Помешанный

Ярослава Бекетова (2024)

Илья Шмелёв — мой самый ненавистный кошмар. Чудовище, превратившее в ад всю мою жизнь. Ещё в детстве я поняла: с этим дерзким соседским мальчишкой мы обязательно станем заклятыми врагами. Однако мои родители придерживались мнения, сильно отличавшегося от моего. Мама обожала этого ядовитого змея, а родной отец заочно договорился о моём будущем с главой корпорации «Markus» — Шмелёвым старшим. Илья уехал в Лондоне. Я с отличием окончила школу и поступила в вуз мечты. Одним словом, наслаждалась жизнью и дышала полной грудью, надеясь, что Шмелёв навсегда покинул родной город. Но он вернулся. Вернулся, чтобы выполнить волю родителей и привести в действие мой приговор. Только он не знает, что на месте соседской девчонки, одинокой, способной стерпеть все его закидоны, его ждёт соперник, готовый к открытому противостоянию. Легко не будет, Шмелёв! Это я тебе обещаю.

По Смоленским дорогам леса, леса, леса

На город упала ночь. Небо стало иссиня чёрным. А мы всё ехали и ехали по бесконечной дорожной полосе, сопровождаемые лишь вечнозелеными елями — великанами. Помимо очевидного сокращения светового дня и заметного похолодания, я поймала ощущение какой-то неотвратимости, фатальности.

Заторможено повернув голову налево, слепо уставилась в величественный профиль Шмелёва, чтобы убедить себя в иллюзии происходящего.

Ну не может Судьба быть настолько злой!

Я ведь должна находиться сейчас в другом месте. Не здесь, рядом с человеком, сломившем мою верю в дружбу, веру в честных, порядочных людей.

Эх, когда ж я свернула"не туда"?

Противный гад Шмелев мгновенно поймал мой изучающий взгляд и как-то резко дернул шеей, словно хотел её размять. Или у него уже нервный тик от меня начался? Что за прелесть!

— Говори, — вполголоса бросил Илья, не сводя глаз с дороги.

— Сам знаешь.

— Что знаю, Золотарёва?

Я отвернулась, уставившись в окно.

Ну и как его спросить о таком? Я лучше язык себе отрежу.

М-да, отрезай, не отрезай, а слова отца продолжали эхом звучать в голове.

— Успокойся уже, — мрачно заключил Илья, скосив взор на мою ногу, что отстукивала ритм в стиле фламенко.

Я и не заметила этого. Ушла бродить в чертоги собственной памяти, спотыкаясь там на каждом шагу при упоминании слов, сказанных родителем. Ну как он мог? За что так со мной поступил? Бросил под ноги первому встречному — поперечному, словно надоевшую до оскомин, шкодную кошку.

Вдалеке показался знак поворота, но я не обратила на него внимание, если бы не слова Ильи:

— Ляпнешь хоть слово и весь оставшийся путь проведешь в отключке.

— Что? — удивлённо спросила, хлопнув ресницами, а после… остолбенела.

На лобовое стекло легли тени проблесковых маячков. Главная дорога и прилегающая к ней развилка поворота оказались перекрыты десятком патрульных машин.

Всего на долю секунды у меня промелькнула мысль, что отец передумал и отправил за нами полицейских.

Шмелёв как-то через чур стремительно подался вперед. Я застыла от столь резкого выпада, отчего моё тело автоматически вжалось в спинку сидения. Илья тоже замер, выругался в своей привычной манере, сжал зубы и потянул руку к бардачку, намеренно опираясь ладонью другой руки на мое бедро. От эпицентра прикосновения по всему телу густыми волнами пошел жар. Липкий страх капканом сковал конечности так, что я не в силах была ими пошевелить. Никак ушлый Шмелёв освоил технику гипноза через прикосновение к человеку, потому меня и парализовало. Другого варианта нет.

Ритмичный стук по стеклу раздался внезапно. По крайней мере для меня, давно выпавшей из реальности и витавшей среди тяжелых мыслей. Со стороны водительского сидения блеснул свет карманного фонарика и настойчивый звук повторился вновь.

Илья взял из бардачка документы, хлопнул крышкой, бросив на меня предупреждающий взгляд, и нажал кнопку регулировки бокового стекла.

— Старший сержант Павленко, — представился мужчина в форме инспектора ДПС. — Предъявите ваши документы, пожалуйста.

Илья нацепил на себя маску холодного равнодушия, протягивая госслужащему водительское удостоверение.

— Так… Шмелёв Илья Борисович… — пробормотал старший сержант и, наклонив голову вбок, оценивающим взглядом прошёлся по салону автомобиля. — Вернулся, значит? — с едва заметной ухмылкой заключил мужчина.

— Как видишь, — без обиняков ответил Илья.

— И когда ждать следующую гонку?

Шмелёв стрельнул в меня ядовитой тьмой глаз.

— Я своё уже отгонял.

Инспектор понимающе кивнул.

— Невеста?

— Жена.

Охренели оба: я и инспектор. Как сильно резануло слух это его"жена". Бррр…

— Шустрый, — пробасил мужчина, извлекая из нагрудного кармана листок формата А4. — Видели этого персонажа?

Ответ Ильи последовал незамедлительно:

— Нет.

— Понял, — сказал инспектор, пряча ориентировку обратно в карман.

— Насколько всё плохо? — уточнил Шмелёв.

— Из центральной тюрьмы сбежал. Особо опасен.

Я, молчавшая всё это время, не удержалась от вопроса:

— А что он сделал?

Госслужащий почесал лоб, видно раздумывая, говорить мне или нет.

— Девушек похищал и… — мужчина скосил взгляд на Шмелёва — В общем, нехороший человек. Маньяк — потроши…

— Вижу у вас тут план перехват в самом разгаре, — перебил его Илья. — Мы поедем.

— Ага, — отозвался мужчина заторможено. — Тогда счастливого пути!

«Ну теперь путь точно будет счастливым», — подумала про себя, глядя на то, как резко Шмелев крутанул руль.

— От меня ни на шаг, — тут же предупредил, прибавив скорость. — Понятно, нет?

— Есть, босс! — угрюмо бросила, приложив ладонь к голове.

— Довыделываешься, Золотарева, — мрачно заключил парень, — и мне придется применить грубую мужскую силу. Исключительно в воспитательных целях.

Козёл! Силу он применит. Ещё поглядим как ты запоешь! Я намерена довести тебя до белого каления, чтобы даже имя моё без содрогания произнести не мог.

И кстати… Я «ляпнула слово», но Илья мне ничего не сделал. Гихихи. И больше никогда не сделает.

***

Спустя двадцать минут железный монстр Шмелёва остановился посреди леса, где в метре от нас стоял мрачный чёрный забор.

— Ты куда меня привёз?

— Колхоз «Светлый путь» — выдал Шмелёв, нажимая ключ кнопку от автоматических ворот.

— Ага. Светлый. Не видно ничего! — прикрикнула, саму уже порядком трясло от Ильюшкиных закидонов. Трусиха я. Как есть трусиха.

Улыбка Шмелёва в темноте салона показалась мне зловещим оскалом.

— Что дальше? — поинтересовалась озираясь.

— Брачная ночь, — издевательски заключил парень, потянувшись к моему ремню безопасности. — Хочешь, прям здесь начнём?

Стукнула по наглым ладоням, отталкивая от себя загребущие руки Ильи.

— Ты больной, Шмелёв!

— Всё равно ты теперь никуда не денешься, — с особым злорадством констатировал он, отстёгивая таки мой ремень, при этом, успевая впиться в бедро пятернёй.

Я устало прикрыла глаза, лишь на миг, чтобы собраться с силами для противостояния с ядовитым змеем, не знающим пощади и милосердия, с человеком, который всегда получает то, что хочет. Всегда и всё.

Не в этот раз, Шмелёв.