Моё воображение моментально нарисовало, как она будет выглядеть через сутки
распухшим трупом…
Ломая рогатки, раздирая их кольями собственные брюха и лапы, ползла ещё дюжина мертвяков, уже другого вида – раздутые,
распухшие трупы, «свежачки», пролежавшие в могилах совсем недолго.
Он чувствовал себя парашютистом, с нетерпением ожидающим того момента, когда люк наконец откроется и последует быстрое падение в обитель боли, в зелёное болото воспоминаний, где липкая гнилостная волна сбивала его с ног, забивалась в глотку, плескалась в лёгких, укачивала его
распухший труп в объятиях вечности, и здесь, внутри этого кошмара, даже самые жуткие варианты казались райскими – всё, что угодно, лишь бы избежать этой пытки.
Дурнота подступила к моему горлу нежданным порывом, и, успев закрыть рот ладонью, я вдруг представил, как подплывает ко мне из дальнего угла обезображенный,
распухший труп, почти развалившийся на части в горячих водах источника и давно осквернивший их ядом своего разложения.