Владыка говорил с каждым новым человеком – верующим или неверующим – почти с жадностью.
Вместе с тем касательно зла
владыка говорил, что надо торопиться.
Призывая принести открытое покаяние,
владыка говорил, что те, кто не покается, будут не только не допущены к участию в службе, но и не смогут войти в алтарь.
Владыка говорил, что настоящее общение друг с другом начинается только тогда, когда мы обрели молчание.
Владыка говорит об уязвимости, незащищённости, хрупкости, которые позволяют человеку быть прозрачным.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: почковый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Владыка говорил, что заступничество за людей не заканчивается с окончанием рабочего дня, оно продолжается всегда.
Владыка поговорил ещё несколько времени с великим князем и, увидев, что тот совсем успокоился и ободрился, поднялся со своего места.
Владыка говорил: пока у нас есть защита против боли, против страдания, против ви́дения зла в самих себе, мы не готовы пожертвовать собой, мы боимся.
И вдруг
владыка говорит мне: «Пошли в музей зайдём, в их кабинеты!» Зашли.
Но если речь зашла о встрече с собой, то вы, наверное, спросите: «А кто есть „я“?»
Владыка говорил о двух типах «я»: об индивидууме и о личности.
Владыка говорил: это образ того, как мы ныряем в собственную душу.
Может показаться странным, но
владыки говорят, что даже вознесённые существа продолжают учиться, усваивать что-то новое и расширять своё сознание – они продолжают неуклонно развиваться.
Владыка говорит тебе: «Этого не может быть!» – и ты рад бы ему поверить, но ты обязан блюсти долг правителя, а потому отвечаешь ему: «Но без суда и следствия, как ни крути, не обойтись».
Решил
владыка поговорить с ним напрямик, хотя и не был уверен в результате.
А про род
владыки говорили: «За что они ни возьмутся – всё равно боевые корабли получаются».
Фарсака не было среди пирующих. Его появление в шатре
владыки говорило о том, что произошло нечто важное.
– Наш
владыка говорит: «Первый бокал – для здоровья, второй – для веселья, третий – для безумства». Поэтому два можно спокойно употребить.
Владыка говорит, что не надо завидовать тем, кто благоденствует, ибо они не сумеют собрать нужного опыта, и придут в иной мир нищими и нагими.
Я понимаю, что
владыка говорит о советском прошлом, когда ему довелось многое пережить и претерпеть.
И ещё
владыка говорил, что необходимо беречь деревья и кустарники, они прародители всего живого.
– О чём
владыка говорил с тобой? – первым делом поинтересовался встревоженный князь.
– Следи за языком, островитянин. О любезной подруге своего
владыки говоришь, как-никак.
Владыки говорят, что они должны прийти.
– Я ничего не знаю, – казалось,
владыка говорит сам с собой.
Сам
владыка говорил, что это был вполне осознанный путь личного спасения в «мерзости бытия», данного как испытание.
И в таких случаях
владыка говорил: «Но ведь сейчас ты бы так не поступил?» И весь ужас уходил.