Если бы орган, осуществляющий функцию организации и управления, являлся даже носителем обязанности в конкретном административном правоотношении, то поскольку эта обязанность, как и соответствующее ей право другой стороны, имеют своим объектом организационно-управленческую деятельность данного органа, постольку и в этом правоотношении носителем власти является данный орган, а не его
управомоченный субъект.
Предполагая возможность подобного упрёка, мы отмечали в своё время, что, во-первых, человек и его поведение – не одно и то же; во-вторых, объектом каждого данного правоотношения является не поведение человека в целом, а лишь то единичное действие или их совокупность, на которые вправе притязать
управомоченный; в-третьих, даже авторы, не разделяющие данной теории, не могут не признать, что в ряде случаев объектом правоотношения бесспорно являются действия, что было бы невозможно, если бы подобная позиция приводила к превращению в объект права самого человека.
Здесь, следовательно, центр тяжести субъективного права лежит в том поведении обязанных лиц, на которое
управомоченный может притязать.
Если
управомоченный действует в этих пределах, его действия получают защиту со стороны государства.
Но одно дело – позиция, которую
управомоченный занимает, по отношению к государству, и совершенно иной характер приобретает позиция того же управомоченного по отношению к обязанному лицу.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: дождевание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Управомоченный имеет право на определённое поведение обязанного лица (юридический объект), но не на его волю (идеологический объект).
Соответственно, правовая обязанность является средством обеспечения такого поведения ее носителя, в котором нуждается
управомоченный и которое государство признает обязательным.
Но в отличие от других правоотношений
управомоченный участник обязательства именуется кредитором, а обязанный – должником, причём, как уже говорилось, эти наименования выражают определённую их юридическую позицию именно как субъектов обязательственных правоотношений.
Таким образом, начало течения исковой давности связывается, с одной стороны, с объективным моментом, т.е. нарушением субъективного права, а с другой стороны, с субъективным моментом, т.е. моментом, когда
управомоченный узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
Управомоченный лицом выступает кредитор – лицо, имеющее право требовать от должника определённого поведения (его называют активным субъектом обязательства).
Секундарное право также представляет собой умопостигаемую сущность, но в отличие от правоотношения, где имеется
управомоченный и обязанный субъект, у субъекта секундарного права отсутствует представление о некоторой связи непосредственно с другим лицом, также отсутствует представление о том, что секундарное право воздействует на собственное или чужое поведение, в отличие от правоотношения.
При этом носитель данного полномочия (права) в конкретном правоотношени не может освободить обязанное законом частное лицо от осуществления его обязанностей, как это вправе сделать по своему усмотрению
управомоченный субъект в отношении обязанного в частном праве.
При этом характерно, что какое бы общее определение понятия объекта ни выдвигал тот или иной автор, придерживающийся теории множественности правовых объектов, всё равно, рассматривается ли объект права как предмет правового господства, как сила или как благо, которым
управомоченный овладевает при помощи предоставленного ему права, – человеческая личность обычно подводится под это определение так же, как под него подводятся вещи, продукты духовного творчества, а иногда права и другие явления внешнего и даже внутреннего мира человека.
Напротив, некоторые советские цивилисты и процессуалисты считали, что с истечением срока исковой давности
управомоченный утрачивает не только возможность принудительного осуществления права, но и само субъективное право.
На наш взгляд, уже с момента возникновения у лица субъективного гражданского права одновременно (одномоментно) возникает и реализация данного субъективного права, причём независимо от того, желает осуществления права
управомоченный субъект или нет.
Направлено же оно на то поведение обязанного лица, на которое вправе притязать
управомоченный.
Полное представление о содержании правоотношения в сфере национальной безопасности можно получить только в том случае, если рассматривать его в двух аспектах: юридическом (субъективные юридические права и обязанности) и материальном (фактическое поведение, которое
управомоченный может, а правообязанный должен совершить).
На это можно возразить, что всё же, если
управомоченный субъект попытается оспорить сделку, то в первую очередь внимание привлечёт его противоречивое поведение, а не возможный предшествовавший отказ от права.
Последняя выражалась через «юридический объект» (то поведение обязанного лица, на которое вправе притязать
управомоченный) и «материальный объект» (вещь или иное благо, с которым связано закрепляемое правом общественное отношение и на которое направлено поведение участников правоотношения).