Приветствуя возрождение идеалистического взгляда на личность, российские
либералы осуждали индивидуализм как его крайнее и извращённое воплощение.
Для русских
либералов господствовавшие тогда в архитектуре стили классицизм и ампир становятся воплощением николаевского полицейского государства, в котором не было места ничему новому, свободному и естественному.
Партия консерваторов была идейно дискредитирована сотрудничеством с оккупантами, и все мексиканцы как один стали
либералами.
Правительство ответило усилением полицейских преследований, не отличая при этом умеренных
либералов от экстремистов.
Он был консерватором, поэтому современные
либералы ошибочно считают, что он инициировал гонения на диссидентов и интеллигенцию и на нём лежит вина за многочисленные аресты и ссылки.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: казённо-бюрократический — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Выступления для консервативных коммунистов или радикальных
либералов будут отличаться не только аргументами и доводами, но и примерами, образами, иллюстрациями, ссылками на авторитеты.
Однако многие консервативные реалисты, а также
либералы считают, что подобные взгляды несут в себе гордыню и высокомерие, которые отталкивают наших друзей.
Евреев называли
либералами, которых надо было ликвидировать, марксистами, подлежавшими уничтожению, – короче говоря, главными врагами расы, проникавшими повсюду.
С точки зрения новой теории провалов рынка, раз классические
либералы преувеличивают роль конкуренции, то они преувеличивают и роль системы цен.
Впрочем, если президент каждые два года будет отправлять правительство в отставку, есть надежда на формирование эффективного правительства где-то в 2024 году, но для этого надо удалить из власти
либералов.
Ведь даже прогрессивные по своей политической сути
либералы были реакционерами в социальной сфере.
Но на самом деле и первая леди, и первый помощник президента были убеждёнными
либералами и интернационалистами.
Её легко увидеть по реакции нынешних отечественных
либералов на своих оппонентов.
Классическая либеральная доктрина, как известно, сложилась и нашла практическое выражение у французских
либералов 1810-х гг.
Из-за этого он подвергался неприятию как со стороны
либералов, так и со стороны довольно значительной части крайне правых.
Западные
либералы становятся тем кровожаднее, чем меньше ранг стрелочника, которого надо наказать.
После десяти лет кровопролитной борьбы
либералы могли наконец вплотную заняться переустройством страны.
В стране началось активное повстанческое движение против консервативного правительства, которое, естественно, поддержала партия
либералов.
Впрочем, князь слыл
либералом и не удержал народ в повиновении, за что и потерял портфель министра.
Главным аргументом
либералов является то, что они на протяжении последних 10 лет обеспечивали экономический рост в стране.
И американские
либералы, и их британские единомышленники левых взглядов не так давно провозгласили курс на поиск новых идей.
Истинный
либерал XIX века, президент считал, что население пока не созрело для активной роли в преобразованиях и эти преобразования должны проводиться сверху патриотической элитой страны.
Более того, в 1860–1870‐е годы именно
либералы выступали против ограничения самодержавия, так как они считали, что российское общество не готово к конституционным порядкам.
Новые же
либералы видели главные помехи для свободы в бедности, болезнях и неустроенности.
Буржуазные
либералы 80-х годов, напуганные размахом народного движения, фактически сами намекали на необходимость контрреформ.
В конечном счёте это привело к поражению
либералов ещё до того, как они смогли по-настоящему победить.
Так называемые
либералы, приверженцы, а также и апостолы русской конституции в большинстве случаев занесены в списки надзора.
Речь идёт вовсе не обо всех депутатах, но об определённых депутатах с зыбкими убеждениями, поддерживавших кабинет министров во время сессий 1818 и 1819 годов, о тех людях, которые располагались в палате в самом центре, далеко от крайне правых ультрароялистов, но ещё дальше от крайне левых
либералов.
Попытки исследовать вопросы рынка и власти в комплексе были особенно заметными на крайних флангах идеологического спектра: среди правых
либералов, которые хотели защитить капитализм от репрессивной власти государства, и среди левых марксистов, которые считали политическую надстройку производной от экономического базиса общества.
Следовательно, наращивание экспорта этой культуры могло (за счёт таможенных пошлин) дать правительству
либералов необходимые средства для модернизации страны, прежде всего её образования и транспортной инфраструктуры.
Но свободу новые
либералы понимали уже более широко, чем их предшественники; их занимал не только вопрос о форме правления и степени ограничения власти монарха, но и более острые вопросы – гражданские свободы, положение разных классов, в том числе и рабочего.
На смену
либералам приходят «твёрдые руки» и крепкие хозяйственники, потом наоборот – и снова следуют реформы.
Появившееся в результате новое государство знакомо нам намного лучше, чем «государство как сторожевой пёс» – идеал, популяризированный
либералами начала XIX века.
Сегодняшние доморощенные
либералы как и западные недоброжелатели считают восточных славян, и в первую очередь россиян, «неумейками», «неспособными», «ленивыми».
Виндишгреца, опиравшееся на весьма разнородные элементы: на немецких
либералов, на поляков и на клерикалов.
Или, грубо говоря, «большинство
либералов являются либеральными националистами».
Опорными пунктами земских
либералов служили земские управы.
Историки российской политической мысли зачастую затрудняются точно определить своеобразное политическое мировоззрение российских мыслителей, которые всерьёз стремились объединить такие концепты, как личная свобода и коммунитаризм, производя идеи, казавшиеся европейским
либералам оксюмороном.
Мы пытаемся показать, что участники российских тайных обществ не были последовательными
либералами даже не в силу приверженности тактике революционного (радикального) действия, а по системе воззрений, недостаточно последовательных.
Так, докладчик предлагает нам, оставаясь
либералами, взять из экстремистских течений всё хорошее, но не говорит, что именно в них есть хорошего, ибо ведь и он сам не считает же, вероятно, хорошими те разлад и разрушение, на которых основаны и успех, и опасность этих течений.
Авторов альтернативных точек зрения
либералы часто обвиняют в том, что мы провозглашаем доктрину тоталитарного государства: фашистского, большевистского и т. п.
Говорят также, что граф – большой
либерал, что на своих землях он открыл школу, больницу и даже библиотеку для крестьян и что за это на графа косо смотрят при дворе…
Достоверно неизвестно, повлияли суды на число доносов или нет, но, учитывая, что в характере господ
либералов склонность к доносам сочетается с острым дефицитом личного мужества…
Многие известные
либералы – Каспаров, Старовойтова, Афанасьев – были в это время по заграницам и тоже не поспешили домой.
По мнению
либералов общественного интереса как реально существующей целостности не существует, а следует вести речь об интересах отдельных личностей.
Об этом особенно стоит пожалеть, если мы вспомним, что многие настоящие
либералы начали из-за этого называть себя консерваторами.
Ведь ключевая часть
либералов по всему миру осознаёт себя частью не своей страны, а глобального управляющего класса.
Туда все силы уходят, а экономика бросается на произвол судьбы системных
либералов.
Либералам-неокантианцам не терпится, чтобы мы заполнили этот пробел, обобщив то, как сопротивлялись случайности первые
либералы.
Чтобы сохранить свою репутацию
либерала, сей почтенный господин далее предложил не вводить, несмотря на обязательность этой системы, никаких штрафов, наказаний или иных средств принуждения.