Господствующие мадьярские и немецкие клики порицали его за стремление оказать поддержку
малым нациям.
Эта беда особенно характерна для представителей
малых наций.
Всякий раз, когда многочисленное объединение разных обществ завоевывается
малой нацией, её вождю предоставляется огромный шанс для установления абсолютизма.
Я искренне надеюсь, что её прочтут многие люди, она послужит напоминанием о жизненно важном уроке: сохранение мира будет обеспечено только тогда, когда
малые нации смогут быть уверены в безопасности, базирующейся на моральном государственном устройстве и эффективном применении закона.
Только при таком условии
малая нация почувствует себя действительно равной с титульной нацией страны.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: медлитель — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
И поскольку
малые нации часто попадают в ситуации, когда на кону оказывается их существование, им легко удаётся морально оправдать собственное поведение.
Претензии этих новых государственных образований на государственность и на суверенитет могут быть реализованы лишь в форме правового суверенитета, «в общем контексте современных тенденций к утверждению внутреннего и международного мира на универсальных правовых началах (на основе всеобщих принципов права, правовой государственности, правового суверенитета, международного правопорядка, признания прав человека, прав
малых наций и т. д.)».
Множество
малых наций на клочке неплодородной земли построили процветающие государства с высоким уровнем жизни, в то время как изобилующие природными ресурсами страны зачастую не отличаются достатком сколько-нибудь значительной части населения.
У
малых наций отсилы найдётся несколько геополитиков, хотя в этой роли имеет право себя пробовать или позиционировать каждый – ведь незапретишь!
Между тем идеи национально-патриотического фронта “Память”, ставя перед собой на первый взгляд хорошие цели развития и сохранения русской культуры и самобытности, по своей сути оказались шовинистическими и потому сразу не понравились великому множеству людей, как принадлежащих
малым нациям, так и большой русской.
В результате подобных миграций происходила ассимиляция
малых наций и народностей.
Под этим я имею в виду: кому должны достаться приграничные территории русских, должна решать сила, однако самостоятельными становиться им не следует, это противоречило бы логике мировой истории, как и вообще весь девиз: самостоятельность
малым нациям!
Уже в аспирантуре он то ли написал, то ли размножил статью о том, что коммунизм не развивает культуру
малых наций, а напротив, превращает её в популярную мишуру.
Малые нации сдержанны по отношению к большому контекступо причинам прямо противоположным: они высоко почитают мировую культуру, но она представляется им чем-то посторонним, небом над их головами: далёким и недоступным; идеальной реальностью, с которой их национальная литература имеет мало общего.
А если все
малые нации передохнут – Америка даже не всплакнёт по этому поводу.
Малые нации особенно цепляются за свой язык, свою культуру, обычаи, танцы, наряды…
Это особенность большинства
малых наций, своего рода гарантия их выживаемости.
Учёный сформулировал семь законов экспансии, согласно которым территориальное расширение государства происходит по мере развития его культуры; оно всегда имеет синергический эффект и даёт толчок развитию производства и торговли; государство поглощает образования меньшего размера; граница государства должна находиться на естественной географической периферии; при расширении государство стремится охватить «богатейшие в политическом отношении» области, такие как морские побережья, долины рек или земли с залежами полезных ископаемых; импульсы к расширению приходят извне, их создаёт само существование по соседству низшей цивилизации; государство ассимилирует
малые нации и тем самым создаёт новые импульсы к расширению.
К проблеме национального угнетения, таким образом, в идеале следовало подходить с классовой точки зрения; сразу после того (одновременно!), как
малая нация освободилась, нужно было не бросать её, а втягивать в орбиту той, где пролетариат сильнее, – иначе нация-то освободится, но пролетариат окажется, возможно, в худших условиях, чем раньше.
Для них, имперского народа, который за последнюю сотню лет стал доминировать над многими из
малых наций континента (в том числе над джен-теп), важнее всего выглядеть заслуживающим доверия.
Рассуждали, в частности, о судьбе
малых наций, с трудом пробивающих себе историческую дорогу сквозь тернии империй, о своеобразной манере чешского исторического сопротивления превосходящей чужой силе: не всенародным восстанием с дубиной, а массовым пассивным неповиновением, если не сказать напускным пофигизмом.
Снова майор с «правильным» пониманием
малых наций.
Там и тогда была официально провозглашена необходимость поставить
малые нации в «заметно лучшие условия» по сравнению с русскими (М. И. Калинин).
Не будем также забывать и о весомом вкладе в духовную сокровищницу человечества, сделанном
малыми нациями – финнами, эстонцами, латышами, грузинами, голландцами, гагаузами, готтентотами.
Все крики
малых наций о самоопределении на самом деле являются недовольством их элит тем, что их не подпустили к кормушке в той степени, в которой им хотелось.
Мы не собираемся здесь оспаривать современный анализ, видящий причину войны в столкновении вполне секулярных и современных капиталистических интересов и тяжб за старые и новые колонии и рынки сбыта европейских империалистических держав или же конфликт национализмов
малых наций, стремившихся приобрести и усилить за счёт других наций или государств свою собственную государственность.
В этих условиях
малым нациям и народностям необходимо спокойствие духа, которое позволяет ясно смотреть на мир и жизнь и оставаться твёрдым во всех превратностях мира.