Неточные совпадения
Аммос Федорович. Я думаю, Антон Антонович,
что здесь тонкая и
больше политическая причина. Это значит вот
что: Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены.
Почтмейстер. Знаю, знаю… Этому не учите, это я делаю не то чтоб из предосторожности, а
больше из любопытства: смерть люблю узнать,
что есть нового на свете. Я вам скажу,
что это преинтересное чтение. Иное письмо с наслажденьем прочтешь — так описываются разные пассажи… а назидательность какая… лучше,
чем в «Московских ведомостях»!
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж,
что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с
большим, с
большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
Бобчинский. Он, он, ей-богу он… Такой наблюдательный: все обсмотрел. Увидел,
что мы с Петром-то Ивановичем ели семгу, —
больше потому,
что Петр Иванович насчет своего желудка… да, так он и в тарелки к нам заглянул. Меня так и проняло страхом.
Оно
чем больше ломки, тем
больше означает деятельности градоправителя.
Осип. Да так; все равно, хоть и пойду, ничего из этого не будет. Хозяин сказал,
что больше не даст обедать.
Слуга. Да хозяин сказал,
что не будет
больше отпускать. Он, никак, хотел идти сегодня жаловаться городничему.
Хлестаков. Черт его знает,
что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи,
чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)
Больше ничего нет?
Он
больше виноват: говядину мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает
чего плеснул туда, я должен был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по целым дням… Чай такой странный: воняет рыбой, а не чаем. За
что ж я… Вот новость!
Мишка.
Что ж, это
больше или меньше настоящего генерала?
Когда в городе во всем порядок, улицы выметены, арестанты хорошо содержатся, пьяниц мало… то
чего ж мне
больше?
Хлестаков. С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики… Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну
что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то всё…»
Большой оригинал.
Городничий. И не рад,
что напоил. Ну
что, если хоть одна половина из того,
что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу:
что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право,
чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь,
что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Да еще наговорил
больше,
чем нужно.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А
что, друг, скажи, пожалуйста: на
что больше барин твой обращает внимание, то есть
что ему в дороге
больше нравится?
Осип. Любит он, по рассмотрению,
что как придется.
Больше всего любит, чтобы его приняли хорошо, угощение чтоб было хорошее.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь,
больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая,
что еще можно бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и
большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий. Ведь оно, как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно
большой чин зашибить, потому
что он запанибрата со всеми министрами и во дворец ездит, так поэтому может такое производство сделать,
что со временем и в генералы влезешь. Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть в генералы?
Неточные совпадения
Пускай народу ведомо, //
Что целые селения // На попрошайство осенью, // Как на доходный промысел, // Идут: в народной совести // Уставилось решение, //
Что больше тут злосчастия, //
Чем лжи, — им подают.
Крестьяне наши трезвые, // Поглядывая, слушая, // Идут своим путем. // Средь самой средь дороженьки // Какой-то парень тихонький //
Большую яму выкопал. // «
Что делаешь ты тут?» // — А хороню я матушку! — // «Дурак! какая матушка! // Гляди: поддевку новую // Ты в землю закопал! // Иди скорей да хрюкалом // В канаву ляг, воды испей! // Авось, соскочит дурь!»
Молиться в ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И женам посоветуйте: // Усердней не помолишься // Нигде и никогда. //
Чем больше я молилася, // Тем легче становилося, // И силы прибавлялося, //
Чем чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей головой…
«Худа ты стала, Дарьюшка!» // — Не веретенце, друг! // Вот то,
чем больше вертится, // Пузатее становится, // А я как день-деньской…
Еремеевна(заплакав). Я не усердна вам, матушка! Уж как
больше служить, не знаешь… рада бы не токмо
что… живота не жалеешь… а все не угодно.