице.
Адреса он
не знает; стало быть, очень может подумать, что князь в прежнем трактире
остановился; по крайней мере попробует здесь поискать… если уж очень понадобится.
Рогожин
остановился, посмотрел на него, подумал и, как бы совсем
не поняв вопроса, сказал...
— Я так и знал, что ты в эфтом же трактире
остановишься, — заговорил он, как иногда, приступая к главному разговору, начинают с посторонних подробностей,
не относящихся прямо к делу, — как в коридор зашел, то и подумал: а ведь, может, и он сидит, меня ждет теперь, как я его, в эту же самую минуту?