Работа, которую он представил и которая явилась продолжением его революционной работы о световых квантах, была быстро принята, и в конце февраля 1908 года он стал
приват-доцентом.
Первая мировая война прервала его научные занятия, в университет он вернулся только в 1917 году, получив место
приват-доцента, которое давало право читать лекции.
Он получил должность университетского
приват-доцента философии, то есть внештатного преподавателя.
Тем самым бывший перспективный университетский
приват-доцент оказался в цитадели российской бюрократии на переломном моменте истории страны, когда бывшим хозяевам жизни история предъявила весьма серьёзные претензии.
Это была должность на нижней ступени академической лестницы, которая предполагала чтение лекций и проверку работ студентов, за что
приват-доцент мог получать от них небольшое вознаграждение.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: арпеджирование — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Отец был либеральных взглядов, а потому в университет его пригласили только в качестве
приват-доцента (так обозначали тех, кого не брали на постоянную работу), и в итоге от него там избавились.
Причём если российские университетские и академические небожители, стоявшие на консервативных или либерально-консервативных позициях, отрицательно и свысока относились к его штудиям, то более либеральная и левацки настроенная часть историков, занимавшая должности
приват-доцентов (то есть внештатных сотрудников), воспринимала их с интересом.
Перед войной защитил магистерскую диссертацию, был утверждён в звании
приват-доцента.
От молодого
приват-доцента, только что вернувшегося из-за границы, мы ждали последних слов европейской исторической науки именно в этих, намеченных нами направлениях.
Приват-доцент ещё не спал, шерудил лопатой.
Их судьба решалась голосами новоиспечённых «профессоров» и «преподавателей» из бывших
приват-доцентов и ассистентов, прослуживших в высшей школе соответственно три года и менее.
При этом был введён институт
приват-доцентов, которые находились за штатом, не имели гарантированной нагрузки и жалованья, а их вознаграждение складывалось из средств, внесённых студентами за посещение занятий.
Я поступил на естественный факультет, но меня тянули к себе и лекции
приват-доцента, читающего о средних веках, и вечерние беседы сверхштатного профессора о медицине, – интересовала словесность, философия.
Будущие
приват-доценты и статские советники таких стихотворений не пишут – даже в том нежном возрасте, когда так хочется ощутить себя одновременно бунтарём, сосудом мировой скорби и прогрессивным, ищущим правды «индивидуем»…
Да за эти синтезы вам
приват-доцента смело можно давать!
Спустя два года он защищает докторскую диссертацию «Острая паранойя», становится
приват-доцентом кафедры душевных болезней в своей альма-матер и читает там доцентский курс «Учение о патологических характерах».
Боюсь, господин
приват-доцент теперь может требовать с вас извинения.
– Послушай, Ваня… А не пустишь ли ты меня к себе ночевать? – неожиданно предложил
приват-доцент.
А уж математику и фортификацию, пиротехнику и военное строительство преподавал именно он, будущий гений немецкой философии, а пока – скромный
приват-доцент.
Итак, судя по всему, моим собеседником был
приват-доцент столичного университета, возможно, с философского или, на худой конец, с филологического факультета.
И посмотрел на меня так, будто он был
приват-доцентом микробиологии, а я – инопланетным вирусом с силициевой квази-РНК.
По возникшему щекотливому делу
приват-доцент не мог найти никого, к кому бы обратиться.
Приват-доцент оказался высоким жилистым бородачом с огромными крестьянскими кулаками.
Он стране много пользы мог принести… он мне напоминал одного
приват-доцента московского, из университета.
Институт приват-доцентуры оказался чрезвычайно сложным для копирования и заимствования, практически ни одна из стран, старательно копировавшая тип немецкого университета, не догадалась, для чего эта странная деталь нужна; приват-доцентура либо вообще игнорировалась, либо
приват-доценты воспринимались просто как помощники профессора (адъюнкты), некие младшие чины образовательного ведомства.
Он ещё при старом режиме служил
приват-доцентом, но специализировался в дисциплинах не теоретических, – в прикладных, инженерных.
Об этом ректор университета любезно сообщил новоиспечённому
приват-доценту в письме от 23 февраля.
Поскольку подобным образом развивалась ситуация и в других российских университетах, Временное правительство пошло на уступки, допустив
приват-доцентов к решению университетских дел с правом совещательного голоса.
Приват-доцент объяснил своим слушателям, как пользоваться упрощёнными – дешёвыми стерилизаторами; как приготовлять и применять дешёвый перевязочный материал (лигнин, пеньку, кудель, мох).
В течение пятнадцати лет он вынужден был оставаться
приват-доцентом.
В какой-то момент профессор начал нервничать и ругать
приват-доцента, будучи недовольным тем, как тот ассистирует, и вдруг небольшая струйка крови брызнула в лицо профессора, что окончательно вывело его из себя.
Специально подбил научника, чтобы тот на правах руководителя экспедиции потребовал у
приват-доцента документы.
Приват-доцент сделал ещё четыре шага и ступил на улицу.
Его внешний вид скорее соответствовал бы какому-нибудь
приват-доценту двадцатых годов, а не современному молодому человеку.
– С чем не могу не согласиться, – заявил длинноволосый
приват-доцент, впадая в научный раж.
Она ещё прежде попросила
приват-доцента сопровождать её, заверив, что «никогда не устанет за хорошей беседой».
– О. Василий, так, ведь, и вы читаете! – ехидно вставил
приват-доцент 3., вынимая из-под руки священника свеженький номер «Сатирикона».
Оплата труда
приват-доцента зависела от факультета и целого ряда обстоятельств, связанных с поручением обязательного курса.
Забавно было держать в руках книгу, которая, судя по штемпелю, была когда-то в личной библиотеке
приват-доцента университета.
Конечно, я понимал, давно уже нет
приват-доцентов и присяжных поверенных, поэтому на новых штемпелях должны быть новые же статусы людей: лётчик, полярник или рационализатор.
– Все это, – показал рукой на коробку
приват-доцент, – я получил не разом. Поштучно, так сказать.
Приват-доцент стушевался, но всего на долю секунды.
С этого дня в отряде обозначился откровенный раскол:
приват-доцент демонстративно отказался повиноваться сербу и принялся работать в одиночку.
Некий
приват-доцент договорился с извозчиком о поездке на N-скую заставу и пошёл обратно на перрон за чемоданами.
Помню, как на выпускном балу, еще в институте, наш учитель,
приват-доцент естественного факультета, занимающийся хиромантией, разговаривая с несколькими из воспитанников, взял мою руку и, смотря на ладонь, сказал: «Как вы смотрите на все окружающее, удивительно, – вы все видите в розовом свете, это видно по линиям вашей руки».
– Да не умеют они аккуратнее, – буркнул перемазанный копотью по самые брови
приват-доцент, нахватавшийся вольнодумства от старших коллег.
Возбуждённый донельзя
приват-доцент потрясал над головой какой-то кривой железякой, донельзя напоминая при этом австралийского аборигена с бумерангом.
Единственное, на что сподобился
приват-доцент – наполнить ещё одну стопку и выпить единым глотком.