Двое

Юлия Флёри, 2022

Если вдруг захотелось изменить судьбу, переписать жизнь заново, какой шаг следует сделать первым? Майя, например, избавилась от лишнего. Вырвалась из родного гнезда, оставляя позади все прелести обеспеченной жизни. С собой у неё лишь сумка с минимальным набором вещей, хорошее настроение и вера в светлое будущее. Вот только времени на единение с собой не осталось, ведь нарисовалась перспектива пуститься в сомнительное приключение с красивым незнакомцем. Его предложение оказалось рисковым и безрассудным, но и новая жизнь сама себя не нарисует. Почему бы не нагрешить в ней как следует, чтобы потом было что вспомнить? Содержит нецензурную брань.

Глава 4

— Боже, что это? — шокировано замерла я на пригорке, свысока наблюдая за происходящим.

— А это, крошка, событие, которое здесь ждут целый год, — широко улыбнулся мой спутник и вдруг прижался лбом к моему затылку. — Отменная музыка, лучшая выпивка, ну, и, конечно, взрывное настроение, — прошептал он, щекоча своим дыханием кожу.

— Эй… — нахмурилась я, а он нахально рассмеялся.

— Ты уже моя, только пока не поняла этого, — заверил мужчина и рывком дёрнул с обрыва вниз, туда, в толпу, в адреналин и эйфорию.

Не прошло и минуты, как мы бурно вклинились в скопление танцующих. Со всех сторон доносился смех, гул, возбуждённые разговоры. Хаотичные движения людей буквально разрывали пространство. В воздухе витал то ли дым, то ли пар. Порой он казался разноцветным. Меня покачивало на волнах вибрации и толкало то в одну, то в другую сторону, заставляя поддаваться ритму. Кислорода просто не было. Кайф в своём чистом воплощении. Общее сумасшествие пьянило, заражало, взрывало сознание. И только тёплая рука, что сжимала мою ладонь, оставалась надёжным ориентиром.

Продравшись сквозь толпу, мы оказались у барной стойки, оборудованной прямо на улице. Мой спутник перегнулся через неё, чтобы сделать заказ. При этом он успел перекинуться парой слов с барменом, обменяться с ним многозначительными улыбками. Ребят за стойкой было сразу несколько, и каждый улыбался нам как родным. Через пару минут для красавчика был готов мохито, а передо мной поставили классический «Пина-колада». Я перехватила бокал, с осторожностью потянула содержимое через трубочку, после чего блаженно прикрыла глаза.

— Боже, я будто вернулась на Кубу! — запрокинула я голову в знаке удовольствия и блаженства.

— Это ты ещё не пробовала местный «Космополитен».

— Не люблю «Космополитен», — поморщилась я.

— Сладкая девочка, да?

— А тебе-то что? — обиделась я на подобное обращение и отвернулась в сторону танцующих.

Мягкие ладони тут же легли на плечи, и я была вынуждена признать, что это было приятно. Ещё секунда и мощное предплечье обвило шею, ненавязчиво заставляя устроить голову на локтевом сгибе.

— Это тебе так алкоголь в голову ударил, крошка? — прошептал он, наказывая за непослушание, и меня окутало мятное дыхание.

— Не нужно разговаривать со мной так, — обиженно буркнула я и почувствовала, что он улыбается. Откровенно и опасно.

— Как?

— Как с очередной одноразовой подружкой, — стрельнула я в красавчика гневным взглядом. Он даже облизнул губы от удовольствия.

— Я уже предвкушаю продолжение. Что дальше?

— Дальше по плану были твои искренние извинения.

— Извинения опустим. Дальше, — азартно заблестели его глаза, и я смущённо улыбнулась, понимая, что завожусь от этой игры.

— Если ты был достаточно убедительным, я смогла бы тебя простить.

— Поверь, я был очень убедителен. Дальше.

— А тебе никогда не говорили, что ты невыносимый тип? — возмутилась я и неуютно поёрзала, желая выпутаться из объятий, он же этому только хмыкнул.

— Много раз, но услышать это от тебя мне особенно приятно.

— Мне не показалось: ты всё ещё пытаешься заигрывать?

— А что, я был настолько плох, что ты оказалась вынуждена это уточнить? Обычно с предварительными ласками я справлялся на ура.

— С какими ещё ласками?! — показательно ахнула я.

— С оральными, разумеется. Девочки любят ушами, не знала?

— Да ты просто издеваешься надо мной!

— Котёнок, ну как так, — мученически скривился он и недобро покосился на нерадивого бармена, — я ведь просил двойную порцию рома! — театрально заныл он и бросил в сторону того предостерегающий взгляд. — Может, потанцуем? — примирительно заурчал красавчик.

От подобной мысли меня передёрнуло.

— Нет, эти дикие пляски не для меня.

— Что с твоим настроением, а?

— Потерялось, — вызывающе фыркнула я. — Ты лучше скажи, может, уже пора поздравить именинника?

— Да поздравляй, он всё равно уши клеит, никакого интима!

Я вывернулась из хватки и окинула взглядом пространство. Довольно улыбался только бармен, старательно протиравший стойку слишком близко к нам.

— Это такая шутка?! — пришла я к неутешительному выводу, оглядывая моложавого паренька. Тот улыбнулся во весь рот и скосил взгляд на моего спутника.

— Твоя новая? — понимающе покивал он и тут же облизнулся: — Горячая крошка. Звезда сегодняшнего вечера, Кир! — торжественно представился он, не позволяя заострить внимание на собственной хамоватости.

Моя растерянность длилась всего несколько мгновений, после которых я собралась с мыслями и выдала поистине достойную поздравительную речь. Кажется, именинник готов был прослезиться.

— Где ты нашёл это сокровище? — охнул он, выходя из-за барной стойки, при этом надёжно удерживая самые кончики моих пальцев.

Оказавшись напротив, Кир совершенно по-свойски обнял меня и умудрился поцеловать в уголок губ. На мой строгий взгляд он игриво подмигнул.

— Жалкая попытка прикоснуться к прекрасному, — прокомментировал он свой спонтанный порыв. — Барышня, я ничего не имею против этого парня, но по глазам вижу, он хочет тебя надуть! Шкура на нём горит! Где ты её нашёл? — тут же удивился Кир уже совсем другим тоном, демонстрируя искреннее удивление. — Из двух с лишним сотен человек, она единственная вспомнила меня поздравить! — со значением выделил он. — За что тебе такая прелесть?! Девушка, милая, ты только ему не поддавайся.

— Не буду, — заверила я, и, играя в смущение, отвела глаза в сторону.

— Я, между прочим, тоже тебя поздравил, — буркнул мой спутник, ненавязчиво сбрасывая с моих рук чужую хватку.

Кир и не подумал обидеться. Он абсолютно свободно откинулся назад, устраивая локти на барной стойке, и с явным любопытством рассматривал нас как пару. Что-то решив для себя самого, он показательно улыбнулся и махнул рукой в сторону друга.

— Как ты здесь вообще оказался? Я думал, ты в Майами.

— Да вы тут сговорились?! — демонстративно возмутился тот, едва не сплюнув в сторону. — Кто пускает эти дикие слухи?!

— Ой, только не делай такое лицо! Вернулся и молодец, нечего там нашему человеку время тратить! Девушка… — напрочь забывая о споре, переполошился Кир. Так, словно вдруг вспомнил о моём существовании. — Красавица… — довольно зажмурился он, будто «перетекая» из одной позы в другую. — Мы не стоим, не стоим! — принялся он подначивать, бесцеремонно оттирая меня от партнёра.

Понадобилось всего несколько секунд, несколько его неуловимых движений и я оказалась во власти танца, во власти взрывной музыки и невменяемой толпы.

— Народ тянется сюда, чтобы отрываться! — извиваясь в такт ритмичной мелодии, именинник пытался докричаться до меня. — Нужно двигаться! Да-а! — одобрительно облизнулся он, как только я позволила лёгкости завладеть собственным телом. — Нужно танцевать, нужно получать удовольствие от этого вечера! — нашёптывал он, прижимаясь ко мне тесно, нагло, вызывающе. — Вот так, молодец! — трепетал его голос, кажется, теперь уже только в моей голове. — Ты потрясающе танцуешь! — будто пьянённый моей пластикой, рассмеялся он. — Когда решишь сделать карьеру в этом бизнесе, набери меня! — посоветовал Кир и подмигнул мне за мгновение до того, как его тело, будто под властью дикой силы, дёрнулось назад. — Передаю в надёжные руки! — смеясь, выкрикнул он и в азарте прикусил нижнюю губу. Правда, успел перехватить мнимого соперника за локоть и бросить тому несколько слов, после чего я удостоилась тяжёлого пронзительного взгляда.

Меня обдало волной жара от центра живота и до самых кончиков ушей. И это было какое-то новое, неизведанное прежде удовольствие от понимания того, что тебя хотят. Именно желание я уловила в огромных, бесконечных как вселенная, тёмных зрачках, что практически сливались с радужкой. Правда, я не успела распробовать вкус этого острого и неудержимого как лавина желания, ведь на смену моему интересу пришло смущение и ставшая привычной неуверенность. Стоит ли повторять, что подобным вниманием я не избалована? Потому я тут же отступилась, пытаясь выдержать дистанцию. Напрасно, к слову. Мужчине хватило двух шагов и глотка горячего воздуха, чтобы нагнать меня и прижать к себе, уверенно перехватив ладонью под спину.

Он вдруг показался невероятно сильным, непривычно высоким и удивительно красивым. Стало даже интересно: это что-то добавили в алкоголь или включилась фантазия. Я чувствовала резкое дыхание на своей щеке, улавливала аромат мужского парфюма. Он казался каким-то сближающим, знакомым, вызывал доверие. А ещё я успела осознать, что меня понесло. По бурной реке влюблённости, разумеется. Я даже рассмеялась, ведь прежде считала, что это чувство совершенно неуловимо. Этот мой смех был признан полной капитуляцией и мужские губы накрыли мой рот. Всего одно касание. Ненавязчивое, лёгкое, ласкающее. И, разумеется, этого хватило, чтобы закружилась голова. Точно как в любовных романах, которыми я увлекалась в юности. Ладонь на моей спине двинулась выше и замерла между лопатками, создавая там какое-то мягкое, магнетическое тепло. Вот только я не торопилась сдаваться и, запрокинув голову и наткнувшись на страстный взгляд, демонстративно покачала головой, давая понять, что ещё не попалась. Давая понять, что готова побороться за свою свободу. Мой вызов был принят, а мужской взгляд всего на мгновение помутнел, а потом раздражающе резко прояснился. Магия момента и тепло исчезло, вместо них появился колючий азарт, и пришлось спешно перестраиваться.

— Он ведь специально вытащил меня танцевать! — проговорила я, пытаясь уличить друзей в сговоре. Красавчик, кажется, даже не осознав этих слов, согласно кивнул, бросил короткий взгляд на мой рот и с каким-то сожалением вздохнул.

— Конечно, — пророкотал он, прижимаясь губами к моему ушку. Сделалось щекотно, я совершенно глупо, по-девичьи рассмеялась, он же остался удовлетворён. — Ведь в танце люди раскрепощаются и становятся ближе друг к другу. Я хочу, чтобы ты была ближе ко мне, — пояснил мужчина, совершенно не смущаясь своих признаний, не пытаясь юлить или притворяться. Это подкупало.

— Что он тебе сказал? — поторопилась я продолжить разговор прежде, чем сознание нарисует перед глазами очередное розовое сердечко. Мужчина сопротивлялся и разговаривать не хотел, но был вынужден отвечать.

— Когда?

— В тот момент, когда ты предъявил на меня свои права, он что-то сказал.

— А-а… — сорвалось с его губ совершенно неуместное восклицание. — Кир считает, что ты похожа на одну девчонку.

На мужских губах застыла колкая усмешка.

— Что за девчонка?

— Я был в неё безнадёжно влюблён, — сказал он с таким видом, будто делает это специально, напоказ, будто ждёт ответных действий и я поторопилась его порадовать такой обидной, но бегущей поперёд разума вспышкой ревности.

— Я тут подумала… я не хочу тебя ни с кем делить.

Его взгляд как-то сразу стал шальным, сумасшедшим, руки решительно наглыми, а прикосновения непростительно откровенными. Что-то между нами происходило, что-то менялось. В этот самый момент. И это не поддавалось осмыслению. Я будто была зрителем на представлении. Будто не принимала в этом участия и не имела права голоса. Порыв. Эмоции. И полное отсутствие контроля. Он подался к моему лицу ближе и прочертил носом прямую полосу через всю щёку. Без слов. Всё на уровне инстинктов. Как предложение, на которое я всё ещё могу ответить отказом, но отчего-то таких глупостей в моей голове в этот момент не водилось. Я лишь судорожно вздохнула и крепче вцепилась в широкие плечи.

Скупая мужская улыбка обнажила остриё зубов, и я увидела кончик языка, прижатый к краю клыка. Знак удовольствия. Вторая его рука, которая до этого безвольно оставалась в стороне, сейчас вполне целенаправленно нырнула под свободные шорты и накрыла ягодицу, требовательно сжала её. Я издала стон. Сначала от неожиданности, потом от контраста прохладной кожи с горячей ладонью и только после — протестующе. Правда, попытка выкрутиться из объятий привела к обратному, и я оказалась максимально прижата к крепкому мужскому телу. Настолько плотно, что теперь чувствовала не только опаляющее дыхание, но и размеренные удары сердца. Мощные, напряжённые. И испытывала какое-то бескрайнее волнение. Я не понимала, как себя вести, как реагировать. В голове одна за другой вспыхивали мысли о доступности и непозволительном поведении.

— Не думай об этом, — раздался его голос, как только я зажмурилась, чтобы избавиться от сомнений. Я вздрогнула, встрепенулась в его руках и вдруг застыла, полностью полагаясь на чужой опыт.

— О чём?

— О том, о чём ты сейчас думаешь. Вот об этом не нужно. Всё это лишнее и пустое. Слушай себя, а не то, что вбили в твою голову, хорошо?

— Наверно, именно это говорят мальчики девочкам на выпускном вечере, чтобы, наконец, уединяться?

Он рассмеялся, запрокинув голову к небу.

— Примерно. Но мы ведь не на выпускном, правда? — он смотрел мне в глаза, старательно отводя пряди волос от лица, но ветер возвращал их обратно. — Хотя аналогия проведена идеально. Я хочу тебя так, будто мы на выпускном, и нам всего по семнадцать. И есть только эта ночь, после которой мы разлетимся в разные стороны. Что скажешь?

— Скажу, что мне не семнадцать.

— Хочешь выпить? — поинтересовался он с таким видом, будто не я только что отшила его прямое предложение, и, не дожидаясь ответа, повёл в сторону бара.

Кир уловил наше приближение, охватившее настроение, и уже старательно смешивал очередную порцию зелья. И когда до барной стойки оставалось буквально два шага, на ней появился ещё один «мохито» и кое-что яркое, возбуждающее для меня.

— Лучший «Секс на пляже» для вас, юная леди! — торжественно представил Кир своё творение.

— На всякий случай: он нахваливал исключительно своё пойло, — фыркнул мой спутник и жадно приложился к бокалу с «мохито».

Я пригубила предложенный коктейль и сдержала улыбку. Потому что отчётливо улавливала в сказанных словах ревность. К слову, Киру хватило и взгляда, чтобы тут же удалиться к вновь прибывшим, и не отсвечивать своим сияющим лицом. Пожалуй, он в ту ночь лучше остальных чувствовал происходящее, был его прямым свидетелем. Но даже свидетель не посмел вмешаться. И мы остались вдвоём. Были будто наедине в громкой толпе, в пьяном веселье. Мне не хватало смелости, моему спутнику… ему, пожалуй, недоставало подлости, чтобы всё решить самому. Вот только смотрел мужчина так, что ни откреститься, ни отказаться не получалось. Как приворотом привязал к себе.

Он сидел на высоком стуле и неприятно насмехался над моей растерянностью. Значит, вида не подал, а отказом всё же оскорбился. Теперь мне предлагал плясать, угождая и привлекая внимание. А что я? Неужто не знаю, чего хочу? Неужто не понимаю своей силы? Я хмыкнула в сторону, трубочку, через которую цедила напиток, бросила на стойку и залпом осушила бокал, только и поморщившись, что от холода, сковавшего горло. И шагнула вперёд.

— Уже страшно, — раздался мягкий мужской смех, но он не высмеивал, а поощрял. И я возьми, да ступи ещё.

Взгляд напротив тут же потяжелел, мягкость и податливость его тела испарилась, как и не было. Потому что я вдруг оказалась слишком близко. В его зоне комфорта, в которую меня силой никто не тянул. А ещё потому, что я бросала вызов. Своим настойчивым касанием. И плевать, что пальцы подрагивали! Чтобы это скрыть, я лишь сильнее прижала их к твёрдым мужским бёдрам. И повела ладонями от колена выше. Руки застыли примерно на середине бедра, двигаться дальше не хватило смелости. А когда он сдвинул колени, чтобы сжать ими мои ноги, круг замкнулся. И в нём нам стало жарко, тесно… Вот только желания вырваться больше не было.

— Попалась, — прочла я по губам его приговор, но тут же возмущённо толкнула мужчину в плечи обеими руками.

— Попался ты! — раздосадовано выкрикнула я.

А он перехватил мои ладони, что так и застыли на крепких плечах, и вернул их на бёдра, прижал своими. Руки оказались гораздо ближе к паху, чем в прошлый раз остановилась я. Это он так повысил ставки! Щёки горели, но я не могла с уверенностью сказать, что это: смущение или гнев.

— Хочешь танцевать? — усмехнулся он.

— Хочу!

— Пошли?

— Легко!

Но прежде чем сдвинуться с места, он придержал пальцами мой подбородок и долго всматривался в лицо. Всего не несколько секунд он отвёл взгляд, чтобы найти им Кира, но тут же вернулся и извинительно улыбнулся.

— Что?!

— Если тебе кажется, что в напитке нет алкоголя, помни: тебе так только кажется, — рассмеялся он.

— Я отдаю себе отчёт в происходящем! — возмутилась я наглому предположению.

— Не сомневаюсь, — фыркнул он и всё же разжал колени, выпуская меня.

Мы действительно прильнули к дружной компании любителей двигать телом, вот, правда, к танцам это не имело ни малейшего отношения. Какие уж тут танцы, когда он так близко! Какая уж тут музыка, когда слух настроен на его дыхание! И какое уж тут движение, если я прижата сильными руками к мужскому телу тесно-тесно. Так, что не вывернуться, так, что лишний раз не вздохнуть. И любые мысли выветриваются из головы, когда он делает пальцами так… И я знаю, зачем он выдал мне эту рубашку. Ведь с ней так просто нырнуть ладонями под просторную ткань и огладить спину. Да, я знаю, зачем на мне надеты эти шорты. И только их владелец может так бессовестно хозяйничать, пытаясь выяснить, где же заканчиваются мои невероятно длинные ноги. Он ведь именно этим занимается, не так ли? А ещё очень хочется закрыть глаза и громко простонать, когда он прижимается губами к шее и ведёт языком по линии пульса.

— Ни в чём себе не отказывай, — раздался шёпот. Не в моей голове, нет. Этот шёпот был наяву. Близко. Слишком близко. И он буквально слизывал моё сознание, уничтожал его. Обжигающе горячо.

Я закрыла глаза. И издала стон. И, надо же, при этом не чувствовала себя ни ночной бабочкой, ни падшей женщиной. Я чувствовала только голод и желание. Дикое, сумасшедшее возбуждение. А мужчина, который был сейчас рядом, знал, как подпитывать его, не позволяя насытиться. Лишь дразнил! Дразнил, пока щекотал языком мочку уха, дразнил, когда прикусывал мою нижнюю губу, дразнил, когда прихватывал губами кожу на шее. Он делал это чувствительно и как-то особенно умело. Угадывал желание, улавливал необходимую силу и нажим, и останавливался!.. Он останавливался за мгновение до того, как я приближалась к пику. И приходилось беспомощно дрожать, вибрировать в его руках, выдавая себя с головой. А ведь вокруг были люди. И каждый мог видеть, как меня выгибает, каждый мог слышать, как я задыхаюсь в желании получить ещё, больше, сейчас же! Каждый мог понять, что его рука делает в моих трусах, когда мы стоим так близко!

— Чёрт! — выругалась я, сорвавшись в очередной раз, и впилась ногтями в его податливую кожу. Впилась, расцарапала, отомстила! И рассмеялась… Рассмеялась тому, как примитивна порой бывает человеческая сущность.

А как подняла взгляд на мужчину, так и поняла: пропала. Какие-то дикие, ошалелые глаза, непролазно тёмные. Сразу стало понятно, что я не на вершину взималась, а летела в пропасть. И каждый раз он летел в пропасть вместе со мной. С каждым касанием, с каждым мимолётным поцелуем мы приближались к ней, рискуя разбиться. Вот только он не боялся. И был готов упасть. А мне отчего-то казалось, что он готов упасть, даже зная, что это будет в последний раз. Есть такой сорт людей. Они умеют жить. Умеют летать, любить, видеть солнце! Они умеют ценить мгновение.

— Научи меня, — не помня себя от ужаса подобного открытия, попросила я. — Научи меня жить так, как хочется! Чтобы ни о чём не сожалеть, чтобы не оглядываться назад!

— Чтобы не сожалеть — это не ко мне, а в целом задача посильная, — кивнул он и буквально выдернул меня из толпы.