Неточные совпадения
Русская народная жизнь с ее мистическими сектами, и русская литература, и русская мысль, и жуткая судьба русских писателей, и судьба русской интеллигенции, оторвавшейся от почвы и в то же время столь характерно национальной, все, все дает нам право утверждать тот тезис, что Россия — страна бесконечной
свободы и
духовных далей, страна странников, скитальцев и искателей, страна мятежная и жуткая в своей стихийности, в своем народном дионисизме, не желающем знать формы.
Но все материальное есть лишь символ и знак
духовной действительности, все внешнее есть лишь манифестация внутреннего, все принуждающее и насилующее есть ложно направленная
свобода.
Иной мир, мир смысла и
свободы, раскрывается лишь в
духовном опыте, который отрицают современные экзистенциалисты.
Но это предполагает
духовное движение в мире, которое есть дело
свободы.
Важнее всего сознать, что человек принадлежит не только общественному плану, но и плану
духовному, и в этом источник его
свободы.
Свобода человеческой личности не может быть дана обществом и не может по своему истоку и признаку зависеть от него — она принадлежит человеку, как
духовному существу.
Духовные ценности прежде всего утверждаются актом моей
свободы.
Высшие
духовные ценности исчезают, когда
свобода не направлена к их утверждению.
Духовное начало в человеке есть истинная
свобода, а отрицание духа, додуманное до конца, — неизбежно есть отрицание
свободы.
Свобода предполагает существование
духовного начала, не детерминированного ни природой, ни обществом.
Свобода есть
духовное начало в человеке.
Максимальная
свобода есть
свобода духовной жизни, минимальная
свобода есть
свобода материальной жизни.
По мере того, как мы возвышаемся от материальной стороны жизни к ее
духовной стороне,
свобода должна увеличивать ее.
Духовную и интеллектуальную
свободу защищают лишь небольшие культурные слои.
И тем не менее
свобода остается величайшей
духовной ценностью, большей, чем ценности витальные.
В действительности мы видим, что неизбежность социального переустройства общества сопровождается уменьшением
свободы, не только экономической и политической, но и интеллектуальной и
духовной.
Сосредоточенность на материальной стороне жизни, которая наиболее далека от
свободы, ведет к тому, что в ней начинают видеть не средства, а цель жизни, творческую
духовную жизнь или совсем отрицают, или подчиняют материальной жизни, от нее получают директивы.
Это в сущности есть отрицание
свободы, которая всегда связана с существованием
духовного начала, не детерминированного ни природой, ни обществом.
И, стремясь возвыситься над испытанным за этот день, — возвыситься посредством самонасыщения словесной мудростью, — Самгин повторил про себя фразы недавно прочитанного в либеральной газете фельетона о текущей литературе; фразы звучали по-новому задорно, в них говорилось «о духовной нищете людей, которым жизнь кажется простой, понятной», о «величии мучеников независимой мысли, которые свою
духовную свободу ценят выше всех соблазнов мира».
Принципиально, духовно обоснованный анархизм соединим с признанием функционального значения государства, с необходимостью государственных функций, но не соединим с верховенством государства, с его абсолютизацией, с его посягательством на
духовную свободу человека, с его волей к могуществу.
Неточные совпадения
Точно так же, как пчелы, теперь вившиеся вокруг него, угрожавшие ему и развлекавшие его, лишали его полного физического спокойствия, заставляли его сжиматься, избегая их, так точно заботы, обступив его с той минуты, как он сел в тележку, лишали его
свободы душевной; но это продолжалось только до тех пор, пока он был среди них. Как, несмотря на пчел, телесная сила была вся цела в нем, так и цела была вновь сознанная им его
духовная сила.
— Долой проповедников
духовной нищеты, ограничителей
свободы, изуверов рационализма!
Над послушанием, постом и молитвой даже смеются, а между тем лишь в них заключается путь к настоящей, истинной уже
свободе: отсекаю от себя потребности лишние и ненужные, самолюбивую и гордую волю мою смиряю и бичую послушанием, и достигаю тем, с помощию Божьей,
свободы духа, а с нею и веселья
духовного!
Я пришел к неизбежности допустить существование несотворенной
свободы, что, в сущности, означает признание тайны, не допускающей рационализации, и описание
духовного пути к этой тайне.
Многое я приобрел в своем
духовном пути, в опыте своей жизни, но
свобода для меня изначальна, она не приобретена, она есть a priori моей жизни.