При ответе на этот вопрос в тех многочисленных
определениях религии, которые делаются в религиозно-философской литературе, в большинстве случаев делается попытка установить те или иные черты (или задачи) истинной религиозности, иначе говоря, высказывается нормативное суждение о том, чем должна или может быть религия в наиболее совершенной форме.
Ленин дает свое
определение религии, скорее демагогическое, чем научное: «Религия есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и одиночеством».
Это совершенно своеобразное отношение между Абсолютным и относительным может быть определено как самосознание тварности, выражающее собой онтологическое отношение твари к Творцу [К этой мысли приближался Шлейермахер в своем
определении религии как «schlechlhinniges Abhängigkeilsgefühl» — чувство (онтологической) зависимости как таковое.].
Неточные совпадения
Сущность всякого религиозного учения — не в желании символического выражения сил природы, не в страхе перед ними, не в потребности к чудесному и не во внешних формах ее проявления, как это думают люди науки. Сущность
религии в свойстве людей пророчески предвидеть и указывать тот путь жизни, по которому должно идти человечество, в ином, чем прежнее,
определении смысла жизни, из которого вытекает и иная, чем прежняя, вся будущая деятельность человечества.
И потому
религия, во-первых, не есть, как это думает наука, явление, когда-то сопутствовавшее развитию человечества, но потом пережитое им, а есть всегда присущее жизни человечества явление, и в наше время столь же неизбежно присущее человечеству, как и во всякое другое время. Во-вторых,
религия всегда есть
определение деятельности будущего, а не прошедшего, и потому очевидно, что исследование прошедших явлений ни в каком случае не может захватить сущности
религии.
Таково общечеловеческое понимание
религии, communis opinio gentium [Общечеловеческое мнение (лат.).], таково же и ее «трансцендентальное»
определение, которое нам надлежит далее анализировать.
Отсюда заключает Гегель, что и «самое скудное
определение непосредственного знания
религии… не стоит вне области мышления… принадлежит мысли» (70) [В прим. 39 (стр. 419) А. Древе справедливо замечает: «Гегель забывает здесь, что бытие логики обозначает только чистое понятие бытия, а не самое это бытие, что утверждение:
Это
определение как будто теряет свою силу тогда, когда атеизм отрицает существование бога и вместе с тем, как буддизм, остается чрезвычайно интенсивной
религией; но нетрудно распознать, что эта видимость проистекает лишь из предвзятого реалистического взгляда на существо божие, которое не подходит к буддийскому абсолютному иллюзионизму.