Неточные совпадения
— Я
не проповедую коммунизма, кузина, будьте покойны. Я только
отвечаю на ваш
вопрос: «что делать», и хочу доказать, что никто
не имеет права
не знать жизни. Жизнь сама тронет, коснется, пробудит от этого блаженного успения — и иногда очень грубо. Научить «что делать» — я тоже
не могу,
не умею. Другие научат. Мне хотелось бы разбудить вас: вы спите, а
не живете. Что из этого выйдет, я
не знаю — но
не могу оставаться и равнодушным к вашему сну.
Его встретила хозяйка квартиры, пожилая женщина, чиновница, молча, опустив глаза, как будто с укоризной
отвечала на поклон, а
на вопрос его, сделанный шепотом, с дрожью: «Что она?» — ничего
не сказала, а только пропустила его вперед, осторожно затворила за ним дверь и сама ушла.
Для нее любить — значило дышать, жить,
не любить — перестать дышать и жить.
На вопросы его: «Любишь ли? Как?» — она, сжав ему крепко шею и стиснув зубы, по-детски
отвечала: «Вот так!» А
на вопрос: «Перестанешь ли любить?» — говорила задумчиво: «Когда умру, так перестану».
— А вы… долго останетесь здесь? — спросила она,
не отвечая на его
вопрос.
— Жертв
не надо, — сказала она, — вы
не отвечали на мой
вопрос: чего вы хотите от меня?
Его отвлекали, кроме его труда, некоторые знакомства в городе, которые он успел сделать. Иногда он обедывал у губернатора, даже был с Марфенькой, и с Верой
на загородном летнем празднике у откупщика, но, к сожалению Татьяны Марковны,
не пленился его дочерью, сухо
ответив на ее
вопросы о ней, что она «барышня».
Не только Райский, но и сама бабушка вышла из своей пассивной роли и стала исподтишка пристально следить за Верой. Она задумывалась
не на шутку, бросила почти хозяйство, забывала всякие ключи
на столах,
не толковала с Савельем,
не сводила счетов и
не выезжала в поле. Пашутка
не спускала с нее, по обыкновению, глаз, а
на вопрос Василисы, что делает барыня,
отвечала: «Шепчет».
Вера была тоже
не весела. Она закутана была в большой платок и
на вопрос бабушки, что с ней,
отвечала, что у ней был ночью озноб.
Он
не отвечал на ее
вопрос, как будто
не слыхал его.
Когда они входили в ворота, из калитки вдруг вышел Марк. Увидя их, он едва кивнул Райскому,
не отвечая на его
вопрос: «Что Леонтий?» — и, почти
не взглянув
на Веру, бросился по переулку скорыми шагами.
— А где «истина»? он
не отвечал на этот Пилатов
вопрос?
— Зачем я
не раньше почувствовала… ужас своего положения — хотите вы спросить? Да, этот
вопрос и упрек давно мы должны бы были сделать себе оба и тогда,
ответив на него искренно друг другу и самим себе,
не ходили бы больше! Поздно!.. — шептала она задумчиво, — впрочем, лучше поздно, чем никогда! Мы сегодня должны один другому
ответить на вопрос: чего мы хотели и ждали друг от друга!..
Бабушка отпускала Марфеньку за Волгу, к будущей родне, против обыкновения молчаливо, с некоторой печалью. Она
не обременяла ее наставлениями,
не вдавалась в мелочные предостережения, даже
на вопросы Марфеньки, что взять с собой, какие платья, вещи — рассеянно
отвечала: «Что тебе вздумается». И велела Василисе и девушке Наталье, которую посылала с ней, снарядить и уложить, что нужно.
— Позвольте
не отвечать на этот
вопрос, а спросить вас: скажете вы что-нибудь в ответ?
Марк медленно шел к плетню, вяло влез
на него и сел, спустив ноги, и
не прыгал
на дорогу, стараясь
ответить себе
на вопрос: «Что он сделал?»
Неточные совпадения
С полною достоверностью
отвечать на этот
вопрос, разумеется, нельзя, но если позволительно допустить в столь важном предмете догадки, то можно предположить одно из двух: или что в Двоекурове, при немалом его росте (около трех аршин), предполагался какой-то особенный талант (например, нравиться женщинам), которого он
не оправдал, или что
на него было возложено поручение, которого он, сробев,
не выполнил.
— Я? я недавно, я вчера… нынче то есть… приехал, —
отвечал Левин,
не вдруг от волнения поняв ее
вопрос. — Я хотел к вам ехать, — сказал он и тотчас же, вспомнив, с каким намерением он искал ее, смутился и покраснел. — Я
не знал, что вы катаетесь
на коньках, и прекрасно катаетесь.
Ни у кого
не спрашивая о ней, неохотно и притворно-равнодушно
отвечая на вопросы своих друзей о том, как идет его книга,
не спрашивая даже у книгопродавцев, как покупается она, Сергей Иванович зорко, с напряженным вниманием следил за тем первым впечатлением, какое произведет его книга в обществе и в литературе.
Кроме того, хотя он долго жил в самых близких отношениях к мужикам как хозяин и посредник, а главное, как советчик (мужики верили ему и ходили верст за сорок к нему советоваться), он
не имел никакого определенного суждения о народе, и
на вопрос, знает ли он народ, был бы в таком же затруднении
ответить, как
на вопрос, любит ли он народ.
Сережа рассказал хорошо самые события, но, когда надо было
отвечать на вопросы о том, что прообразовали некоторые события, он ничего
не знал, несмотря
на то, что был уже наказан за этот урок.