Теперь
юноша лежал выпрямившись, с закрытыми глазами и пытался длинными вдохами восстановить сбитое дыхание.
На ярко-зелёной траве перед глазами
юноши лежала толстая книга.
Несчастный
юноша лежал на полу возле стола.
У ног
юноши лежала потрёпанная дорожная сумка, в руке он держал запечатанное малиновой печатью письмо, сжимая его мёртвой хваткой.
Наступило время созревания винограда, и перед
юношей лежало несколько кистей с янтарными ягодами.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: уводиться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Между человеком за пятьдесят и двадцатилетним
юношей лежит целая пропасть.
Сам
юноша лежал неподалёку с разбившейся вдребезги повозкой, ему он уже точно не понадобится.
Юноша лежал вниз лицом, руки его были неестественно запрокинуты за спину.
Меч в руке
юноши лежит спокойно: никаких колебаний, как у его солдат.
На лице
юноши лежала печать задумчивой отрешённости, и, явно не желая замечать красоты предзакатного часа, он полностью ушёл в одному ему известные мысли.
Голова
юноши лежала у неё на коленях, и она стала напевать какую-то прелестную песенку.
Значит, путь
юноши лежит в эту деревню.
Двое милых
юношей лежат раненые – стонут и некому их осмотреть.
Забинтованный
юноша лежал спокойно, всё ещё с закрытыми глазами.
А в ногах у
юноши лежала обгоревшая мышиная шкурка…
Пока
юноша лёжа раздумывал о разных мелочах, его вниманием завладел мягкий, обволакивающий уши шум.
Бедный
юноша лежал немного дальше от них лицом вниз, а злосчастный мотоцикл продолжал работать.
Подросший и окрепший
юноша лежал в кроватке и агукал.
Когда их догнали, то
юноша лежал мёртвым, со страшными ранами на теле и с синим от удушения лицом, а невеста и вовсе пропала неведомо куда.
Румяная торговка сидела рядом с монстром, прикасаясь к нему сонным плечом; рюкзак
юноши лежал бок о бок с его чёрным, склизким, пёстрым от наклеек чемоданом; а главное – старушки, несмотря на мерзкое соседство, жевали бутерброды, посасывали мохнатые дольки апельсинов, завёртывали корки в бумажки и деликатно бросали их под лавку…
К ночи на руках у
юноши лежали мокрые белые одежды.
Юноша лежал рядом с ними, и тоже с закрытыми глазами, но он, похоже, просто спал.
Обнажённый
юноша лежал на широкой, как футбольное поле, кровати в изнеженной, расслабленной и в то же время вызывающей позе.
Суконные штаны учеников были приспущены ниже колен, рубахи и вовсе отсутствовали, сами
юноши лежали ничком на ученических партах.
Обессилевшее тело
юноши лежало в чистой голубой воде, тёплые волны ласкали его водами, рядом бродили крабы, плескались деревянные обломки мачты, а между ними сновали разноцветные рыбки.
– И, стало быть, этот прекрасный
юноша лежит на червлёных носилках четыре дня?
Буквально пара лёгких движений рукой и перед
юношей лежит длинный вытянутый предмет, покрытый немногочленными пятнами ржавчины и в свете солнца едва поблёскивающий.
Юноша лежал животом на широкой спине волка, безвольно свесившись вниз.
Осознание пришло в позднем часу: призрачный
юноша лежал полуголым, обняв подругу, что прильнула головой к его груди.
Восемнадцатилетний
юноша лежал на узкой кровати закрыв глаза и ощущал этот свет частицей разума.
Израненный
юноша лежал в маленькой, богато обставленной комнате, в которой с ним неотлучно находились две сиделки.
На коленях
юноши лежала полупустая тканевая сумка, которую он придерживал обеими руками.
Под ногами
юноши лежала скальная порода самих утёсов.
Возле
юноши лежал меч – тот самый клинок, который достался ему в честном бою и который когда-то унаследовал его отец.
В конце
юноша лежит на больничной койке, бормоча: «Я буду хорошей марионеткой, только позволь мне быть свободным».
На лице
юноши лежала печать обречённости.
Юноша лежал неподвижно, завёрнутый в коричневые одежды и похожий на початок рогоза, из пуха которого сделали подушку под его головой.
Теперь
юноша лежал в грязи без движения.
Одна рука
юноши лежала на плечах девушки, скрытая её густыми волосами, в другой он держал её руку.