Коан Янг 2

Stan Wesley, 2022

Спустя пятьдесят лет забвения Академия Ши-Ян вновь возвращается в строй, но не все так просто: далеко не все в магическом мире готовы закрыть глаза на страшные события прошлого… Пострадавшие от лап Зверя дети, темная магия, что уничтожила целый город… Это ставит Профессора Монтгомери под удар: сможет ли она сохранить целостность Академии на этот раз, когда на воле хищный Зверь, а Судный Совет, кажется, устраивает против нее заговор? Аврора вынуждена просить помощи Коан… Блуждая по пустующим улочкам Города, Тьма отлавливает неугодных и вытягивает их души. Тела отдает в Башню Молчания – ту, что скрыта за Лесом, – а Могильщики скармливают дары стервятникам. С восьмым ударом часов на площадь являются Шептуны, помогая Потерянным обрести себя вновь. Букер совсем не понимает законов Города, в котором он живет. Не ведая ни о Тьме, ни об ужасающих тайнах Города, он продолжает жить обычной жизнью, пока не встречает Обри.

Глава одиннадцатая. КОАН. ДРУГ ДЕТСТВА

— Я звонил, но ты не отвечала, — сказал Сэр под ярким пламенем огненных шаров. — Где твой красный телефон?

Я сбавила огонь на ладонях, и один из них мягко опустился в песок, создавая иллюзию костра без дров. Другой — затух.

— Сэр, — удивленно пролепетала я. — Неужели вы явились, не минул и год. Красный телефон я выключила с вашим исчезновением.

— Дела, дела, — закивал он, растянув азартную улыбку во все лицо. — Спешу сообщить: младенца и будущую мать Мизуки я доставил по адресу.

— Поспешили так поспешили. Вообще-то, я это поняла в ту же минуту, как Мизуки не исчезла. Спасибо. Спустя десять месяцев.

Сэр хохотнул.

— Острая на язычок ты стала, девчуля. Как дела?

— Нормально.

— Нормально? — скривил он лицо. — И это все? Никаких подробностей?

— Ну, вот так.

Разговор не клеился. Сэр чувствовал, как я отдалилась, но очень не хотел демонстрировать смущение. Вместо этого он молча открыл чемоданчик и достал маленький нож с красной рукоятью.

— Помнишь его?

Я подошла поближе и взяла знакомый предмет. Тот самый нож, которым я пронзила краба-отшельника, а затем передала Чудачке из библиотеки.

— В нем хранилась душа директора Академии, и Тара Ямада был последним, кто воспользовался этим ножом, — прошептала я и подняла на Сэра недоуменные глаза: — Что это значит?

— Значит, что у тебя появилось новое задание.

Я отстраненно вздохнула, будто устав.

— Слушайте, прошло и впрямь много времени. Я всю себя отдаю поступлению, тренировкам и книгам. У меня нет ни желания, ни времени выполнять ваши задания. Я бы хотела разорвать договор.

Лицо Сэра в удивлении вытянулось. Скрыть он этого не смог.

— Ты его подписала, девчуля, тут не отвертишься. Да и потом — задание, как и предыдущие, связано с Академией Ши-Ян. Не левое какое-нибудь.

— Понимаю, — настойчиво продолжила я, — но сейчас мне не до этого. И потом, профессор Монтгомери держит меня в курсе событий. Сомневаюсь, что она обрадуется, узнав о моей связи с вами.

В зеленых глазах Сэра блеснула злость.

— Ты шантажом вздумала заняться? Не дури! Твоя Монтгомери — первоклассной красоты дама, стоит признать — но она ни черта бы не смогла сделать, если бы не ты да я! Наше сотрудничество! Мы же команда! Нам удалось перевернуть все вверх дном! В хорошем смысле.

— Не знаю я ваших смыслов! — воскликнула я, яростно сжав руки в кулаки.

Огонь в костре внезапно возрос едва ли не до высоты моста. Я перевела дух и заговорила спокойнее, наблюдая за растерянной реакцией Сэра.

— Вы ничего не объясняете, ничего не говорите о себе, это всегда меня доставало, но я оправдывала вас. Перед самой собой, перед Мизуки, которой вы жуть как не нравитесь. Мои тренировки привели сознание в порядок, силы Ши-Ян получили новый виток, и… Я многие вещи переосмыслила. Мою работу на вас, в том числе. Мне тяжело продолжать сотрудничество с человеком, о котором знаю лишь одно — имя. И то, весьма странное…

Сэр поднял в воздух указательный палец и открыл рот, но я перебила.

— Не переубеждайте меня! Я, черт подери, вспомнила вас из своего детства!

Теперь его лицо перекосило, седые брови нахмурились.

— Да-да! Человек с пистолетом… Затем выстрел в мою сторону, но пуля волшебным образом пробила стрелкá! Это вы меня спасли! И что значит «ты сослужишь мне службу»? Ваша цитата маленькой мне. Да, Сэр, я все это вспомнила. Открывшиеся чакры, видимо, сыграли роль. Почему вы стерли мне память? Зачем я вам была нужна еще тогда? Что вообще произошло в ту ночь?

Сэр, не на шутку пораженный моими восклицаниями, мигом посерьезнел и заговорил исподлобья.

— Ты узнаешь. Позже. Не сейчас.

Три коротких предложения, сказанные хладнокровным и грубым тоном. Потерялась знакомая мне простота речи и свойственная Сэру легкость слов.

— Договор нерушим, — продолжил он без тени улыбки.

В его руке вспыхнул длинный листок, который он вручил мне. Я выхватила договор и перечитала. Внизу стояла моя подпись.

— «Ни одна сторона не имеет право обрывать договор и нарушать установленные условия. В противном случае, будут наложены штрафные санкции», — процитировал Сэр, когда я как раз добралась до той строчки.

— Какие же санкции наложат на меня, интересно? И кто?

Сэр спрятал обратно договор и неохотно ответил:

— Лишишься магии на очень долгий срок. Через сдерживающую печать. Лет так на пять.

— Мне плевать, — сказала я. — Срежу печать еще раз.

С трудом держа себя в руках, Сэр медленно вдохнул и выдохнул. Ни один из его козырей не работал.

— Не дури, — призвал он. — Неужто не хочешь найти четвертый элемент Зверя?

— Сделаю это с профессором Монтгомери.

Я подобрала со строительного блока металлическую статуэтку и направилась с берега прочь. Вслед мне закричали.

— А как же твоя матушка Литиция? Не хочешь о ней позаботиться? Хоть разок?

Я остановилась. Точно вросла в землю, обернулась и бросила на старика ненавистный взгляд.

— Что вы сказали?

Обрадовавшись, что ему удалось привлечь внимание, Сэр начал жестикулировать, каждое слово сопровождая очередным взмахом руки. Казалось, он был готов на все, лишь бы я осталась.

— Твоя матушка, да-да! — закивал он. — Заданьице мое касается Мекксфорда, где она проживает. Опасные времена надвигаются на этот город!

— Мать в составе старейшин. Они Мекксфорд в обиду не дадут.

Сэр фыркнул.

— Брось, девчуля! Что за отговорки? Вешать свою работу на чужих? Магия Ши-Ян уникальна! А магия твоей матушки и каких-то там старейшин гораздо слабее. От Зверя она их точно не спасет.

— Слушайте, я не могу постоянно путешествовать из страны в страну, потому что то тут, то там нависает угроза. У меня есть мамин номер. Если что, я ей позвоню и попрошу прилететь сюда, к нам.

Сэр задумался.

— Хм, то есть проблема в безопасности твоей семьи здесь, в Уатэ?

— Не только. Я уже битый час пытаюсь вам внушить, что проблема в вас. Не смейте использовать мою мать как предлог продолжить с вами сотрудничество.

— Да не использую я твою мать! — воскликнул Сэр. Впервые за наше знакомство он вышел на эмоции. — Я десять месяцев, черт подери, искал задание, которое помогло бы отыскать Зверя или хотя бы ослабить его! А что Монтгомери твоя, она хоть словом обмолвилась за все это время о Звере? О новостях в Академии Ши-Ян? Ты, например, знала, что некий Чарли Стэнфорд обратился в Судный Совет с требованием проверки Академии? И что дела там идут не лучшим образом.

Я помрачнела. Я помнила Чарли Стэнфорда — того пузатого мужичка на совете, который требовал увольнения профессора Монтгомери.

— Нет, этого я не знала…

— Потому что только мне не плевать, Коан! — воскликнул Сэр.

Я округлила глаза. Он что, назвал меня по имени? Не «девчулей»? Раскрасневшись как помидор, Сэр психованно дернул свой галстук.

— Ты важна для этих заданий! — от безысходности заявил он. — Без тебя их никто не выполнит! Не было б тебя, я бы давно свою лавочку прикрыл и не стремился спасти мир от зла. Не спорю, во всем я ищу выгоду. Куда ж без нее? И да — я не откровенен с тобой — но это… не моя вина. Нет у меня полномочий что-то еще говорить. И еще, — нехотя добавил он, — я забочусь о тебе как умею, но ты наверняка этого не замечала! И не надо! Но… я успел привязаться к тебе… девчуля.

Я молчала. Старик продолжил.

— Монтгомери ты интересна не как личность. А как перспективный студент ее Академии, которого она будет с собой носить как трофей и хвастаться, какого великого мага она слепила. Я не намерен оскорблять твоего преподавателя, ты к ней, наверное, привязалась… Но не секрет, сколь хорошо и точно до меня доходят слухи. Монтгомери… не любит говорить о себе. О прошлом. Ровно, как и я. Но она не будет заботиться о тебе, как о родной дочке. У нет и никогда не было детей. А я — буду.

— У вас, что же, есть дети? — изогнула я бровь.

Сэр усмехнулся, но отвечать не стал.

— Я всего-навсего доношу до тебя мысль, как я дорожу нашим сотрудничеством. Не будь моих заданий, ты бы не сблизилась с Академией Ши-Ян настолько хорошо. Чем же тогда это плохо? А новое, поверь, еще лучше предыдущего.

Я вздохнула. Обдумала его слова и решила сменить тактику.

— Не о том я вам говорила, Сэр. Вы ничего не поняли. Или поняли, но умело свели тему. Ладно. Я выполню новое задание под моим условием.

— Условием? — поморщился тот.

— Да. Это задание будет последним. И наш договор растрогается, как только я его выполняю. По рукам?

Старик недовольно изучил меня с ног до головы и, незаметно покачивая головой, словно в несогласии, в итоге сдался и протянул руку.

— Будь по-твоему, девчуля. Быть может, больше заданий и не понадобится, если ты с этим справишься на все сто.

Голос его звучал крайне натянуто и недоверчиво. Столько сомнений в напряженном тоне…

— И еще одно условие.

Сэр закатил глаза.

— Господи, успокойся же ты! Что еще?

— Печать, — мило улыбнулась я. — Не накладывайте ее на меня. Я бы хотела обладать полным спектром магии.

Он громко задышал через раздутые ноздри. Вновь вернул договор, где новые условия появились сами по себе. Я внимательно прочла каждую строчку и поставила новую подпись. То же сделал Сэр, сунув ручку в верхний карман пиджака.

— Отлично. Что за задание?

— Ты явилась свидетелем и причиной того, как Зверь, на минуту лишившись своей оболочки, рассыпался на три человека, хотя изначально он состоял из четырех. Зверь множество лет занимается поисками своего четвертого элемента — и это, конечно, логично утверждать. Мне стало известно, что в настоящий момент Четвертый прячется в Мекксфорде, докуда Зверь пока не добрался. Твоя миссия, красотуля, отыскать элемент любой ценой. Не убивать, не ранить. Просто найти и сообщить мне.

Слишком очевидное задание, подумала я. Парочка уточнений не помешает.

— Поиском Четвертого наверняка занимается профессор Монтгомери. Он нужен Академии больше, чем кому бы то ни было. Уж вам-то точно. Почему я должна сообщить об элементе вам, а не ей, когда найду его?

Сэр без тени сомнения ответил:

— Если бы тебе это задание поручила Монтгомери, я бы и не претендовал. Но, кажется, твоя излюбленная профессорша тебе таких дел пока не доверяет.

Ох, как же он не любил профессора Монтгомери. Знать бы причину. Произнося ее имя, Сэр пренебрежительно поднимал верхнюю губу, и его распирало от загадочной неприязни.

— Она лишь хочет, чтобы я сосредоточилась на поступлении и успешно сдала экзамены.

Сэр фыркнул.

— Ты ее личный проект, — махнул он рукой. — Путь к успеху ради выгоды ее и Академии Ши-Ян. Еще бы она не хотела.

— А я не ваш личный проект? — изогнула я бровь.

Под мостом раздалась немая тишина. Одно только пламя мерцало то ярче, то тусклее. Я, не сводя пристальных глаз, смотрела на старика. Он не знал, как ответить.

— В следующий раз держите язык за зубами, прежде чем что-то сказать не подумав, — отреагировала я на его молчание. — А теперь к заданию. Допустим, Четвертый мертв. Мои действия?

— Придется воскресить.

— Это черная магия, — помотала я головой. — Ши-Ян не идет против законов природы.

— Ши-Ян — сильная штука, — закивал Сэр. — Спору нет. Но не все упирается только в нее. Если мы хотим спрятать Четвертого подальше от Зверя и переманить на свою сторону или хотя бы поговорить, нам понадобится обезопасить его. Твоя мама, Литиция, черной магией разве не владеет? Не воскресит, если тот окажется мертвым?

— Я бы не хотела впутывать в это свою мать.

— Ну, не беда, — с удивительным безразличием дернул тот плечом.

Как-то подозрительно странно вел себя Сэр. Создалось чувство, будто он играл со мной и чего-то недоговаривал, или же наоборот — что-то приукрасил. Словно его совсем не волновало, жив Четвертый или мертв, а когда он упомянул Литицию, я прямо-таки ощутила, сколь несерьезный имела вес тема воскрешения. По-видимому, усердные тренировки научили меня чувствовать, где правда, а где ложь.

Ну, более-менее.

— Возьми нож. Пусть будет у тебя, — протянул мне его старик.

Я взяла ножик с гладкой красной рукоятью и покрутила перед глазами.

— Для чего он?

— На всякий случай. Ты же помнишь принцип его работы?

— Он извлекает душу из любого живого существа. И хранит ее в себе. Я права?

— Да. — Сэр отвел взгляд в песок, на котором мерцал рыжеватый свет горящего костра, и с неким подобием вины изрек: — В прошлый раз я… не особо заботился о твоей безопасности. Да и нож этот был нужен для других целей. В общем, если тебе или твоим друзьям будет грозить смертельная опасность, они, не дай бог, окажутся при смерти и их ничего не спасет, воспользуйся этим ножом. Ты спасешь их душу таким образом. А другое тело подобрать — дело второе. — Он положил руку мне на плечо и добавил: — Береги себя. И включи уже красный телефон!

Через мгновение он испарился.

Дома царила прежняя атмосфера. Дедушка безуспешно боролся с мычанием, пытаясь «выстрогать» из них слова, а Изэнэми-сан также получала двойную ставку, ухаживая за ним и исполняя роль уборщицы. Акико, перешедшая в шестой класс, грезила о вступлении в клуб еще сильнее, планируя стать неофициальным лидером группы, а ее отец, господин Накано, вновь улетел в очередную командировку. На этот раз во Францию.

Когда я пришла после встречи с Сэром, по моему лицу словно хорошенько ударили сковородой. Самой большой и тяжелой. Никаких эмоций, выражающих что-либо, кроме усталости и разочарования, я не проявляла. На ужин опоздала, от него отказалась, дедушку всего лишь чмокнула в макушку вместо очередной попытки достучаться до его души, а Акико на минутку проведала в ее комнате, пожелала спокойной ночи и ушла к себе, сославшись на дикую головную боль. Которой взаправду у меня не было.

Рухнула на кровать, обняла лицо и уперлась локтями в колени, раскачиваясь туда-сюда. Мысли о Сэре не давали покоя. Его задание выглядело до такой степени очевидным в свете последних событий, что назрел вопрос: полгода назад оно было неактуальным? А сейчас вдруг появился спрос? Ведь Сэр фактически хотел того же, что и Академия Ши-Ян, но если мотивы Академии — в лице профессора Монтгомери — ясны, то зачем Четвертый Сэру мне было непонятно. А когда пропадает доверие, желание идти по слепой дорожке бесследно улетучивается. К тому же, сколько неуверенных и бесцветных фраз произнес старик, чье безразличие крылось меж строк. Это ли не странно?

Хм. А если Сэр всегда так говорил? А заметила я только сегодня, получив уйму навыков от Монтгомери. Он вскользь упомянул об отсутствии полномочий отвечать на самые важные для меня вопросы, и даже там я ощутила фальшь.

— Нужно обыграть его, — сказала я Мизуки тем же вечером.

Подруга только вернулась с работы, переодеваясь у шкафа. Выглядела она расстроенной.

— Наконец-то ты прозрела, — сказала она. — Уж сколько сомнений на его счет я тебе ни внушала, ты упиралась в свое.

— Да, ты, скорее всего, была права.

Мизуки резко выглянула из-за дверцы шкафа.

— «Скорее всего»?

Я растерянно развела руками.

— Я ничего не берусь утверждать! — ответила я. — К Сэру у меня сотня вопросов, и он не может дать ни на что внятный ответ. Поэтому у меня нет причин считать его злом или добром. Мое отношение к нему повисло в воздухе, понимаешь?

— Нет, ты сама себе противоречишь, — переодевшись во все домашнее, встала напротив меня Мизуки. — Твоя магия стала сильнее. Твои слова. В речах Сэра ты отныне слышишь фальшь. Твои слова. Так какого черта ты не считаешь его плохим парнем?

— У меня другая тактика, Мизуки. Для конкретных обвинений нужны конкретные доказательства. Все как в суде. Тишина рассматривается как умалчивание и вызывает подозрения. А хитрость — единственный способ разобраться. Я согласилась на задание ради одной цели: проверить, врет ли он или нет. И я знаю, с чего должна начать.

Мизуки долго и едва ли не в упор смотрела на меня. Будто пыталась найти подвох.

— С чего?

Я нехотя произнесла:

— С моей матери.

Ее брови взлетели кверху.

— Разве ты не хочешь держать ее подальше от своей жизни?

— Куда уж дальше, — выпустила я смешок. — Я не собираюсь впутывать ее в ситуацию с Сэром, но когда речь идет не о магии Ши-Ян, а о простой, мне толком не к кому обращаться. Кроме нее.

— Славненько, — улыбнулась Мизуки. — Давно хотела познакомиться с твоей мамой. Уверена, она душка.

Такая душка, что оставила меня в младенчестве, подумалось мне, но я смолчала. Подруга не всегда к месту выражала мысли, к чему я привыкла и особой значимости не придавала.

— Выходит, мы улетаем в Мекксфорд? — спросила Мизуки, заранее зная ответ.

— Да. Правда, твоя работа…

— Ой, а я не сказала? Меня уволили.

— Почему? — удивилась я.

— Нахамила посетителю. В третий раз.

— Вот, из-за чего ты подавлена, — понятливо закивала я. — Мне жаль.

— Да ладно! Сами виноваты. Мне нахамили первой, а я за словом в карман не полезу. Ну, ты в курсе. Просто… саму эта работа достала. Я знала о последствиях. К тому же, — села она рядом и обняла за плечо, — увольнение весьма кстати. В Мекксфорде наш лофт по-прежнему пустует.

— Это радует, — улыбнулась я, и улыбка сразу же исчезла.

— Что случилось? Семья?

— Профессор Монтгомери чуточку преувеличила желание Зверя отомстить мне, — пожала я плечами. — За десять месяцев с моей семьей ничего не произошло — и хорошо. Да и мы с тобой ни разу не подверглись опасности. И тоже хорошо. С другой стороны, наш приезд приободрил Акико, Изэнэми-сан, и… уверена, дедушка тоже рад мне. Просто злится на что-то, чего я как назло не могу понять. В общем, здорово было проведать семью. Моя сестренка светится от счастья.

— Акико-кун золотко, — согласилась подруга.

Мне предстояло вновь попрощаться с сестрой. Надеюсь, Мекксфорд не затянет с головой, и через пару недель я обниму Акико, словно мы и не прощались.

Сборы и покупка билетов заняли неделю. Сумки, одежда, стирка всего, в чем мы ходили последнее время, плюс поиск рейса и волокита с документами. В вечер до отъезда я заглянула в гостиную с зашторенными окнами и присела напротив дедушки. Он сидел в коляске, глядя на меня не моргая. Я коснулась его руки.

— Сколько бы я ни пыталась, — вздохнула я, — а десять месяцев для меня и тебя прошли без толку. Что же ты хочешь сказать, чего магия Ши-Ян постичь не в состоянии? А моя медитация, будто камень преткновения, мешает выяснить.

Внезапно дедуля дернулся в кресле и крепко схватил мою руку, до жуткой боли впиваясь ногтями. Сердце заколотилось с бешенным темпом, я вытаращила на него глаза, но картинка в них почему-то заморгала и постепенно начала меняться.

Я увидела женщину, стоящую спиной в тени под цветущей сакурой. Вокруг — пустота. Она размахивала веером, точно замерла на месте. Вдруг под моими ногами раздался хруст веток, и под раскатистый удар грома женщина резко обернулась.

На ней была маска.

Видение оборвалось. Я вернулась в гостиную, в страхе пытаясь отдышаться. Что это, во имя всего святого, было? Я упала на спину, и, лежа на полу, смотрела на дедушку. Глаза его словно говорили о выполненной миссии. Будто именно это он и хотел показать.

— Леди в Маске, — прошептала я и обратно подползла к нему. — Кто она? Что ты о ней знаешь?

Конечно, дедушка не мог ответить, но и показывать больше ничего не стал. Поднявшись на ноги, я бросила на него перепуганный взгляд и покинула гостиную. Трясло меня нехило.

Постояв пару минут на лестнице, я перевела дух и поднялась на второй этаж к Акико. Она читала книгу, лежа на кровати.

— Можно? — постучалась я.

— Конечно! — подпрыгнула та и похлопала рядом с собой. — Садись!

— Акико, я с новостями…

Ее лицо накрыла тень грусти.

— Дай догадаюсь… Мы не пойдем завтра на «Волчьих Детей Амэ и Юки» в кино? У тебя тренировки?

— Завтра мне придется уехать.

— То есть как уехать? — наивно захлопала ресничками Акико. — Куда? На сколько?

— Спортивная академия приглашает всех желающих на день открытых дверей, — сказала я. — К тому же, у них проводят специальные курсы, что-то вроде… подготовки к вступительным экзаменам. Я бы очень хотела туда съездить.

Вдруг Акико заключила меня в крепкие объятия.

— Езжай, — произнесла она. — Это же твоя мечта. Потом ты будешь жалеть, я уверена!

В глазах собрались слезы. Не только от прощания, но и оттого, что приходится лгать ребенку, который искренне желает тебе счастья.

— Но после возвращайся, я тебя буду ждать! А в кино я с Йоко схожу и ее старшим братом, они все равно звали.

— Спасибо, Акико, — обняла я сестренку в ответ. — Я тебя очень люблю.

В среду, первого августа, мы с Мизуки сели на самолет и отправились в Вашингтон. Перед пересадкой перекусили закусками, любезно приготовленными Изэнэми-сан, и через десять минут нас ожидал полет в Мекксфорд.

В салоне я смотрела в окно и наблюдала, как под нами размеренно плывут воздушные облака, отбрасывая тяжелые тени на города, речушки и пышные шапки лесов. Почему-то в голову взбрела тема денег — ведь перелеты — недешевое удовольствие (если вообще может называться таковым), и я прикинула, сколько еще потратится на перелет обратно в Уатэ, ведь Мизуки я доставать деньги запрещала и оплачивала все сама. Растраты меня вовсе не беспокоили, но пускать их под утек считалось бы поступком безответственным.

Я копила, наверное, лет с семи, в обыкновенном почтовом конверте, и не пользовалась лет до восемнадцати — дедушка запрещал, оправдывая это тем, что пока он обо мне заботится, накопленное пусть лежит нетронутым. Вскоре конверт превратился во внушительных размеров копилку. Обосновавшись у дяди, я впервые ее открыла. Брала, сколько надо, на долгие отъезды или подарки в канун праздников. На самом деле, господин Накано зарабатывал достойные деньги и много раз выручал дедушку. Когда мы переехали в его дом, он полностью перекрыл уход за Наохико, назвав это единственным условием въезда — хотя я около двух месяцев боролась взять это под свою ответственность. Поразительной щедрости человек, которому и я, и дед обязаны многим. Дядя сотни раз предлагал деньги лично мне — на свои нужды, будущий институт, друзей и прочее, но я отказала, так же назвав это единственным условием въезда. Помню, как улыбка растянулась на его добром лице, и он рассмеялся.

До знакомства с Сэром я подрабатывала в закусочных, супермаркетах и автостоянках. Последняя работа, с которой я уволилась, была в фирме по производству высококачественных занавесок и штор, но долго я не высидела. Терпения таращиться в экран компьютера с утра до вечера, слушать ор визгливого начальника и отвечать на звонки возмущенных клиентов оказалось сверх выше моих сил.

Затем встреча с Сэром. За выполненное задание я получала двести двадцать тысяч йен⁷. За последнее он заплатил двести семьдесят пять тысяч. И всякий раз, получая вознаграждение, я доплачивала Изэнэми-сан за сверхурочные и те вещи, которые она могла бы не делать. Мы частенько ходили с Акико в кино, ели мороженое в кафе, гуляли по магазинам и покупали какие-нибудь вещи. Я всегда носила скромные вещи и не любила демонстрировать свое состояние, а вот радовать близких мне доставляло удовольствие. Акико, однако, ценила не дорогие покупки — она, по сути, и не знала, как может быть иначе, ведь ее папа всегда был человеком обеспеченным и никогда ее не обделял. Сестренка ценила внимание, а к остальному относилась спокойно.

Впрочем, как и я.

В Мекксфорд самолет приземлился к вечеру. Закат поглотило ночное небо, а слабо сверкающая луна вдалеке светила ярче с каждым часом. На такси мы с Мизуки доехали до здания, в котором снимали лофт, и поднялись на последний этаж. Хозяйка любезно нас поприветствовала, передала ключи и удалилась, не став брать оплату вперед. Видимо, мы произвели на нее хорошее впечатление с прошлого раза. Мизуки открыла дверь, и мы с облегченным вздохом вошли внутрь.

— Наконец-то, тишина, — сказала Мизуки, бросила свои чемоданы и плюхнулась на диван в кухонном углу. — Гул самолета всю дорогу покоя не давал.

Лофт совсем не изменился: все стояло на прежних местах. Даже бирюзового цвета кофту, упавшую за кровать, никто не тронул. Я отвыкла от больших пространств, особенно после крохотной комнатки в Уатэ, а лофт, в сравнении с ней, казался действительно большим.

Усевшись на диван, я взяла в руки телефон и тяжело вздохнула. Сидевшая рядом Мизуки повернула голову.

— Ты чего, подруга?

— Собираюсь позвонить, — произнесла я, продрожав.

— Что с тобой? — посерьезнела она и всем телом уселась в мою сторону. — Матери звонить будешь? Сейчас?

— Да.

— А не поздновато? Одиннадцатый час.

— У Литиции ненормированный график. Она же не воспитатель детского сада, которому к семи надо как штык быть на работе. Старейшины и до утра могут корпеть над каким-нибудь заклинанием.

— Хорошо, как скаж…

— И вообще, для меня это целое событие и шаг вперед — взять и набрать ей! — взвинчено перебила я. — А ты о правилах приличия вспомнить решила.

— Извини, — виновато улыбнулась Мизуки. — Я знаю, как для тебя это важно. Звони, я с тобой.

Повторно вздохнув, я набралась сил и уверенности нажать на зеленую трубку. Я прислонила телефон к уху и смиренно ожидала гудков. Но связь долго соединялась, в итоге заговорил автоответчик. Я попробовала еще два раза, результат прежний.

— Ты попыталась, — пожала подруга плечами.

— Что-то не так, Мизуки. Что-то явно случилось. — Я приложила ладонь к своей груди — там, где сердце забилось сильнее — и встревоженно добавила: — Конечно, это прозвучит как минимум странно, но я не чувствую связи…

— Телефонной? — изогнула Мизуки бровь. — Коан, так ее и нет. Не надо быть ши-янцем, чтобы это понять.

— Боже, Мизуки, не телефонная связь. Духовная.

— А-а-а-а! — дошло до нее. — Ладно, я не помогаю.

У нас с Литицией никогда не устанавливалась духовная связь, поэтому я назвала свое чувство странным. Но если раньше я хотя бы знала об ее отсутствии между нами, то сейчас, только я подумала о матери, передо мной открылась ее собственная духовная связь с другими людьми. Суть в том, что и эта связь прервалась. С каждым, с кем она была близка. Их совсем не знакомые мне лица, словно в тени, пронеслись как на пленке.

Утром телефон матери тоже не отвечал. Мужской голос автоответчика начинал раздражать, а позвонить кому-то еще я не могла: просто не знала, с кем Литиция общалась. Старейшин, с которыми она работала, я никогда не видела — только слышала о них, когда мы созванивались — те редкие случаи нашего с матерью взаимодействия. Мама очень не любила рассказывать о своих делах в подробностях и в целом, а потому использовала крайне обобщенные формулировки. Говорила, как правило, обрывочно, отрывисто и быстро. Будто боялась, что нас кто-то услышит. Я лишь запомнила имя — Ян, который, если не ошибаюсь, возглавлял состав старейшин. И находились они вроде бы в самом крупном лесу Мекксфорда. Название выветрилось из головы.

Собственно, этого было достаточно для самостоятельного визита. Мизуки через Интернет быстренько выяснила, каким в городе считался самый большой лес — звался он «Бесконечным раем». Чуднóе название. Интересно увидеть, что же в нем такого райского. О старейшине Яне, естественно, гуглить было бы глупо, поэтому, собравшись с подругой следующим днем, мы отправились в путь.

«Бесконечный рай», судя по карте, располагался на краю Мекксфорда. Здания, магазины и парки закончились тремя километрами ранее, уступив место голым полям и редким деревцам с елями, разделенными одной единственной дорогой, ведущей в соседний город. Погода облачная, в воздухе витала холодная летняя грусть. Пока мы добирались до пункта назначение, — а шли мы пешком — мимо нас проехало всего шесть машин. Безлюдное местечко.

— А твоя мать от дома тоже километрами ходит сюда? — полюбопытствовала Мизуки. — Просто остановок в округе нет, а на такси разъезжать каждый раз затратненько.

— Откуда же я знаю? — ответила я, шагая с подругой рядом. — Скорее всего, она живет там.

— В лесу? — ужаснулась Мизуки. — Как Тофф Бейфонг?

Я с недоумением на нее посмотрела и покачала головой.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ну, как же, — в разочаровании взмахнула руками Мизуки, — с телевидением ты на «вы».

— Старейшины — это круг людей, — мыслила я логически, — и навряд ли они хотят привлекать к себе внимание простых людей. В лесу наверняка разгуливают охотники, да и не только. Думаю, они живут в каком-то скрытом местечке. В магическом смысле слова.

Подруга задумчиво промычала.

— А сколько твоей маме лет?

— Пятьдесят восемь.

Мизуки, видимо, думала, Литиции не больше сорока пяти. У нее были поздние роды — долгое время она занималась не семьей, а искоренением магии Ши-Ян.

— Ну, если, все-таки, предположить, что живет она в городе и у нее нет машины, ноги у твоей матушки крепкие, — отшутилась подруга.

А дальше было не до шуток. Вдали, где по идее должен возвышаться величественный лес, сотнями выстраивались трухлявые пепельно-серые стволы, вдоль дороги огороженные желтой лентой, а над ними в угрюмое небо тянулся дым. Мизуки и я, сбитые с толку, остановились.

— Это «Бесконечный рай»? — разинув рот, спросила она.

— Похоже на то.

Сердце болезненно сжалось. Как же так вышло, что столь гигантский лес выгорел? И где сейчас Литиция?

Мы добрели до начала выгоревшей части, где уровень жары не позволял переступить через ленту. Меня потихоньку начинало трясти, кожа побледнела, кровь в венах словно застыла. Похоже, первый раз в жизни я заволновалась за маму. И заволновалась — это еще мягко сказано.

— Бесполезно, — сказала я. — Мы поджаримся там.

Я подняла голову на чопорные, оголевшие стволы, ветки которых обрывисто торчали в разные стороны. Запах гари впивался в нос. Пепел, точно серый снег, садился на черную, выгоревшую землю. Где-то под завалами сваленных елей дымили раскрасневшиеся угли, становясь ярче при порыве ветра.

«Бесконечный ад» — вот, куда мы пришли.

— А если ты используешь щит? — предложила Мизуки. — Помнишь, ты накрыла им нас в библиотеке, когда военные открыли огонь?

— На температуру щит не влияет, — сказала я. — Да и водой если лес залить — моих сил не хватит. Нас попросту сожрет температура. Представляешь, сколько там градусов? Месяц точно коптеть будет.

Мизуки залезла в телефон и что-то быстро набрала.

— Черт, вот я дуреха, — цокнула она. — Знала бы, залезла в новости. Про пожар кучу статей написали.

— Что пишут?

— Ну, начался он в середине июля по неустановленным пока причинам, — пересказывала Мизуки. — Вариант с жарой эксперты отсеивают: в Мекксфорде преимущественно сыро и прохладно. Склоняются к умышленному поджогу. И еще куча животных погибла.

— А люди? — спросила я. — В лесу они были?

— Как ни странно, нет.

Почему-то легче не становилось. Мы пересекли дорогу и оказались на другой ее стороне — здесь, к счастью, жар сменился привычным холодом. Я села на корточки, коснулась ладонью земли и закрыла глаза. Чувствовала, как энергия Ши-Ян пробиралась через асфальт прямиком в пекло погибшего леса, и энергия боли — моя лидирующая энергия, как выразилась профессор Монтгомери — пронзила меня тысячей острых иголок. Крики животных в момент пожара вызывали дрожь и мурашки, их туши так и вспыхивали в голове. Мученически высидев несколько минут, я будто сама сгорела изнутри. Поднялась на ноги и, пошатываясь, изрекла:

— Выгорело не все. Небольшой домик где-то в гущи, он уцелел вместе с северной частью леса, ее десятой частью, точнее. Но магии, той самой, которой пользуется Литиция, она уничтожена.

— Грустно, — поджала Мизуки губы. — Твою маму найти не так-то легко.

Внезапно за желтой лентой, где шипели угли, образовалась темная прореха. Будто дверь с размытыми границами, она взялась из ниоткуда.

— Это портал, — пристально всмотрелась я. — Странной формы, но портал.

— А вдруг ловушка? — шепнула Мизуки. — Меня в рабство сдавать нужды нет.

— Ты какая-то невероятно шутливая сегодня.

— А я всегда шутливая, когда нервничаю. — Она выдержала паузу и с сомнением добавила: — Надо, наверное, прыгнуть в эту штуку? Кто-то нас ждет.

— Мама, — в надежде улыбнулась я. — Это она!

Попасть в портал можно было только одним способом: прыжком и с хорошего разбега, ибо открылся он на раскаленной земле. Отойдя на приличное расстояние, Мизуки и я взялись за руки и одновременно ринулись через дорогу, нырнув в черное как дно океана прореху.

Перед нами предстала другая сторона леса — зеленая, пышная и нетронутая яростным огнем. Портал позади сжался до размеров капли и испарился в воздухе. Мы стояли там, где лес заканчивался и открывался вид на приличных размеров поле, посреди которого одиноко томился старый сарайчик. Соломенная крыша, обваливающиеся белые стены с грубыми трещинами и деревянная, полуразваленная дверь. Мы осторожно выбрались на открытое поле, ступая, словно по минному. Высохшая трава под ногами хрустела. И несмотря на то что лес за нашими спинами цвел и пах, вид у поля напоминал умирающий сад.

Что-то тут не так. Я насторожилась.

Из другого конца леса вдруг кто-то вышел. Я вросла в землю, вытянув руку, в которую уперлась Мизуки.

— Стой, — призвала я.

Некто в черном плаще, с перекрывающим голову капюшоном и золотистой цепью на шее медленно направлялся к нам. Невысокий рост, женственная походка. Женщина, прошептала я про себя. Уж очень походка смахивает на то, как передвигается Литиция. Хотя когда бы я могла это заприметить?

Незнакомка подошла к нам совсем близко, затем аккуратно, с изумительной изящностью сняла капюшон, и я уже собралась было увидеть маму, но…

Это была девушка. Молодая, красивая девушка лет двадцати. На белоснежном, слегка пухлом лице имелась родинка. Темные волосы собраны в пучок, из которого крестом торчали две спицы. В карих глазах отображалась враждебность с примесью недоумения, будто она ожидала увидеть кого-то другого.

— Кто вы такие и что вам здесь нужно? — требовательно спросила она.

Чем дольше я на нее смотрела, тем больше ее лицо мне казалось знакомым. Его черты, этот стальной взгляд, переживший много боли… Но я никак не могла понять, откуда ее знаю.

— Мы прибыли навестить старейшину, — ответила я. — Здесь кто-нибудь еще есть, чтобы поговорить?

Незнакомка с прищуром произнесла:

— Нет. Какого старейшину вы хотели видеть? Представьтесь.

Мне не понравился ее тон, и я решила его перенять.

— Простите, а вы отсюда?

— Нет, — получила я резкий ответ.

— Тогда представьтесь сначала вы.

Девушка недовольно задышала через нос и сказала:

— Я — старейшина Рокенкриорта. Сэзар.

Мои глаза округлились. Я в оцепенении на нее уставилась, разинув рот. Образ в голове сопоставился с миловидным лицом этой девицы, и я не могла поверить в происходящее.

— Сэзар? — вымолвила я с трудом. — Племянница Литиции? Сэзар Янг?

Внезапно ее брови сдвинулись к переносице, во взгляде вспыхнула ярость, и девушка взмахом руки вызвала сильный порыв ветра, который, очевидно, предназначался для меня, но сбил с ног Мизуки. Подруга с криком отлетела на пару метров.

— Откуда тебе известно, что я была ей племянницей? — разгневалась Сэзар. — Это информация для узкого круга лиц! Отвечай!

Я оглянулась на Мизуки, отплевывающуюся сухой травой, и пристально посмотрела на ноги Сэзар. Из земли мгновенно выросли вьющиеся стебли, обхватив девушку по колени.

— Не смей обижать моих друзей, — сердито сказала я. — Это — Мизуки, моя лучшая подруга. А я — Коан Янг. Дочь Литиции Янг.

С лица Сэзар в ту же секунду спала маска строгости и официальности, и я увидела перепуганную девочку в крепких объятиях растений.

— Дочь Литиции? — ошарашенно повторила она тонким, потерянным голоском.

Я отошла к Мизуки, помогла ей вставь и попросила пока не подходить. Подруга послушно кивнула, бросив на старейшину озлобленный взгляд.

— Я помню тебя из детства, — вернувшись к Сэзар, поведала я. — Твои родители часто навещали моего дедушку и иногда приводили тебя. Нам было лет по пять, когда мы впервые встретились. Играли на заднем дворе, я еще постоянно падала на ровном месте, а ты хохотала во весь голос.

Пока я описывала наше знакомство, в глазах Сэзар собиралось все больше горьких слез. В какой-то момент моя улыбка пропала, и я прервала рассказ, задержав на ней сконфуженный взгляд.

— Я вспомнила тебя, Коан, — всхлипнула Сэзар. — Мы играли с тобой до тех пор, пока мои родители не попали в автокатастрофу. Мне было семь. Но… я даже не ведала, что ты дочь Литиции. Я не ведала, что тот мужчина, к которому родители приезжали, ее отец…

Растения расслабили ее ноги и спрятались под сухую землю.

— Мне так жаль это говорить, — подавленно продолжила Сэзар, — но твоя мать… Моя тетя… Она скончалась.

Примечания

7

Приблизительно 2000 долларов США (прим. автора)