Понятно, что сочинения отверженных 
обэриутов никто не печатал, поэтому и параллелей с конструктивистскими пародиями никто и не проводил.        
    
        Так канули в дыму 
обэриуты.        
    
        Стихи 
обэриутов – это испытание пустоты на возможность высказывания.        
    
        Основная проблематика деятельности 
обэриутов, так сказать, экстерриториальна, но её специфику допустимо связать с условиями подсоветского существования.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: компрометироваться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Его словесная работа близка к традициям 
обэриутов, но замешана не на филологических реалиях, а на самой что ни на есть живой жизни.        
    
        Вот 
обэриутов… я ещё не знал, что они называются «Общество реалистического искусства» (тв конце – это суффикс: обэриу-, am – суффикс)… ну вот, я не знал ничего о них, а просто их очень любил.        
    
        Работа 
обэриутов не разрушает язык, а деидеологизирует его.        
    
        Отзвуки дадаизма хорошо слышны в абсурдистской поэтике 
обэриутов, хотя и на новой основе русского футуризма.        
    
        Достаточно вспомнить общеизвестный пример 
обэриутов.        
    
        Тему безумия будут активно разрабатывать 
обэриуты: она интересует их как проявление максимальной свободы и как наиболее адекватный «язык» для описания абсурдного мира.        
    
        Но её веяние ещё долетало, ибо хранилось в памяти немногих – вместе с книжками творцов «серебряного века» и более потаённых, хотя хронологически близких, замолчанных 
обэриутов.        
    
        Ситуация напоминала абсурд в духе 
обэриутов.        
    
        Впрочем, и эта жизнь одной семьи под общей крышей (правда, состав её трансформировался ничуть не реже, чем состав компании 
обэриутов) определялась прежде всего историческими событиями (весьма бурными) и социальной средой (весьма заурядной).        
    
        Но “чинарем” он ни в коем случае не был – “связи с ним у “чинарей” были, во-первых, чисто дружескими и, во-вторых, деловыми – имею в виду здесь совместные выступления 
обэриутов”.        
    
        На первый взгляд это был совершенно бессвязный текст, напомнивший мне аллитерационные изыски 
обэриутов.        
    
        Но, в отличие от заумников (к которым они, как известно, относились двойственно, будучи, с одной стороны, их прямыми учениками, а с другой – их суровыми критиками), 
обэриуты имели дело с нонсенсом глубины и смыслом поверхности.        
    
        Про футуристов и 
обэриутов вообще интересно.        
    
        – Находите ли вы в современной литературе аналогию тому прорыву, который когда-то осуществили 
обэриуты?        
    
        В своей декларации близкие по духу «чинарям» 
обэриуты обозначили себя как «творцов не только нового поэтического языка, но и созидателей нового ощущения жизни и её предметов».        
    
        Что касается 
обэриутов, то, впервые прочитав их в самиздате, я был удивлён схожестью с тем, что я делаю.        
    
        С 
обэриутами власть известно что натворила.        
    
        Между тем, возможно, именно «архаисты» и сформировали третье, «постпостфутуристическое», поколение русского авангарда, подхватив хлебниковскую, опосредованную 
обэриутами интенцию поэтического освоения языкового пространства вне близлежащих смысловых территорий.        
    
        В деятельности 
обэриутов есть идеальная, утопическая основа.        
    
        Читали весёлые стихи 
обэриутов.