Бывает, что общественные улучшения, которые должны быть результатом известной степени
развития народа, появляются в нем тогда, когда он еще не достиг до этой степени развития.
В
развитии народов и всего человечества — сами принципы, признаваемые главнейшими двигателями истории, зависят, несомненно, от того, в каком положении находятся, в ту или другую эпоху, человеческие познания о мире.
Неточные совпадения
Таким образом, от идеи своего
народа и государства человек, не останавливающийся: в своем
развитии, возвышается посредством изучения чужих народностей до идеи
народа и государства вообще и, наконец, постигает отвлеченную идею человечества, так что в каждом человеке, представляющемся ему, видит прежде всего человека, а не немца, поляка, жида, русского и пр.
Их
развитие не так высоко, чтобы понять значение своей родины в среде других
народов; их чувства не так сильны, чтобы выразиться в практической деятельности; их личность не столько самобытна, чтобы в собственных силах искать прав на какое-нибудь значение.
Для полного
развития человека и целого
народа необходимы, — говорит он, — хорошее знание предметов, уменье хорошо мыслить о них и любовь к общему благу.
Относительно знаний и силы убеждения это, правда, представитель довольно плохой; но зато он очень полно выразил мнения своей партии, систематически провел их по всей русской истории и весьма откровенно высказал те начала, которым, по его мнению, должен следовать русский
народ в своем
развитии.
Вовсе не думают взглянуть прямо и просто на современное положение
народа и на его историческое
развитие, с тем чтобы представить картину того, что им сделано для усвоения общечеловеческих идей и знаний, для применения их к своему быту или что им самим создано полезного для человечества.
Но даже если различие в умственных способностях разных
народов и признать фактом справедливым, и тогда все-таки этого различия нельзя принять за исходную точку для взгляда на
развитие цивилизации.
Очевидно, что люди, отыскивающие в
народах развитие любви к общему благу, берут уже здесь не массу
народа, а отдельные личности.
Согласно со многими из славянофилов г. Жеребцов полагает, что русский
народ находился на пути к прогрессу и уже стоял на высокой степени совершенства нравственного и умственного, когда Петр внезапно изменил направление русской цивилизации и произвел на целое столетие застой и даже отступление назад в
развитии истинно народном.
И что это за
развитие древней Руси, успевшее довести
народ до такой эластичности?
Признавая реформы Петра произвольными, сделанными наперекор естественному ходу исторического
развития Руси, г. Жеребцов с братиею невольно обнаруживают презрение к русскому
народу, неверие в его внутренние силы.
Если они были приняты
народом без прекословия и рассуждения, даже со всеми несовершенствами, какие в них были, — так и это опять обусловливалось характером исторического
развития Руси до Петра.
Развитие это было так скудно и слабо, начала, приводящие в восторг г. Жеребцова, так мало проникли в сознание масс, что
народу ничего не стоило принять новое направление, имевшее то преимущество пред старым, что заключало в себе зародыш жизни и движения, а не застоя и смерти.
И вдруг, после всего этого, в конце книги г. Жеребцов каким-то манером вычисляет, что новые
народы Европы для
развития цивилизации имели тысячу лет вперед против нас (том II, стр. 622).
— Общественная жизнь, это очень важно, потому что в
развитии народа, в судьбах, так сказать, отечества…
Преобразования же Петра давно уже сделались у нас достоянием народной жизни, и это одно уже должно заставить нас смотреть на Петра как на великого исторического деятеля, понявшего и осуществившего действительные потребности своего времени и народа, а не как на какой-то внезапный скачок в нашей истории, ничем не связанный с предыдущим
развитием народа.
Но мы убеждены, что при известной степени
развития народа литература становится одною из сил, движущих общество; и мы не отказываемся от надежды, что и у нас в России литература когда-нибудь получит такое значение.
Неточные совпадения
— Мне кажется, — неторопливо и вяло отвечал Алексей Александрович, — что это одно и то же. По моему мнению, действовать на другой
народ может только тот, который имеет высшее
развитие, который…
— Но я всё-таки не знаю, что вас удивляет.
Народ стоит на такой низкой степени и материального и нравственного
развития, что, очевидно, он должен противодействовать всему, что ему чуждо. В Европе рациональное хозяйство идет потому, что
народ образован; стало быть, у нас надо образовать
народ, — вот и всё.
— Но вы сами сказали, что
народ стоит на низкой степени материального
развития. Чем же тут помогут школы?
К его вескому слову прислушиваются политики всех партий, просветители, озабоченные культурным
развитием низших слоев
народа, литераторы, запутавшиеся в противоречиях критиков, критики, поверхностно знакомые с философией и плохо знакомые с действительной жизнью.
Величие
народа, его вклад в историю человечества, определяется не могуществом государства, не
развитием экономики, а духовной культурой.