Неточные совпадения
— Милостивый государь… Ваше вчерашнее поведение можно было бы еще извинить, если бы
вы явились ко мне с раскаянием…
Вы же с наглостью напоминаете мне о вчерашнем эпизоде, который должны бы сами заставить меня забыть… Скажите мне, если
вы это
знаете, есть ли еще мужья, способные,
как вы, обесчестивать своих жен, вводя их в такие позорные места…
— Первый виновник, — наконец заговорила графиня — во всем происшедшем — это
вы! Никто не обязан
знать, жена или даже случайная любовница идет под руку с молодым человеком… В данном же случае ошибка была еще возможнее, так
как эта молодая женщина была с эти молодым человеком в таком месте, которое посещают одни кокотки. Не уважая меня,
вы подали повод не уважать меня и другим…
— О, я понимаю, что
вы хотите этим сказать… Что он живет
как все его круга, и что и мы тоже живем соответственно нашему положению… Но, доктор, если бы
вы знали, сколько мне приходится платить за моего мужа и за это положение… Еще несколько лет такой жизни и моя дочь будет нищая…
— В жизни каждой из нас были переулки, из которых мы вышли на широкую людную улицу…
Как знать, не лучше ли было бы, если бы мы и остались в переулках… — Что же
вы не пьете, господа? — вдруг переменила она тон.
— И это необходимо… Это прямо естественно, что
вы, наконец, пожелали
узнать положение ваших дел, которые,
как вам справедливо кажется, ведутся не особенно тщательно и аккуратно…
— А ты, мой милый графчик, ты всегда верил, что я была честной девушкой, когда ты меня взял, или по крайней мере, совсем новичком в любви, девушкой с маленьким пятнышком на прошлом, пятнышком, очень удобным для
вас, мужчин, потому что оно облегчает
как победу, так и разлуку. Успокойся, я прошла огонь и воду и медные трубы раньше, нежели на сцене опереточного театра стала разыгрывать неприступность… Вот тогда ты меня и
узнал, мой милый графчик… Ты должен отдать мне справедливость, что я хорошая актриса.
—
Как же, конечно, жили… Я даже могу
вам сообщить о них, — обратилась она к остановившемуся Федору Дмитриевичу. — Графиня с дочкой уже с полгода уехала в свое имение в Финляндию, а граф переехал на другую квартиру, но куда именно, не
знаю…
— Быть может, — снова начала она, — я виновата перед
вами, что не предупредила сначала, кто
вас здесь ожидает, но насколько я
вас знаю, по рассказам
вы — дикарь. Письмо от такой женщины,
как я,
вас не привлекло бы, напротив, оно заставило бы
вас бежать от нее. Вот почему я прибегла к средству, в верности которого не сомневалась, и вызвала
вас именем нашего общего друга графа Белавина.
Но
вы также не
знаете, на
какую любовь способны такие женщины, раз они полюбят.
—
Вы, может быть, думаете, что я лгу, что я заранее приготовила для
вас эту сцену.
Вы думаете, что я
вас не
знаю, я все
знаю, что касается до
вас,
знаю ваше далеко не обеспеченное положение, ваш талант, вашу славу, ваше бескорыстие. Я не жду от
вас ни положения, ни помощи. Мне ничего подобного не надо. Я не солгала, сказав
вам сейчас, что
вы у меня. Этот дом я купила у вашего друга. Он далеко не в убыток продал его мне, так
как я заплатила ему чистыми деньгами.
—
Вы не говорите нет? Не правда ли? — заискивающе и нежно спросила она. — О,
как приятно
знать или, по крайней мере, думать, что любима.
Вы сами не любите?
— Я не ошиблась. Женщину не обманешь… Я много выстрадала в эти несколько секунд. Но это ничего не значит. Я не могу на
вас сердиться, я
вас люблю, потому что
вы страдаете, так же,
как и я. Я вполне
вас теперь
знаю.
Вы очень честный человек,
как говорил мне и граф Владимир.
— Да, я
вас жалею от всего сердца, потому что я читаю в вашем сердце. Женщина, которую
вы любите, не
знает этого, а
вы не такой человек, чтобы ей это сказать. Она может быть так же несчастна,
как и
вы… Хотите, я
вам назову эту женщину?..
— Вот именно этого я ожидала от
вас, теперь
вы именно такой,
каким я представляла
вас всегда! — воскликнула она с радостным волнением. — Теперь я могу надеяться, теперь я могу верить…
Вы не
знаете,
как много
вы для меня этим делаете, сколько сил даете моей ослабевшей воле…
— Конкордия
вам никогда этого не говорила, слышите ли, она
вам этого не говорила. Я слишком хорошо
знаю мою жену, чтобы хотя на минуту предположить, чтобы она могла иметь с
вами подобный разговор о своем муже,
каким бы он ни был.
— Простите меня, графиня, я не
знал… Но при этих тяжелых обстоятельствах я должен говорить
как врач. Я не могу ни в
каком случае разрешить перевозить больного в том состоянии, в котором он находится.
Вы и теперь сделали большую неосторожность, которая может чрезвычайно осложнить состояние вашего мужа.
Вы не найдете, конечно, поэтому странным, если я категорически запрещу
вам доступ к этой постели и в эту комнату до моего разрешения.
— Я
вас не понимаю, графиня; вот уже три месяца,
как я лечу
вас, несколько дней уже
вы чувствуете себя хорошо,
вы выздоравливаете,
вы сами это
знаете, так что…
Неточные совпадения
Купцы. Так уж сделайте такую милость, ваше сиятельство. Если уже
вы, то есть, не поможете в нашей просьбе, то уж не
знаем,
как и быть: просто хоть в петлю полезай.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул!
какого туману напустил! разбери кто хочет! Не
знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если
вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не
знаю, однако ж, зачем
вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня
вы не смеете высечь, до этого
вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Городничий (запальчиво).
Как ни се ни то?
Как вы смеете назвать его ни тем ни сем, да еще и черт
знает чем? Я
вас под арест…
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и
вы! не нашли другого места упасть! И растянулся,
как черт
знает что такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)