Я, очевидно, был «мистическим анархистом» в другом смысле, и тип мистического анархиста того времени мне был чужд, Я и сейчас мистический анархист в том смысле, что Бог для меня есть прежде всего свобода и Освободитель от плена мира, Царство Божье есть
царство свободы и безвластия.
Неточные совпадения
Но и это
царство очень несовершенной
свободы кончается, ее нет уже на Западе, мир все более порабощается духом Великого Инквизитора.
Но
Царство Божье придет и от человеческой
свободы, от творческой активности человека.
Я очень ценил и ценю многие мотивы русской религиозной мысли: преодоление судебного понимания христианства, истолкование христианства как религии Богочеловечества, как религии
свободы, любви, милосердия и особой человечности, более, чем в западной мысли выраженное эсхатологическое сознание, чуждость инфернальной идее предопределения, искание всеобщего спасения, искание
Царства Божьего и правды Его.
Подлинное же творчество человека должно в героическом усилии прорвать порабощающее
царство объективации, кончить роковой путь ее и выйти на
свободу, к преображенному миру, к миру экзистенциальной субъективности и духовности, то есть подлинности, к
царству человечности, которая может быть лишь
царством богочеловечности.
В свою очередь, она придет и к нему, верующему сыну веровавших отцов, и, свободному, даст крылья, чтобы лететь в
царство свободы, навстречу свободным отцам…
К русской социальной теме он не стал равнодушен, у него была своя социальная утопия, утопия теократическая, в которой церковь поглощает целиком государство и осуществляет
царство свободы и любви.
Неточные совпадения
«”И дым отечества нам сладок и приятен”. Отечество пахнет скверно. Слишком часто и много крови проливается в нем. “Безумство храбрых”… Попытка выскочить “из
царства необходимости в
царство свободы”… Что обещает социализм человеку моего типа? То же самое одиночество, и, вероятно, еще более резко ощутимое “в пустыне — увы! — не безлюдной”… Разумеется, я не доживу до “
царства свободы”… Жить для того, чтоб умереть, — это плохо придумано».
Цели жизни не могут быть подчинены средствам жизни,
свобода не может быть подчинена необходимости,
царство Духа не может быть подчинено
царству Кесаря.
Свобода вкоренена в
царство духа, а не в
царство Кесаря.
Дуализм между
царством Духа и
царством Кесаря — совершенно необходимое утверждение
свободы человека.
Свобода возможна лишь в том случае, если кроме
царства Кесаря существует еще
царство Духа, т. е.
царство Божье.