Никогда в жизни таких людей не встречал – не зря их
чалдонами зовут.
Когда выходили из вагона, туда с матом лезли пьяные
чалдоны.
Городок населяли преимущественно русские, среди которых значительный процент составляли
чалдоны –давно укоренённый сибирский люд.
По определению в словаре
чалдон – это бродяга, беглый, каторжный, варнак.
Их ещё называли
чалдонами или челдонами.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: пазиграфия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Но что сказать на то, что и сибирские
чалдоны называют себя самарцами?
– Ну, обещал, не обещал, но камень тот
чалдоны ещё по весне оказываемца раскололи…
– Да говорят, что когда-то
чалдоны, основывая эти таёжные места, называли реки по-разному.
Река кормила
чалдонов, ребятишки становились взрослыми рано, они тоже участвовали в добывании даров реки.
Война выгребала все ресурсы с деревень и отощавшие
чалдоны дожидались весны, когда тайга и река начинала снова кормить своих детей.
Потому что магия та заключалась в отношении людей между собой, в отношении
чалдонов к реке-кормилице, в отношении кержаков к тайге и всему живому в ней.
Жили как попало, что даже у бедных
чалдонов вызывало усмешку.
Казались они беспомощными и несуразными суровым енисейским
чалдонам.
В том, что самары и
чалдоны оказали сопротивление казакам русского царя, кроются традиции холодного, пренебрежительного отношения к ним со стороны русских поселенцев.
Приезжие боролись за свой кусок хлеба агрессивно, называли коренных жителей
чалдонами, то есть каторжниками, пытались претендовать на принадлежащую местным хозяевам, но неиспользуемую теми землю.
Источники снова сходились в одном: современные
чалдоны – плод смешения славян с монголоидными племенами охотников и рыболовов живущих в тех же местах бурятов, хакассов, эвенков и тофа.
Тот был стройным, высоким, с весёлым лицом, в сухих штанах (особая примета), а эти какие – то зачмоканные
чалдоны и в мокрых штанах.
– Спортил руку-то, – отдуваясь и улыбаясь, сказал
чалдон.
А зачем их переносить – махали руками другие, – спалить их надо, подумаешь,
чалдоны живут, пусть цивилизацию увидят.
Разумный Homo не какой-нибудь неграмотный
чалдон.
Попотчует тебя кто чем может: кто – тумаком по шее, а пьяный встречный озорник из томских ямщиков – бичом, богатый
чалдон – сибирскими пельменями, подадут тебе под окном пшеничный калач и лепёшки с черёмухой.
Говорят, это он раскидал
чалдонов.
– Не надо тосковать, голубушка, – молвил
чалдон. – Надо радоваться близкой встрече с батькой.
– Помню, в той игре один знакомый
чалдон попытался его причесать, так его потом нашли неподалёку с перерезанным горлом.
– Не смей дрова колоть... Я сам! – крикнул он косоротому
чалдону.
– Здорово, орлы золочённые, на! А где,
чалдоны уважаемые, на, в этой деревушке обхезанной, на, водочкой нормальной можно разжиться?
Золотничники нервничали, а ангарцы заранее торжествовали победу.
Чалдон крикнул на все зимовье и, изогнувшись в дугу, перекинул через себя противника.
Ясно дело – хотел хитрый
чалдон лишнюю плату выжать.
И дачный дедушка не из простых
чалдонов будет.
Здесь, в тайге, за валютных соболей заморские капиталисты готовы передать
чалдонам всё, вплоть до бананов, лишь бы была прибыль.
Правая, горделиво вскинутая бровь его, широкие скулы
чалдона – во всём этом было что-то знакомое.
Чалдон похудел, и видно было, что им недоставало пропитания.
Вот сколько нам счастья от
чалдонов привалило, бери в охапку и пользуйся.
Брал с собой только проверенных, доказавших, понимающих с полуслова, обтёсанных морозом и дождями, заросших бородой и волосами
чалдонов.
По воскресеньям
чалдоны всей семьёй гоняли чаи из медных самоваров.
Менялись черты их лица, но не менялся уклад жизни. Гордость
чалдонов тоже не пропала в веках.
А что для
чалдона страшнее смерти?
Ремонт телеграфа – исконное занятие ссыльнопоселенцев,
чалдоны никогда за него не берутся.
Для пришлых, «с ветру», как называли переселенцев
чалдоны, и здесь не было места.
Они поди и печи по-чёрному ещё топят, посмеивались в косматые бороды
чалдоны.
Помещиков нет, дак эти раздолбанные
чалдоны, всю плешь проели.
Где этот тупоголовый идиот, этот незаменимый, пронырливый, ловкий
чалдон?..
Язык произведения воссоздаёт бытописание народов разных культур и традиций – от белорусских вёсок и местечек, до карамо нарымских селькупов и изб
чалдонов, в чём, на мой взгляд, поэтизируется крестьянский уклад жизни.
В огородах журчали ручьи, оголяя стружки смолевых хлыстов, ошкуренных топорами
чалдонов.
Высокое хвойное дерево сродни ели и сосне, кормило народ, приносило доход семьям
чалдонов.
Местный
чалдон не любит чужих.
Случалось и на его памяти: встречали
чалдоны на таёжной тропе каторжных и, как на диких зверей, устраивали на них облаву, а потом, когда те оставались лежать на земле, бездыханные, похвалялись друг перед другом своим молодечеством.