Близнецам закон не писан. Том 1. Дорога к Приграничью

Э. Марголис (2024)

Абраша и Фира — самые бедовые близнецы не только в Аринелле, но и на всём Перепутье! Вместе они ставят на уши отчий дом и родное царство-государство, постигают азы самообороны и перевоспитывают маменькиного сынка, делая из рохли и слюнтяя настоящего боевого мага. Однако час расставания близок: брат поступает в Академию магических спецслужб, куда девушкам вход категорически заказан. Вскоре молодой эльф получает приглашение на службу в элитный отряд Приграничья. Дело за малым: сдать последний экзамен. Но курсант и не догадывается, ЧЕМ обернётся для выпускников простейший марш-бросок…

Глава 5

В отличие от изголодавшихся близнецов, Рауль качество готовки оценил в полной мере. Кормили здесь отвратительно! Жаркое оказалось горячим, холодец — холодным. А когда Рауль вместе с жалобной книгой попросил манной кашки, на него посмотрели, как на полупомешанного. Бездари и варвары! Ещё и хамы!

Рауль со вздохом отложил в сторону вилку и заинтересованным взглядом обвёл трапезную. Всё-таки в отсутствии рядом мамы имелись и свои плюсы. Теперь он может выбирать себе девочек самостоятельно, а не по маминому вкусу (Вкус у мамы, кстати говоря, был весьма специфический: ей нравились только те девочки, которые не могли в один траурный для мамы день увести у неё дорогого Раульчика. Поэтому гулял бедный мальчик исключительно с кривыми, косыми или хромыми очаровашками. А однажды даже с лысой! — Прим. автора).

Как назло, почти все присутствующие относились к мужскому полу. И только за одним из столиков, в компании молодого эльфа, сидела светловолосая эльфийка. И мало того, болтая ногами и нарочито внимательно изучая стоящее перед ней мороженое, девица украдкой бросала заинтересованные взгляды на Рауля.

Парень, сидевший с ней, не мог не заметить столь пристального интереса. Но он даже длинным эльфийским ухом не вёл, из чего господин барон заключил: парочка — не парочка в лучшем смысле этого слова. Так, болтают просто. Или…

Тут Рауль вспомнил весьма примечательный факт. Во время учебного года студентов не отпускали по домам. Киснуть все десять месяцев в университете над книгами не соглашались даже самые ярые ботаники. Поэтому ребята изыскивали какие-никакие развлечения в городе.

Одним из них было заведение некоей мадам Зизи, располагавшееся под вывеской салона красоты. Когда ректор свирепел и накладывал мораторий на оставление стен альма-матер, многочисленные модистки, шляпницы, швеи и прочие деятели салона красоты забегали в университет лично.

Чтобы не смущать суровое университетское начальство, девочки приезжали под видом сестёр, подруг детства, а иногда даже комнатных собачек (по крайней мере, именно эту информацию однажды прочёл ошеломлённый охранник в плюхнувшемся перед ним разрешении).

Похоже, одна из шляпниц и сидела сейчас в компании темноволосого эльфа.

Раульчик ухмыльнулся, напомнил себе, что всю жизнь мечтал о красивой шляпе, поднялся и направился к девице.

***

Марк сидел за дальним столиком в трапезной, машинально потягивал эль и нервно перелистывал книгу «Вся, правда о ядах и способах их применения». Автор солидного фолианта скрывался под псевдонимом Б. О. Р-джиа, чему видавший виды Марк ничуть не удивлялся. Книга была чересчур смела даже для общества, где отравить надоевшего соседа считалось столь же обыденным, как выпить поутру кружечку пива.

Марк пытался совместить приятное с полезным: отметить своё долгожданное поступление на целительский факультет и выяснить, не ошибся ли он на вступительном экзамене, утверждая, что для получения сильнейшего яда, убивающего на месте, необходимо смешать в нужных пропорциях безобидную ромашку луговую и берлизорию барханийскую (Растение, произрастающее исключительно на Перепутье. — Прим. автора).

Убедившись, что и ромашка, и берлизория спасли его от позорнейшего провала, Марк удовлетворённо отложил книгу и уже с нескрываемым удовольствием стал потягивать терпкий напиток, попутно с любопытством осматривая трапезную.

***

Внимание Марка привлекла весьма колоритная парочка, примостившаяся за соседним столом: темноволосый парень и светлая девчонка. Марк сначала принял их за двух влюблённых, но, присмотревшись, понял свою ошибку. Брат с сестрой. Похоже, близнецы. Разный цвет волос? Природа и не такие фокусы выкидывает. Ему ли, целителю, не знать?

Удовлетворённый сделанным выводом, Марк вновь потянулся за элем.

***

— Это твоя девушка? — прямо спросил Рауль у эльфа. Даже не удосужился ни представиться, ни поздороваться. Вот ещё — аристократу со всякими простолюдинами якшаться!

— Эта? — недоуменно переспросил эльф, ткнув пальцем в блондинку. — Да упаси Отец! — сказал он с чувством и отчего-то рассмеялся.

— Тогда подружка? — настырно продолжал допытываться Рауль.

Парень помотал головой. Молодой барончик довольно выпятил грудь: руки у него были развязаны.

— А не согласится ли тогда столь очаровательная особа заглянуть ко мне вечерком на чашечку чая? — проворковал Рауль. — Обещаю, не пожалеете. Я очень щедрый… на всякого рода сладости… — и призывно погладил красотку по руке.

***

Абраша что-то пытался говорить, но Фира его не слышала. Подперев голову руками, эльфиечка влюблёнными глазами смотрела на светловолосого красавца и мечтала…

Мечтала, кстати говоря, вслух, так что братик оказался подробно посвящён в детали будущей семейной жизни Фиры.

Вот он сейчас красавчик поднимет голову, увидит её и влюбится без памяти. Совсем как в рыцарских романах!

(«Это соплежуйное чтиво», по едкому выражению папы, Фира поглощала украдкой, из-под полы, в перерывах между изучением героических эпосов. Боялась, что Абраша засмеёт… — Прим. автора)

Они поженятся, будут жить долго и счастливо. Построят огромный особняк, даже больше папиного. Розовенький. Все приличные девочки должны ходить в розовом. Это мама так говорит. А Фира хочет стать приличной девочкой для своего любимки. А ещё у них будут дети. Семеро сыновей. Можно близнецы. Похожие на папу. И пойдут по его стопам. Интересно, а кто её избранник? Судя по героическому профилю и огромному мечу, лежащему рядом на столике — боевой маг. Значит, детки, как один, станут боевыми магами. Фира будет учить их с самого раннего детства навыкам владения оружием. Но это с утра. А днём будет готовить еду. А вечером, когда любимый придёт, она обнимет его, усадит за стол и накормит. А дети будут карабкаться на героя, хватать за шею, обнимать, целовать и лепетать: «Папочка, мы тебя любим!».

И вдруг случилось чудо! Её мечта, её светловолосый красавец поднялся и направился к Фире.

Это действительно произошло! Он влюбился! Вот сейчас подойдёт и скажет: «Прекрасная незнакомка! Своей неземной красотой вы пронзили мне сердце! Будьте же моей навсегда! Давайте же скорее отправимся в храм, чтобы скрепить наш союз узами брака!»…

–…А не согласится ли тогда столь очаровательная особа заглянуть ко мне вечерком на чашечку чая? Обещаю, не пожалеете. Я очень щедрый… на всякого рода сладости… — проворковал очаровашка-эльф.

Фира готова была идти с любимкой хоть на край света!

— Да… — пролепетала она. — Да, согласна!

Герой Фириных грёз мечтательно улыбнулся и спросил:

— Сколько?

***

…Когда близнецы собирались в университет, папа отвёл Абрашу в сторонку и смущённо сказал:

— Ты там… присмотри за Фирой. Если что — мы воспитаем. И мужа достойного найдём. Но жизнь ломать девочке не хотелось бы. Так что на тебя вся надежда, сынок!

Сынок взял под козырёк и дал слово оберегать Фиру от всяких настойчивых… любителей молодых эльфиечек.

Неудивительно, что, услышав предложение светловолосого красавчика и шальной ответ Фиры, Абраша запыхтел, как разъярённый Гиппоплюх при виде петушка на палочке.

(Разумеется, вы прекрасно знаете, что от невинной сладости у бедных чудищ начинался неконтролируемый чих и икота, что ведёт к снижению репродуктивной функции, а иногда и к смерти Тварюшки. Оттого-то Гиппоплюхи свято убеждены: каждый, кто пытается им сунуть подкрашенное убожество, хочет истребить весь гиппоплюхский род. И, значит, является первейшим врагом, которого необходимо срочно ликвидировать! — Прим. автора)

Во исполнение данного папе слова Абраша только приготовился закатать рукава (всем известно, что с закатанными руками гораздо сподручнее доказывать оппоненту его неправоту), как красавчик допустил роковую ошибку.

— Сколько?

— Семеро… — пролепетала Фира, которая только что в мечтах устроила младшего сына в Волшебградский университет.

— Сколько за ночь? — с досадой повторил блондинчик.

Фира сморгнула.

— Что? — недоумённо уточнила она. Его самовлюблённость возвёл очи к заляпанному потолку и раздражённо повторил вопрос.

***

С нескрываемым злорадством Абраша прямо воочию увидел, как рушится розовый особнячок. Гордо удаляются семеро сыновей (напоследок каждый отвешивает пендель по клячистому заду несостоявшегося папаши)…

И облегчённо выдохнул.

— Шо?! — таким зловещим тоном переспросила Фира, что даже видавшему виды младшему Кацману стало страшно. — Абраша, я таки правильно понимаю, шо тот молодой человек приглашает меня в действительности не за попить чай? (Тут бы господину барону и насторожиться. Но откуда бедный Рауль мог знать, что Фира включает «эльфа классического» в состоянии крайнего бешенства? — Прим. автора).

— Фирочка, — успокаивающе похлопал её по руке брат. — Мальчик просто ошибся относительно тебя. Сейчас он всё осознает, извинится…

Его тугоумие намёка не понял.

— Что? — завопил Рауль. — Мне, барону де Шантильи де Мелузинд, извиняться перед какой-то?.. — и с потрясающей точностью охарактеризовал ту профессию, которой, по его авторитетному мнению, занималась в рабочее время наглая эльфийка.

— Не осознал, — тяжело вздохнул Абраша. — Не извинится, — и добавил заботливо:

— Фирочка, я тебя прошу: только не убей его. Папа будет очень сильно ругаться. Вира за барона раз в десять превышает виру за простолюдина.

— Абраша, не расчёсывай мне нервы, — буркнула Фира. — Папа таки в последнем походе сильно обогатился за наш счёт, взяв с собой двоих нас, а не с десяток вооружённых охранников.

Она поднялась, завлекающе улыбнулась и пропела, обращаясь к Раулю:

— А чего ждать до вечера, котик? Пошли, полакаем твой чаёк прямо сейчас.

Рауль расплылся в масленой улыбке и предложил красавице руку.

***

Отчего-то Марку показалось: светловолосая эльфийка не принадлежит к числу девиц лёгкого поведения. И уж тем более не относится к тем, кто прощает оскорбления. Но парень, излучающий вокруг себя волны самодовольства, не понравился Марку с первого взгляда. Поэтому целитель промолчал.

…Как оказалось, в эльфах Марк разбирался столь же хорошо, как и в растениях. Не успел светловолосый гадёныш сделать в компании девушки и пары шагов, как вдруг взмыл чуть ли не к потолку, проболтался недоумённо, плюхнулся вниз и пропахал носом деревянный пол.

Бедняга даже не понял, что произошло, а девушка уже подскочила к нему, подняла за шкирку и продемонстрировала ещё с десяток красивых бойцовских приёмов, сопровождая их разгневанным воплем:

— Меня, честную эльфийку… обзывать? Ах ты самодовольный мерзкий гадёныш! Аристократ недоделанный! Думаешь, кучу титулов заимел — так всё можно? Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе!

С каждым «Вот тебе!» аристократишко воспарял в воздух и брякался оземь с оглушительным грохотом под не менее оглушительные аплодисменты собравшихся. Девушка, столь виртуозно разделавшая под орех самодовольного наглеца, не могла не вызвать восхищение у студентов, тем паче что большинство из них числилось на факультете боевой магии и хорошую драку ценило.

Марк едва заметно поморщился. Ему категорически не нравились агрессивные девицы, вроде этой. Мама, прекрасно зная вкусы сына, нашла ему замечательную невесту: тихую, застенчивую Бэллочку. Бэллочка прекрасно готовила, убирала с такой тщательностью, что дом блестел, и умудрялась при этом ухаживать за своими восемью младшими братиками и сестричками. Идеальная кандидатура жены для сельского врача, которым и хотел стать Марк.

Папа профессиональный выбор сына одобрил. В селе и практики больше, и случаев интересных — хоть монографию пиши. Но пахать придётся по восемнадцать часов, предупредил опытный эльф. Если Марк не готов работать в подобном темпе — пусть идёт в замок служить, как его старший брат Борис.

При упоминании Бори папа всегда морщился. Для него, постоянно практикующего хирурга, пашущего не по восемнадцать, а по все двадцать часов, по колено в грязи и хлюпающей воде, придворный врач знати считался отрыжкой профессии. Ест с серебряной посуды, спит на мягкой перине, а из лекарств готовит разве что спиртовые настойки — хозяину и успокоительные — хозяйке.

Марк мнение отца разделял, но вслух крамольные мысли брату не озвучивал. Несмотря на профессиональные разногласия, они являли собой великолепный образчик идеальной семьи: что бы ни случилось, всегда приходили друг другу на помощь и стояли за родню горой.

***

Шмякнув наглеца то ли в пятый, то ли в шестой раз, девушка обвела победным взглядом собравшихся и… задумчиво уставилась на Марка.

— Лекарь? — с вызовом спросила она.

— Таки да, — согласился целитель. Сложно отрицать очевидное, когда перед тобой на столе лежит книга про яды.

— Фирочка, — всполошился брат, — ты же помнишь, что мама учила нас не общаться с незнакомцами?

— Помню, — согласилась Фирочка и представилась: — Эсфирь.

— Магк, — ответил любезностью на любезность молодой целитель.

— Вот и познакомились, — заключила девушка. — А скажи, целитель, у тебя есть что-нибудь такое… трудносмывающееся?

Как и всякий уважающий себя лекарь, Марк повсюду таскал небольшой наборчик для оказания первой целительской помощи. Отец приучил.

— Зеленушка, — мстительно ответил Марк. Уж больно он не любил, когда оскорбляют девушек. Даже таких, как эта… агрессивная…

Эсфирь ОЧЕНЬ НЕХОРОШО улыбнулась и протянула руку.

***

Две минуты спустя поскуливающий Рауль валялся на полу, весь облитый зелёным зельем.

— Долго держится? — деловито уточнила молодая воительница.

— Дня два, — прикинул Марк и невозмутимо продолжил после короткой паузы: — Но если ви таки спгосите меня за то, смоется ли зеленушка с волос этого поца, то не хочу вас гасстгаивать: ему пгидётся побгиться налисо.

Близнецы ехидно переглянулись. А Абраша даже подмигнул благодетелю.

Марк не остался в долгу и ответил будущему боевому магу широкой улыбкой.

***

Возможно, Фире всё и сошло бы с рук: почти все студенты, ставшие свидетелямилюбопытной сценки, оказались на стороне отважной девушки. Никто из них и не подумал бежать в ректорат и доносить о случившемся. По единодушному мнению собравшихся, зарвавшийся аристократик вполне заслуженно понёс наказание.

Но тут, на несчастье Фиры, по какой-то своей ректорской надобности в трапезную заглянул Алонсо. Разумеется, его внимание сразу привлекла живописная группа: барахтающийся на полу молодой барон, почему-то зелёного цвета, и стоящая над ним с видом древней воительницы будущая студентка-первокурсница… Как там её? Э. Кацман.

При виде ректора воительница чудесным образом испарилась, уступив место пай-девочке.

— Что здесь произошло? — грозно рявкнул Алонсо.

Пока Э. Кацман придумывала, как бы половчее совра… подыскивала нужные слова, разъяснения решил дать молодой целитель.

— О, таки ничего особенного, господин гектог, — спокойно ответил Марк. — Пгосто господин багон шёл и поскользнулся на банановой кожуге. Я НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО оказал ему пегвую помощь.

Ректор обвёл взглядом свидетелей, столпившихся поодаль. Все как один закивали. А Абраша даже торжественно предъявил искомую кожуру: запасливый наш минут пятнадцать назад схомячил на пару с сестричкой банан, а очистки не выбросил. Как знал, что пригодятся!

Но всю легенду порушил сам господин барон. Приподнявшись на локтях, он пальцем ткнул в Фиру и заверещал:

— Врут они все! Это заговор! Она вон меня побила! И зеленушкой облила! Немедленно накажите её! А то я маме пожалую-у-усь!

Эльфийка и не подумала отпираться.

— И это — боевой маг! А ведь на первый взгляд… Эх… — презрительно бросила она и плюнула в сторону своей несостоявшейся любви.

***

Отец юного дарования был вызван в университет незамедлительно.

— Ваша Эсфирь, — сухо сказал ректор, — только что набила мор… отдубасила одного из абитуриентов. Господина барона де Шантильи, между прочим!

— Значит, господин барон дал к тому повод, — безмятежно ответил любящий папа. — Моя Фирочка — тихая, спокойная и благовоспитанная девочка.

— Великолепно знающая все приёмы самообороны? — взвился ректор. — Имеющая рекомендации от самого Вано Бейворогмедова? Действительно, тихая и спокойная! Да ноги её не будет больше в моём университете!

Папа понятливо вздохнул. При подаче документов деточек он лично навестил Алонсо и презентовал ему некую сумму. «На развитие университета», — широко улыбнулся прожжённый делец. Ректор улыбнулся не менее широко и с самыми честными глазами обещал провести средства через бухгалтерию. Как добровольный взнос.

Меценат покивал и сделал вид, что поверил.

— Сколько ещё я должен ещё пожертвовать на развитие вашего замечательного учебного заведения, чтобы увидеть имена Абрама и Эсфири в списках поступивших? — сухо уточнил он.

Ректор мигом оживился (какой понятливый, однако, родитель попался!) и, дурея от собственной наглости, назвал сумму, вдвое превышающую годовой бюджет университета.

Старший Кацман, давным-давно привыкший платить за шалости своих деток, даже бровью не повёл. Только молча выписал чек на предъявителя в гномий банк.

Но ректор всё ещё колебался. Ему вдруг пришла в голову страшная мысль: а что, если плаксивый барончик действительно родительнице пожалуется? У несчастного руководителя до сих пор волосы на голове дыбом вставали при воспоминании о явлении госпожи Абигайль.

— А вдруг сюда примчится мама господина барона? — высказал ректор свои опасения вслух. — Вашей дочери не поздоровится. Вы не знаете госпожу баронессу!

— А вы не знаете Фиру, — с непоколебимой уверенностью заявил опытный отец. — И кому из них двоих не поздоровится — это очень большой вопрос.

Ректор представил битву титанов и содрогнулся.

***

В то самое время будущая краса и гордость боевого магического сообщества, грядущий Генерал Всея Магического Воинства Рауль де Шантильи де Мелузинд сидел у себя в покоях и, утирая кулаком сопли, смешанные с кровью, панически выводил на белоснежной бумаге:

«Дорогая мама! Срочно забери меня отсюда!..»

Мысли о блестящей военной карьере и генеральском мундире непостижимым образом испарились из мечтательной головёшки аристократического нашего. Какие подвиги? Какие награды? Какая слава? Ему не выжить в университете, где на каждом шагу встречаются девки-маньяки и сумасшедшие доктора! Мама была права! Домой, в замок, к курам, овечкам и вышивальному станку!

«… Мочи моей здесь нет больше учиться!»

Мама обязательно примчится! Вот получит весточку от сыночки и примчится! И волосы этой наглячке выдерет! Или наглючке? Неважно. Главное — выдерет!

Обрадованный Рауль поставил размашистую подпись, запечатал паническое послание и побежал в почтовую. На всякий случай вжав голову в плечи и оглядываясь: не выскочит ли из-за очередного угла эта маньячка?

Если бы бедняга знал, что письмо так никогда и не будет доставлено адресату…

***

К несчастью бедного Рауля, мама на некоторое время укатила из замка по делам наследственным. Наглядевшись на пагубные последствия своего отсутствия, ранее она наотрез отказывалась выезжать на делёжку наследства, чтобы не оставлять Рауля один на один с отцом.

И вот теперь, когда сыночка ненадолго упорхнул из родового гнезда, баронесса собиралась наверстать упущенное.

Тут кстати умер её отец (личность, по мнению Абигайль, абсолютно никчемная, но до безобразия богатая). Немедленно оживился старший братец, и госпожа баронесса спешно засобиралась в дорогу. Она жаждала выгрызть из горла родного брата не только два замка и виллу на Мечтательных островах, но и отсудить у дорогого родственника все золотые зубы: они были сделаны из двух золотых монет, взятых покойным папой из приданого Абигайль.

***

На третий день отсутствия любимой супруги, за завтраком Николя рассеянно спросил строгого мажордома:

— Есть какие-нибудь письма?

Мажордом, смазливый малый лет двадцати пяти, заявил, что никакой почты не поступало.

Пауза, сделанная перед словами «никакой почты», барона насторожила.

— А если подумать? — вкрадчиво спросил он и потянулся за плетью.

Мажордом подумал и сообщил, что почта всё-таки была. Только письмо пришло госпоже баронессе.

Под рассвирепевшим взглядом господина барона мажордом подумал ещё раз и добавил, что послание от господина Рауля.

Николя потребовал принести ему весточку от сына и впредь, как только будут приходить письма из университета, сначала передавать почту ему и только потом госпоже баронессе. Иначе он лично повесит нерадивого слугу!

Мажордом только усмехнулся: по причине, известной только ему и госпоже баронессе, он господина барона и в грош не ставил. Кишка у тебя тонка, подкаблучник!

***

Когда госпожа баронесса вернулась в родные пенаты, то первым, что она увидела, стал труп мажордома. Труп флегматично раскачивался в петле и приветствовал хозяйку терпким зловонием.

— Кто посмел?! — грозно возопила фурия.

Перепуганные слуги с готовностью сдали хозяина.

Велев отвесить каждому по двадцать плетей для профилактики, разъяренная баронесса отправилась разбираться с благоверным.

— Но дорогая… — испуганно проблеял дрожащим муж. — Он посмел оскорбить тебя! Он называл мою лапочку такими словами…

Уперев руки в боки, лапочка потребовала конкретный перечень бранных слов. Муж запунцовел, но представил.

Баронесса призадумалась. С одной стороны, на правду не обижаются. А молодой и красивый мажордом явно знал, о чем говорит. С другой — позволишь каждой игрушке язык распускать — уже через неделю объектом насмешек всего королевства станешь.

— Умничка моя, — сказала баронесса, чмокнула мужа в лобик и мстительно приказала ещё и отстегать кнутом полуразложившееся тело.

…Стоит ли говорить, что понятливые слуги теперь первым делом передавали письма хозяину, а потом уже хозяйке. Николя же, в зависимости от содержания письма, либо вытаскивал из него отдельные листы, либо швырял в огонь и писал за сыночку новое. Благо талантом подделывать почерки господин барон владел виртуозно и передал его на пару со смазливой мордашкой единственному сыну.

…И стоит ли удивляться, что панические вопли любимого сыночки до мамы так и не дошли?