– Прямо как христианская мученица, о которых нам говорил господин кюре… Господи,
помилуй нас, грешных!
Неудивительно поэтому, что на протяжении чуть ли не ста
миль мы видели днём лишь безлюдную пустыню, а ночью не слыхали ничего, кроме воя и рёва диких зверей.
– Ах,
милые мои, вам бы так повеселиться, как мы раньше веселились, – вздохнула старушка.
– Не хочу помирать! И тяжка смерть на костре! – плакал отрок. –
Помилуйте меня!
–
Милый мой, – сказал он строго, – у вас плохая память на физиономии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: андантино — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Милая моя, хорошая, ваша честность сделала меня вашим вечным другом, а друзья, настоящие друзья, встречаются гораздо реже, чем пылкие влюблённые.
– Нас не должны видеть вместе, – быстро сказал отец. – Но,
милая моя девочка, тебе надо вернуться, и быстро. Здесь слишком опасно.
– Что ж ты, – говорит, –
миловать тебя, христопродавца, прикажешь, богоотступника?
О,
милый мой, они так горячо желают разлучить нас, как будто ты худший, а не лучший из людей.
– Дмитрий,
милый мой мальчик, помогите мне, пожалуйста, пирог невероятно тяжёлый.
– Милый, – сказал он в темноте. –
Милый ты мой! Вася! Альберт! Я бывший офицер, грубиян. Но как я чувствую тебя, твою душу!..
Внутри меня уже росли две самые замечательные малышки.
Милые мои девочки.
Стали они ласкаться да голубиться к
милой своей матушке, скакать и прыгать, словно портной на свадьбе.
Что касается моей лошади, то через пять
миль она будет в стойле и о ней не преминут позаботиться.
Но прощай теперь,
милая моя подружка, я обещала, что к сегодняшнему дню разучу одну маленькую арию с очень трудным аккомпанементом, и не хочу изменить своему слову.
– Но, Мэри,
милая моя, мы не можем просто его забрать… Вот так, сразу… В конце концов…
–
Милый мой, арифметика тут ни при чём. Ты посмотри, что написано на мешке.
–
Милый мой, – убедительно проговорил он, – остерегайся. Как сыщик я только одобряю твою затею, но какой-то внутренний голос…
Работал слесарем, старался побольше читать, изучал немецкий и английский языки, увлекался спортом и много думал о родине, о шахте, о бесконечно
милых ему ребятах, с которыми когда-то целыми днями играл на улице.
– Я не знаю ничего. Их принёс молодой раб, и он не сказал ни своего имени, ни имени своих господ. Это не предвещает ничего хорошего,
милая моя деточка.
–
Милые мои! Пятнадцать лет! Да эти дерева только в прошлом году высадили! – Обогнал нас на своём драндулете вредный старик и скрылся в направлении озера.
–
Милый мой, вот и плохо, что порядка нет! Насколько мне не изменяет память – это ваша зона ответственности.
– О нет! Бедный,
милый мой муж! Я знала, что он не способен защитить меня. Но так как он мог другим путём услужить нам, я хотела его предупредить.
– До свиданья, друг мой, до свиданья,
милый мой, ты у меня в груди, предназначенное расставанье означает встречу впереди!
И тогда,
милая моя, обратитесь ко мне, и я одним словом, одним росчерком пера устрою вашу судьбу и возвращу вам всё состояние, которое у вас отняли.
– Куда же вы запропастились,
милые мои? Я уже полчаса, а то и больше жду вас на урок.
Так что,
милые мои, день-то, вне всякого сомнения, эпохальный.
–
Милая моя, я тебя прекрасно понимаю, – кивнула мама, – как это ни странно звучит, но именно предательство делает нас сильными.
– Послушай,
милый мой, я ведь уже сказал тебе всё… Чего же ты ещё от меня хочешь?
–
Милый мой, что случилось? – спросила мама. – Ты почти не притронулся к рыбе.
Взглянув ей в лицо, усеянное веснушками, он встретился с приветливым,
милым её взором, с простодушной, радостной, обаятельной улыбкой – и ощутил уже не просто эстетическое, но явно сердечное волнение.
– Правильно ли я понимаю прозвучавший в твоих словах прозрачный намёк на то, что кто-то из
милых твоему сердцу вампиров стал… ммм… несколько живее, чем был раньше?
– И тебе,
милая моя, – улыбнулась она, закрывая глаза. – Я так, наверное, никогда не отдыхала. Не лечение – сказка.
Мур, мур, МУР! Именно так,
милая моя! А теперь неси скорее грелку!
Милые мои, это она сама – кликуша первостатейная – научила вас так взвизгивать в микрофон?
Это привычные и
милые нашему сердцу яблоки, любимый всеми мёд и ставший уже привычным имбирь.
Он даже пожалел, что не испытывает того возбуждения, слагающегося из страха и любопытства, которое порождают
милые нам старинные сказки и предания.
Милые мои, сколько минут в день вы готовы уделить своему здоровью?
Можете назвать меня девчонкой,
милые мои, или морской крысой!
– Я люблю его, хороший мой!.. Люблю… Я давно хотела сказать тебе… да… не могла!.. А теперь… мы вчера объяснились… он тоже любит!..
Милый мой! Ты рад?
–
Милый мой, когда я была молода, мне очень нравились любители приключений вроде тебя.
Протащив преследователя несколько
миль мы убедились, что второе судно осталось вне видимости.
– Скажи-ка,
милая моя, ты так и будешь валяться? – Мама приоткрыла дверь и заглядывает ко мне. – Полдня уже прошло!
Про них говорили, что эта стрела всегда найдёт своего адресата – неважно, за сколько
миль он находится и по какой траектории ей придётся лететь.
– Очень рад вас видеть,
милый мой двойник, – спокойно произнёс пастор.
– Ненадолго? – спросил пожилой седовласый мужчина и наклонил голову. – Но,
милая моя…
– Ох,
милая моя, если бы я знала абсолютно безопасное для неё место, – пробормотала богиня справедливости, которая имела множество имён в разных мирах.
Помилуй меня, Господи, кающегося в грехопадении моём, оживи меня, дабы и других я мог наставить.
– Каким бы
милым он ни казался, я не хочу, чтобы ты подходила к нему.
–
Милый мой, – сказала я, – доверься мне. Я знаю, что ты любишь меня. Покажи, что ты можешь быть откровенным со мной.