Помешанный

Ярослава Бекетова (2024)

Илья Шмелёв — мой самый ненавистный кошмар. Чудовище, превратившее в ад всю мою жизнь. Ещё в детстве я поняла: с этим дерзким соседским мальчишкой мы обязательно станем заклятыми врагами. Однако мои родители придерживались мнения, сильно отличавшегося от моего. Мама обожала этого ядовитого змея, а родной отец заочно договорился о моём будущем с главой корпорации «Markus» — Шмелёвым старшим. Илья уехал в Лондоне. Я с отличием окончила школу и поступила в вуз мечты. Одним словом, наслаждалась жизнью и дышала полной грудью, надеясь, что Шмелёв навсегда покинул родной город. Но он вернулся. Вернулся, чтобы выполнить волю родителей и привести в действие мой приговор. Только он не знает, что на месте соседской девчонки, одинокой, способной стерпеть все его закидоны, его ждёт соперник, готовый к открытому противостоянию. Легко не будет, Шмелёв! Это я тебе обещаю.

Парадокс

«Муж — объелся груш! » — ядовито шиплю про себя, хмуро взирая на упрямую морду Шмелёва.

До чего же приставучий гад. В баню со мной хотел? Будет ему баня.

— Хорошо, — легко киваю, не сводя при этом глаз с хитрющего змея. — Я пойду, но при одном условии.

— Какие ещё условия, Варь? — удивлённо вскидывает бровь Шмелёв, хватаясь за ремень брюк. — У тебя нос синий от холода.

Молча наблюдаю как он ловко вытаскивает ремень из шлеек и сжимает его обеими руками, чтобы затем сложить пополам.

— Не дури, Варь, — скалится Илья, резко разводя ладони в стороны, при этом кожа ремня издаёт хлесткий звук. — Избавляйся от шмоток, — кивает на брюки, стреножившие меня в районе щиколоток, — и бодро топай в парилку. Или тебе волшебный пендаль нужен?

Он вообще вменяемый? Собрался ремнём меня стегать? Совсем мозги у бедолаги потекли.

— Без тебя, Илья, — произношу твёрдо, хоть и не чувствую в себе уверенности. — Я пойду в парилку без тебя.

Черт, я же не боюсь Шмелёва, да? Ерунда.

— А что ещё ты собралась делать без меня? — как бы между прочим уточняет парень, во время полета ремня до соседней лавки.

Я отслеживаю его маршрут с некоторой грустью. Наверное, в руках Шмелёва всё может вот так летать, как этот ремень. И даже я. Вымахал громадный бычара. Ничем не сломить.

— Жить, — отвечаю отстранённо.

— Вот как, Варюша, — дерзко ухмыляется Илья, а затем меняется в лице, демонстрирую свою истинную суть.

Очень поганую надо сказать.

Он мне такой совсем не нравится.

— Давай-ка, раздевайся полностью, — командует Шмелёв, дергая молнию на своих брюках вниз. — Не заставляй мужа ждать. Полотенце это оставь в покое. И украшения сними. Нельзя в парилку с металлическими предметами.

— Илья, — медленно тяну, отводя взгляд в сторону, чтобы не смотреть на стриптиз, — в доме же есть ванная комната. Ну, зачем эта баня? Давай я сама? Одна.

Внезапно Шмелёв наклоняется к моим ногам и одним резким движением без предупреждения обхватывает голую коленку. Я трусливо дёргаюсь, пытаясь избежать властного прикосновения, и, нелепо взмахнув руками, теряю равновесие. Илья успевает вцепиться в моё предплечье, прежде чем мы оба оказываемся на широкой лавке в горизонтальном положении. И даже тот факт, что при падении, я потеряла полотенце, страшит уже не так, как тёмная макушка замирающая в районе моей груди.

Прерывистое дыхание Шмелёва опаляет район солнечного сплетения и с каждым его шумным выдохом я паникую всё сильнее.

Успеваю прикрыть ладонями голую грудь за секунду до того, как Илья поднимает голову и впивается в меня острым взором чёрных глаз.

— Ты что, мать твою, творишь? — грозно рычит он и от огненного дыхания парня по всему моему телу пробегает миллион мурашек. — Как ещё голову о бревно не разбила?!

— Сам ты бревно! — хнычу, пытаясь сбросить с себя разъярённого быка. — Зачем щупальцы свои ко мне потянул? Слезь. Слезай с меня! Давай же.

— Слезть с тебя? — заторможено повторяет Илья. — Я, блядь, ещё даже не залезал на тебя! — сцепив зубы бормочет. — И такими темпами не залезу. Убьёшься раньше, чем скажешь «трахни меня, Ильюша».

Во все глаза таращусь на гадкого змея, чьи руки самым наглым образом ложатся поверх моих и стискивают едва прикрытую грудь.

— Придурок! Вот ты кто. Включи, наконец, мозг. Если он у тебя, конечно, есть.

Мерзкий Шмелёв впивается в меня тяжёлым взглядом. Даже чудится, что он посылает мне волны ненависти, но в следующую секунду Илья будто переключается, смещает взор на мои дрогнувшие в удивлении губы. А дальше следует смертельный бросок.

Если бы Шмелёв и правда был змеёй, я бы умерла в этот самый миг. В реальности же я успела сделать один короткий вдох, прежде чем ураган по фамилии Шмелёв впился в мой рот кусачим поцелуем, бескомпромиссно сметая на своём пути любое сопротивление.

Крепкие пальцы подхватили меня под ребра и с силой прижали к пышущей жаром мужской груди. Этот порыв длился всего мгновение. А в следующее — Шмелёв разжал объятия. И сделал это так стремительно, что я не сразу сообразила где нахожусь и что произошло.

Парень оттолкнулся от гладкой поверхности лавки и плавно перетек в вертикальное положение.

Ещё секунда и меня насильно вздернули на ноги, словно куклу.

Я сжалась, хаотично прикрываясь руками. Хотела уже было пустить горькую слезу о своём позорном положении, но на плечи вовремя легла белоснежная простыня, укутывая моё голое тело до самых пят.

— Я, конечно, придурок, — сурово заключил Илья, — но меня ты можешь не бояться. Не для того я столько лет тебя, дуру, опекал. Берёг, как зеницу ока, — проговорил он низким голосом, стирая влагу с моей щеки костяшками аккуратных пальцев.

А я ведь и правда подумала, что навредит. Издевался же он надо мной раньше. Что мешало сделать это снова, только в другой форме? Но как оказалось, у Шмелёва имеются принципы.

— Я тебя потом съем, Варь, — смеётся он, отступая, и показательно снимает с себя брюки, — как будешь готова.

Потуже оборачиваю себя простынёй, не глядя больше в сторону Ильи.

Клоун. Опять невесть что устраивает. Буквально секунду назад человеком был. Всё, блин. Короткий же у него лимит на человечность оказался.

— А пока привыкай, — смешливо выдаёт и по звуку упавших на деревянный пол брюк, я понимаю, что он разделся. — Не торопись. Всё посмотри, Варюш. — На пол летит последний предмет мужской одежды. — Я весь твой, — Шмелёв разводит руки в стороны, демонстрируя то, на что я даже дышать боюсь.

Сам пусть на себя смотрит, извращенец.

— Не хочешь смотреть, значит будешь трогать, — тоном змея искусителя сообщает парень, хватая меня при этом за спрятанный в простыне локоть. — Идём греться, жёнушка. Я так и быть обещаю сильно к тебе не приставать.

— Врешь! — недоверчиво комментирую очередное его лживое обещание.

— Конечно, вру, — коварно улыбается Илья и быстро подхватив меня на руки спешит к арочному входу в парилку. — Сейчас я тебя уделаю, мелочь вредная. Так отпарю веником по заднице, что желания нарываться на приключения больше не возникнет. Станешь ласковая и послушная, аки домашняя кошечка.

— Эта кошечка расцарапает всю твою физиономию.

— Арр… — рычит Шмелёв, обнажая ряд ровных белоснежных зубов. — Царапайся. Кусайся. Всё что угодно. Только больше не сбегай.