Двое

Юлия Флёри, 2022

Если вдруг захотелось изменить судьбу, переписать жизнь заново, какой шаг следует сделать первым? Майя, например, избавилась от лишнего. Вырвалась из родного гнезда, оставляя позади все прелести обеспеченной жизни. С собой у неё лишь сумка с минимальным набором вещей, хорошее настроение и вера в светлое будущее. Вот только времени на единение с собой не осталось, ведь нарисовалась перспектива пуститься в сомнительное приключение с красивым незнакомцем. Его предложение оказалось рисковым и безрассудным, но и новая жизнь сама себя не нарисует. Почему бы не нагрешить в ней как следует, чтобы потом было что вспомнить? Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Вот только пошли мы не к Киру, не к людям, не к воде. Мы пошли прочь от цивилизации, подальше от шума, от довольных криков, от пьяного угара. Мужчина вдруг показался мне собран, сосредоточен и непозволительно серьёзен. Теперь он деликатно придерживал меня под спину и не спешил затевать разговор.

— Куда мы идём? — преодолев преграду сомнений, начала я.

Вежливо улыбнувшись, мой спутник странно вздохнул. В ожидании ответа я замешкалась, и он тут же перехватил мои пальцы, сжал их и слегка потянул, заставляя следовать за ним.

— Домой спать.

— Но я ведь просила тебя не об этом! — вырвав ладонь из захвата, я решительно остановилась. Провожатый неприятно оскалился.

— Правда? Видно, я плохо расслышал.

— Да что случилось?! — возмутилась я, пытаясь распознать причины таких перемен в нём.

Красавчик подобрался и посмотрел на меня едва ли не зло. Ну, или неодобрительно.

— Случилось, крошка, то, что на подобных вечеринках стоит внимательнее следить за содержимым бокала, — излишне громко, с каким-то упрёком, заявил он. Да ещё и пальцем ткнул в мою сторону. Крайне неприятно.

— Что?.. Что ты имеешь в виду?

Он хмыкнул и развёл руками, оглядывая меня с какой-то придиркой.

— Ты могла бы и догадаться, откуда взялась эта лёгкость, непривычная раскованность, откуда появилось желание нарушать запреты!

— Это… какой-то наркотик? — запоздало опомнилась я. — То есть там, в паре сотен метров от нас людей накачивают наркотиками и… все об этом знают, так, что ли?

— Боже, что ты несёшь? — воскликнул он, всё больше раздражаясь, и я на всякий случай отступилась. — Кто и кого там накачивает? Ничего из того, что ты успела себе напридумывать, не происходит! Просто ты быстрее раскрываешься, избавляешься от комплексов, на время забываешь о проблемах.

— И вытворяешь то, на что в здравом уме ни за что бы не пошёл! — напомнила я и вдруг замерла, осознавая что-то очень и очень важное. — Об этом ты переговаривался со своим другом, да?

— Что ты?.. — начал он и тут же осёкся.

— Хотел меня раскрепостить?!

— Ты в своём уме?! — жёстко воскликнул он и старательно стиснул челюсти, чтобы не выдать ничего оскорбительного. — А смысл тогда мне тебя выдёргивать?

— А если не это, то что?

— А я не трахаюсь под кайфом! — всё же не сдержался он от подлого замечания, правда, тут же, изображая полный контроль, вздёрнул подбородок и добавил куда спокойнее: — И тебе не советую.

— Ну, знаешь… — обидчиво выдохнула я и поторопилась сбежать. Неудачно и уж точно недалеко, но всё же…

— Да ну, послушай! — легко сократив расстояние до минимального, он удержал мой локоть. — Подожди! — его улыбка вышла виноватой и поспешной. — Кир, пьяный дурак, любит, когда людям весело. Его это, понимаешь: заводить толпу! И порой… очень редко, он в этом своём стремлении выходит из берегов, — он придержал кончиками пальцев моё лицо. Приятно, но обида всё ещё била по нервам и я раздражённо отмахнулась. — Я не хотел тебя обижать, правда, — добавил красавчик более весомо и навязчиво, лёгкое касание повторилось, и в этот раз я не спешила от него избавиться. — Да сколько тебе надо… микродоза! Ты ведь уже вменяемая, стоило только вдохнуть свежего воздуха! Давай договоримся так: я сейчас провожу тебя домой, а ты не будешь злиться! Совсем не будешь!

— А я и не злюсь, — хмыкнула я и всё же отвела его ладони от своего лица. — Так из меня выходит стыд. Жалко, что с возвращением здравомыслия мне память не отшибло!

Он хитро улыбнулся и потёр пальцами кончик носа.

— Это ты сейчас о чём?

— О-о! Вот только не начинай! — я нелепо взмахнула руками, ужаснувшись того, что мне сейчас придётся объясняться, и метнулась к простору, к свободе. — Скажу одно: я ни о чём не жалею. Ты мне нравишься, и я не собиралась скрывать ни своей симпатии, ни желания. И почему я вообще должна оправдываться перед тобой?! Или, считаешь, без допинга мне бы не польстило твоё внимание, не понравились твои прикосновения?

— Можно о желании поподробнее? — уловив паузу, вклинился он. При этом неотступно следовал за мной. По кругу, по параллели, по прямой. Загонял, как овцу, а я не давалась.

— Да иди ты! — рассерженно отмахнулась я, не позволяя себя остановить.

— И о прикосновениях тоже, — по-доброму рассмеялся мужчина и демонстративно прижал зубами нижнюю губу. — Что-то запомнилось особенно?

— Я планировала провести с тобой как минимум ночь, но если ты такой принципиальный…

— Вообще не принципиальный! И про ночь мне очень интересно!

— Да что ты… — нахмурилась я. — Что ты делаешь? — возмутилась я, когда он поймал меня и прижал к себе, удерживая под спину двумя руками, я же вполне реально упиралась ладошками в его грудь и натурально требовала свободы.

Видимо, возмутилась я недостаточно громко, потому что убрать руки мой спутник и не подумал. Зато подумал, что не мешало бы меня поцеловать. Губы коснулись губ. Очень волнительно. Кончик его языка скользнул между ними вполне невинно. Сначала по нижней губе, потом по верхней. Я не протестовала — я прислушивалась к себе. Чтобы стало как-то понятнее, я открыла глаза и вдруг поняла, что он на меня смотрит. Смотрит и чего-то ждёт. Наверно, того, что я, как приличная девушка, вздумаю покапризничать. Но нет, мне хватило одного урока, там, на танцполе, когда я умудрилась заявить, что мне не семнадцать и заманить меня в спортзал ему не удастся. И вот так же, глядя в глаза, он вдруг подался ближе, и следующий поцелуй не имел ничего общего с пробным предыдущим. Как непрозрачный намёк на то, что дальше всё будет по-взрослому.

Целовал он со знанием дела, не позволяя толком отдышаться. Глубоко, напористо. Одна его ладонь поднялась и смяла затылок, другая провокационно огладила ягодицу. Именно провокационно. Больше не было этих неловких проб с оглядкой на мою реакцию. И ноги подкашивались вполне реально, и голова кружилась. Потому, когда он потянул мою коленку выше, я не сомневалась и легко обхватила его бёдра ещё и второй ногой. Тут же наткнулась на внушительный бугор в паху и от неожиданности замерла.

— О-па! — озвучил он неловкий момент и опасно рассмеялся. — Такого мы совсем не ожидали, правда? — бурно дыша, он легко покусывал мои губы и, подхватив рукой под попу, подбросил выше. Получив доступ к шее, впился в неё жадным поцелуем.

— Да ты с ума сошёл! Я на такое не подписывалась…

Он на подобное моё заявление только глянул исподлобья и, склонившись к груди, прикусил выпирающий от возбуждения сосок.

— А я ничего и не делаю. Всего лишь предварительные ласки. Почти дружеские. Если захочешь узнать, что же будет дальше, не стесняйся, обзовись, — посоветовал он и продолжил исследовать моё тело.

Особенно жарко становилось, когда он касался губами кожи, особенно остро — когда касался того же места языком. А мои стоны служили ему компасом и самым надёжным проводником. Сильные ладони разминали спину, пробравшись под ткань рубашки, пальцы баловались с застёжкой бюстгальтера. Раскат грома и порыв ветра заставили меня застыть в его руках, но мужчина не останавливался, и ступор мгновенно схлынул. Было чертовски сладко и до неприличия хорошо. Я запрокинула голову к небу и наблюдала за тем, как грубые тёмные тучи заволокли небо, как они скрыли яркие звёзды. Нас окутала темнота, но она не казалась опасной. Она была интимной. Чтобы даже звёзды не смели подсмотреть и распознать то, как он бесстыдно скользнул ладонью мне между ног и как упрямо надавил на промежность. Требовательно, практически до боли. Так, что я зашипела и выгнулась в его руках. Протестуя, но уж точно не отказываясь.

Раскат грома повторился. Порыв ветра рванул высокие кроны деревьев, сгибая их едва не пополам. Мой мужчина сделал два быстрых шага, повинуясь потоку. Я держалась за мощные плечи, скрываясь за ними от силы стихии. Только мои длинные волосы взвивались, будто гремучие змеи, они то стремились вверх, то в стороны, то путались перед глазами. Целоваться оттого стало практически невозможно, но разве это повод отступить?..

— Надо идти, — явно не желая отрываться, проговорил он мне прямо в губы и тут же поцеловал, заставляя забыть о любых словах.

Я кивнула. Практически осознанно. Мне не было страшно и не было тревожно. Я столкнула с себя любую ответственность, впервые за долгое время не чувствуя себя при этом угнетённой или ущемлённой в правах. Потому что его решения были особенными. Правильными и неоспоримыми. И мне нравилось, как он принимает их, не используя ни норм морали, ни закостенелых устоев. Главенствующим было личное представление о счастье. И желание.

Поборов искушение прижать меня к земле прямо здесь и сейчас, он всё же оторвался от губ и перевёл дыхание. Поставив меня на ноги, развернулся лицом к ветру, а когда повернулся снова, смотрел вполне осмысленно.

— Будет дождь, — проговорил он хриплым голосом, но не тронулся с места. Стояла и я. Чуть потерянная, временно лишённая ориентира.

Дыхание сорвалось, когда его пальцы коснулись моего плеча и провели по нему плавную линию к самому локтю. По телу побежала дрожь предвкушения. Мужчина склонился надо мной и, придерживая пальцами за подбородок, осторожно коснулся губами кожи над скулой, после — чуть ниже, на линии челюсти, на шее, на впадинке между ключицами, коснулся губами острого плеча. Мой стон повторился. Я закрыла глаза и запустила пальцы в его короткие волосы, наслаждаясь тем, как щекотно стало чувствительным ладоням. Чисто инстинктивно я прижалась к нему бёдрами, а он толкнулся навстречу, врезаясь в меня каменной эрекцией. Так понятно и так естественно…

— Нужно идти, слышишь? — размеренно и игриво рассмеялся он моей прострации. — Уже пахнет озоном и где-то совсем рядом бушует стихия.

В подтверждение его слов небо озарила молния. Секунда и раскатистый гром разорвал пространство. Нехотя я оторвалась от него и первой сделала шаг. Мужской смех повторился.

— Не в ту сторону, — пояснил он и повернул меня куда следует, удерживая за плечи горячими ладонями.

Мы шли молча. Он чуть впереди. При этом крепко сжимал мою ладонь и фактически тащил за собой, потому что мои силы неожиданно закончились. Не знаю, почему молчал он, но я-то боялась, что приключение идёт к своему завершению. Боялась, что вот сейчас он повернётся ко мне и скажет, что пора спать или что-то в том же духе. И дело было не в том, что мне дадут отставку, просто я не представляла, какими словами буду убеждать его в обратном.

Порывы ветра усилились, стали чаще и злее. Воздух всё больше напитывался влагой. Я давно не разбирала дороги и брела только по инерции, изредка посматривая на мужской затылок, на уверенно расправленные плечи. Начал накрапывать небольшой дождь. Мой спутник обернулся, а я вдруг испугалась, что в темноте совершенно не вижу его глаз.

— Не замёрзла? — заботливо поинтересовался он, на что я отрицательно покачала головой, до боли закусив губу.

На самом деле, в этот момент я едва не расплакалась. Потому что в его голосе, в интонации, больше не было того надрыва. Рассеялась страсть, словно вода сквозь пальцы утекло желание и та болезненная тяга друг к другу.

— Иди ко мне, — попросил он и притянул меня ближе, обнял, прижался губами к макушке.

Он всё понял по тому, как я вцепилась в его плечи, как обхватила бока, по тому, как обиженно засопела, уткнувшись носом в тёплую шею.

— Что? — коротко и как-то жёстко осведомился он, и я вдруг поняла, что у меня есть всего один шанс, чтобы озвучить свою позицию. И эта позиция должна оказаться предельно чёткой.

— Я не хочу, чтобы ты оставлял меня одну сегодня, — выпалила я, будто приказом.

Он задумчиво перебирал мои волосы на макушке. Губами при этом прижимался к виску. Я кожей почувствовала, что он улыбается. Казалось, что мне было всё равно, даже если бы эта улыбка вышла самодовольной.

— Да я вроде и не собирался.

Я отстранилась, чтобы распознать оттенки его эмоций, но небо озарила вспышка и я увидела его лицо, уловила взгляд. Это было что угодно, но точно не довольство. А ещё я вдруг поняла, почему он всё это время молчал. Едва ли я могла точно описать происходящее, но стало нестерпимо жарко, и он шагнул на меня. Его жадные пальцы впились в нежную кожу, а губы, которые я запомнила мягкими, дарящими ласку, вдруг сделались по-мужски грубыми. Он брал. Он брал всё то, что я готова была ему отдать, а, может, даже чуточку больше. Воздуха не хватало, в порыве эмоций мы ударялись зубами, а в коротких передышках миром правило безумство.

Небо будто разорвалось над нашими головами, ветер вдруг стих и большие редкие капли с силой ударили в землю.

— Не здесь, хорошо? — выговаривал он мне в губы и я соглашалась. — Нужно идти, — упрашивал он и тут же толкался языком в мой рот глубже. — Совсем немного осталось, сладкая, — стонал он, пытаясь прижаться ко мне своим возбуждением теснее, притереться жёстче.

Холодные капли дождя жёстко хлестали по плечам, остужали, приводили в сознание, рассеивали туман желания и какого-то безумия. Его это не устраивало и срочно требовалось укрытие, в котором будет больше его силы, его запаха, ауры его присутствия. Он бурно дышал, понимая, что нужно, нужно, наконец, принять решение и сорваться с места, но было так сладко, было так соблазнительно задержаться ещё хотя бы на мгновение.

— Ты когда-нибудь занималась сексом под дождём? — прокричал он, пытаясь пересилить шум ливня.

Я, наверно, не поняла ни слова. Но даже если бы и поняла, то дрожала от желания так, что ответить что-то вразумительное оказалась не способна. Только цеплялась за его промокшую насквозь футболку и смотрела на губы в надежде получить ещё один поцелуй. А потом ещё один.

— Я хочу тебя, — проговорил он с давлением, прижавшись лбом к моему лбу. Ладоням при этом обхватил лицо с обеих сторон. — И я тебя не отпущу, — выдохнул он в губы, зло скалясь собственной алчности.

Я отчаянно кивала, соглашаясь на любые условия. А он смотрел, смотрел в мои глаза, осознавая, что я ни черта не понимаю, и забавлялся таким вовлечением в игру. Полное погружение.

Под очередной раскат грома мы сорвались с места. Оказалось, что деревня была уже совсем рядом. Молния рассекла небо, озаряя всё вокруг, а мы бежали, отчаянно сопротивляясь ветру, швыряющему нам в лицо безжалостные капли дождя. Минув три двора, мы свернули. Потом ещё раз. Прошмыгнули где-то между заборами. Дождь усилился и теперь лил сплошной стеной. Вода текла по узким улочкам рекой, смешивалась с придорожной грязью. Фонари не горели, окна в домах тоже. Я даже навскидку не могла сказать, насколько далеко мы пробрались и где сейчас находимся, как вдруг оказалась в тишине, в каком-то сарае. Мужчина просто втолкнул меня туда, влетел сам и закрыл дверь. Здесь пахло сеном и пылью. Дождь остался где-то далеко. Ноги гудели. Я вдруг заметила, что потеряла один босоножек. Второй по-прежнему оставался при мне. Стало смешно, и удержаться не получилось.

— Что? — раздалось за спиной. Совсем близко. Я обернулась, и смех застрял где-то в горле. Его желание больше не нужно было видеть. Теперь оно стало осязаемым и улавливалось даже на расстоянии.

— Босоножек потеряла, — прошептала я севшим голосом.

— Серьёзно? Босоножек? — притворно удивился он и стал ко мне вплотную.

Я напряжённо сглотнула, но поторопилась ответить на короткий обжигающий поцелуй.

— Замёрзла? — проронил он и почему-то перехватил мою ладонь, подтянул её вверх и прижался губами к пальчикам, но они были тёплыми. — Если не хочешь заболеть, то придётся раздеться, — покачал он головой.

— Здесь? — задала я вопрос. Казалось, что он выйдет ровно, а получилось, будто бы я ужаснулась.

Ответом мне стал уверенный кивок. Подавая пример, он первым стянул с себя футболку. Та была насквозь мокрая и нехотя оторвалась от тела. Я совладать с рубашкой не смогла. Пальцы не слушались, а мелкие пуговицы, будто специально выскальзывали, не поддаваясь.

— Не торопись, всё хорошо, — шепнул он мне, и всё сделал сам. Я только смотрела. На длинные ровные пальцы, на руки, на широкую крепкую грудь с маленькими тёмными сосками.

Смущение окатило с такой силой, будто я впервые видела мужчину, а ведь он даже ещё не разделся. Сказать к слову, его возбуждение не спало и по-прежнему подпирало пояс джинсовых шорт.

— Зачем мы здесь?

— Потому что здесь тепло, — крайне спокойно и терпеливо пояснил он.

— Это какой-то сарай?

— Нет, здесь хранят сено, — ласкал его голос, пока руки лишали меня последней защиты в виде тяжёлой холодной ткани рубашки.

— А мы…

— Да, мы останемся здесь, — смеясь, подсказал он, пока я мученически пыталась подобрать правильное слово.

— Это твой сарай?

— Нет.

— А чей?

— Понятия не имею.

— А как?

— Т-шш, — мягко улыбнулся он, касаясь моих губ лёгким поцелуем. — Всё хорошо, расслабься. Утром мы уйдём, и никто не узнает.

Я неловко огляделась по сторонам, но увидеть что-то в темноте не представлялось возможным. В это время его руки легли на резинку моих шорт и потянули её вниз. Я в панике вцепилась пальцами в его запястья. Раздался тихий смех.

— Сегодня тебе это уже не пригодится, — заверил он. — К тому же это жутко неудобно, — принялся он уговаривать и я легко поддалась.

К слову, я поддалась куда легче, чем моё бельё, что второй кожей приросло к ягодицам. Впрочем, у белья не было никаких шансов против мужского напора. Нитки жалобно затрещали и трусики всё же поддались. Ладонь легла на ледяную попу, и он тихо выругался.

— Давай вверх, — раздалась команда и я растерялась.

— А здесь есть верх?

— Конечно… Сейчас.

В кромешной темноте он подвёл меня к старой деревянной лестнице и устроил мои ладони на одной из перекладин. Я неуверенно шатнула лестницу раз, другой. Казалось, что она больше походит на отвесную скалу.

— А если я упаду?

— Я с удовольствием тебя поймаю.

— Как ты поймаешь, если ничего не видно?

— Чёрт, как-то не подумал… Ну… если не поймаю, значит, секса на сегодня не обломится, — глупо пошутил он и я поторопилась поделиться своим возмущением:

— Дурак!

Выждав ещё несколько секунд, я всё же решилась. Преодолела первую ступень, вторую.

— Ай! — вскрикнула я, когда острые зубы прикусили кожу на ягодице. — Ты укусил меня!

— Я совсем чуть-чуть, — сквозь плохо сдерживаемый азартный смех, попытался оправдаться он.

Следующая ступень стала последней, и я оказалась на том самом верху. В темноте пришлось пошарить руками.

— Ой, здесь что-то железное. Кажется, это вилы, — поторопилась я доложить обстановку.

Конец ознакомительного фрагмента.