Сам же за перочинный ножичек, шляпку в руки – и с чрезвычайным проворством ну с неё срезывать пыль, налетевшую с мостовой; резал, резал, и у него в руках очутились две шляпки, из которых одна чуть было не взлетела на воздух, когда он надел её на столбик; потом он так же осторожно срезал тиснёные цветы на материи, из которой была сделана шляпка, и у него сделалась ещё шляпка; потом ещё раз – и вышла четвёртая шляпка, на которой был только оттиск от цветов, потом ещё – и вышла пятая шляпка простенькая; потом ещё, ещё – и всего набралось у него двенадцать шляпок; то же, окаянный, сделал и с платьицем, и с шалью, и с башмачками, и с чулочками, и вышло у него каждой вещи по дюжине, которые он бережно у клал в картон
с иностранными клеймами… и всё это, уверяю вас, он сделал в несколько минут.
На резных полках аккуратно стоят самовары, старинная посуда, котелки, шкатулки, туяски, чороны, на столе лежат огромные старинные портняжные ножницы
с иностранными клеймами, ножи, ложки, винтовые замки, высохшие лучные самострелы, и многое другое.
Сам же за перочинный ножичек, шляпку в руки и с чрезвычайным проворством ну с неё срезывать пыль, налетевшую с мостовой; резал, резал, и у него в руках очутились две шляпки, из которых одна чуть было не взлетела на воздух, когда он надел её на столбик; потом он так же осторожно срезал тиснёные цветы на материи, из которой была сделана шляпка, и у него сделалась ещё шляпка; потом ещё раз – и вышла четвёртая шляпка, на которой был только оттиск от цветов; потом ещё – и вышла пятая шляпка простенькая; потом ещё, ещё – и всего набралось у него двенадцать шляпок; то же, окаянный, сделал и с платьицем, и с шалью, и с башмачками, и с чулочками, и вышло у него каждой вещи по дюжине, которые он бережно уклал в картон
с иностранными клеймами… и всё это, уверяю вас, он сделал в несколько минут.