Неточные совпадения
Наибольшую близость наша проблема имеет к содержанию третьей
критики Канта, именно к анализу
эстетического суждения, облеченному в чрезмерно схоластическую и не соответствующую своему предмету форму.
Нас здесь, однако, не интересует собственно
эстетическая теория Канта и вообще принципы «
Критики силы суждения» [Современный перевод названия трактата И. Канта — «
Критика способности суждения».
Читатели, конечно, поскучали бы немного; но зато мы отделались бы чрезвычайно легко, заслужили бы сочувствие
эстетических критиков и даже, — почему знать? — стяжали бы, может быть, название тонкого ценителя художественных красот и таковых же недостатков.
Ряд случайностей сделал то, что Гете, в начале прошлого столетия бывший диктатором философского мышления и эстетических законов, похвалил Шекспира,
эстетические критики подхватили эту похвалу и стали писать свои длинные, туманные, quasi-ученые статьи, и большая европейская публика стала восхищаться Шекспиром.
Как слепые долго и много перекладывали бы камушки и в конце концов не могли бы прийти ни к какому другому выводу, как тот, что все камни драгоценны, особенно же драгоценны самые гладкие, так и
эстетические критики, лишенные художественного чувства, не могли не прийти к таким же результатам по отношению к Шекспиру.
Неточные совпадения
Белинский был самым значительным русским
критиком и единственным из русских
критиков, обладавшим художественной восприимчивостью и
эстетическим чувством.
— В том, что у меня большая проруха в
эстетическом образовании: я очень мало читал
критик, не занимался почти совершенно философией — вот этим-то я и хочу теперь заняться.
Но пусть
критика указывает нам все эти недостатки — с тем вместе она прибавляет, что форма у этих поэтов доведена до высокого совершенства, и нашему
эстетическому чувству довольно этой одной капли хорошего, чтобы удовлетворяться и наслаждаться.
Чтобы за существенное различие нашего воззрения на искусство от понятий, которые имела о нем теория подражания природе, ручались не наши только собственные слова, приведем здесь
критику этой теории, заимствованную из лучшего курса господствующей ныне
эстетической системы.
Я не буду говорить о том, что основные понятия, из которых выводится у Гегеля определение прекрасного], теперь уже признаны не выдерживающими
критики; не буду говорить и о том, что прекрасное [у Гегеля] является только «призраком», проистекающим от непроницательности взгляда, не просветленного философским мышлением, перед которым исчезает кажущаяся полнота проявления идеи в отдельном предмете, так что [по системе Гегеля] чем выше развито мышление, тем более исчезает перед ним прекрасное, и, наконец, для вполне развитого мышления есть только истинное, а прекрасного нет; не буду опровергать этого фактом, что на самом деле развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем
эстетического чувства: все это уже было высказано много раз.