Самозванка для чародея, или Как угодить в царевны

Яна Епринцева (2025)

Ох, и плохая слава у чародея Златомира! Говорят, он девиц непорочных ест на завтрак, обед и ужин. Да ещё и с царём поспорил. Обещал спалить всё царство вместе с жителями. Умилостивить вспыльчивого колдуна — задача нелёгкая! Требует он на откуп царскую дочку. Но и царь-батюшка не лыком шит. Не отдаст злодею на растерзание кровиночку любимую, а подсунет супостату конюхову дочку. Вот только девушка оказалась не так проста и покорна, как хотелось бы чародею. Не раз ещё пожалеет он, что связался с царевной-самозванкой.

Глава 7

Любава открыла глаза и принялась испуганно оглядываться по сторонам. Она сообразила, что чародей держит её на руках и прижимает к своему мощному телу.

Тот заметил, что девушка очнулась, и с видимым облегчением посадил на лавку. Как только Златомир избавился от своей ноши, лицо его вновь приняло высокомерное выражение.

Любава огляделась и поняла, что находится в просторной комнате, где в одном углу — большая печка, посередине стол, у стен лавки да сундуки. Везде чисто и светло, сквозь разноцветные стёклышки солнечные зайчики повсюду играют.

Это помещение как раз и подходило тому уютному домику, что она увидела сразу же после прибытия к жилищу чародея. Окончательно запутавшись, Любава потупила взор и сложила руки на коленях, безропотно ожидая своей участи.

Чародей бросил полный неприязни взгляд на девушку, а затем обернулся к толстухе.

— Девицу в порядок приведи да накорми, как следует, — не терпящим возражений голосом обратился он к ней. — А мне отдохнуть нужно, всю ночь не спал, да и сил на армию потратил немерено.

Лукерья закивала головой и бодро бросилась выполнять распоряжение чародея. А сам Златомир резко развернулся, махнув чёрным плащом, и скрылся за дверью.

Женщина нагрела воды, принесла чистое полотенце и сделала знак рукой, подзывая Любаву.

— Иди, отмывать тебя буду, а то я смотрю, чародеюшка-то не очень доволен твоим видом. Глазами зыркает сердито, — сказала она.

Девушка подчинилась. Да и не всё ли равно, в каком виде её будет есть чародей? К тому же радовало, что страшная участь отсрочилась. Это вселило в неё небольшую надежду.

Лукерья живо отмыла лицо и шею Любавы, позволила ей вымыть руки. После чего с довольным видом осмотрела девушку.

— Ну теперь другое дело! Если бы чуть поупитаннее была, можно назвать красавицей, — сказала она. — Пойдём за стол. Накормлю как царевну! Ой, что это я! Ты ж и есть царевна!

Лукерья бросилась накрывать на стол, а девушка уселась на лавке. Любава видела, как женщина ставит на белоснежную скатерть изысканные яства, которых она сама никогда в жизни не пробовала.

«Как это едят? Вдруг опозорюсь? Сразу поймут, что я не та, за кого себя выдаю!» — в ужасе подумала дочка конюха.

Девушка замерла, не смея прикоснуться к еде. Да и от переживаний и страха ей кусок в горло не лез. А Лукерья знай потчует, есть заставляет. Любава отнекиваться начала, но толстуха быстро нашла чем её припугнуть.

— Не будешь есть, я пойду Златомира разбужу! Чародей, когда его будят, знаешь какой злой! Мало тебе не покажется! — заявила она, всовывая в руку девушки ложку.

Делать нечего. Пришлось Любаве за еду приниматься. Поклевала через силу под пристальным взглядом напористой женщины и вновь притихла на лавке.

Лукерья же начала возмущаться и совать девушке самые лакомые и сладкие кусочки.

— Понятно теперь, почему ты худая такая! Ешь, говорю! Ешь не упрямься!

— Благодарствую, сыта я уже. Мне страшно очень, не до еды, — пробормотала девушка.

Лукерья посмотрела на неё взглядом полным сочувствия и сокрушённо покачала головой.

— Понимаю, чего ж хорошего. Тебе, наверное, и жениха уже присмотрели, а тут вот что приключилось, — сказала она.

— Нет, жениха у меня не было… — начала было девушка и замолкла.

Засомневалась, вдруг у царевны был жених? А она наболтает сейчас лишнего!

— Ну всё равно приятного мало. Я-то понимаю всё девонька, но спорить со Златомиром не буду. Себе дороже. Он своенравный и вспыльчивый, чуть что кричит — «в лягушку превращу»! И ведь знаю что может. А я его вырастила, вынянчила. На коленях качала. Я кормилица его в детстве была, а теперь вот по хозяйству, — проговорила Лукерья, подперев рукой одну щёку.

— А когда же он есть меня будет? — задала вопрос девушка и глаза потупила.

Лукерья даже руками всплеснула.

— Ишь, слово-то какое выискала — «есть»! Надо думать, ночью. Кто ж днём такими вещами занимается?

Любава поникла, даже слёзы из глаз закапали. Страшно умирать, так ещё и весь день придётся ждать своей участи.

— Ну не плачь, — начала успокаивать её женщина. — Хочешь, убеги! Я тебя выпущу.

Девушка так и встрепенулась. Во взгляде её мелькнула надежда и тут же погасла. Ведь если она сбежит, Златомир вернётся и уничтожит столицу со всеми жителями. Не для того её сюда отправили, чтобы она своим побегом всё испортила да обрекла на смерть невинных людей.

— Куда ж я от колдуна побегу? Он меня живо сыщет. Да и отомстит царю-батюшке, и всему государству. Останусь, приму свою участь. Знать судьба такая, — со вздохом сказала Любава.

Лукерья не нашла что ответить. Вместо этого она проводила девушку в опочивальню, коих в каменной башне было великое множество, и оставила там, предложив отдохнуть с дороги. Сама же вернулась к своим делам.

Любава сначала боялась располагаться на широкой, устеленной вышитым покрывалом кровати. Вот только усталость взяла своё. Она сняла убранную золотом телогрею и аккуратно сложила в сторонке, а сама осталась в долгополой шёлковой рубахе.

Утомлённая бессонной ночью и переживаниями, всё же прилегла на краешек постели. И вскоре не заметила, как уснула.