Одна маленькая вещь

Эрин Уатт (2018)

Все, чего хочет Бэт — избавиться от гиперопеки со стороны родителей, которые буквально помешались на контроле после того, как погибла Рейчел, ее старшая сестра. Поэтому когда девушка тайком ускользает на запретную вечеринку и встречает там синеглазого парня по имени Чейз, она не раздумывая заводит с ним близкое знакомство. Только Бэт не догадывается, чем обернется для нее эта, казалось бы, незначительная встреча… Чейз только что вернулся в город, где на каждом углу его поджидают демоны прошлого. И теперь ему придется заново пережить то, что произошло несколько лет назад, в ту ночь, когда погибла Рейчел. Запретный роман в последний учебный год — то, о чем они меньше всего мечтают. Теперь перед Бэт и Чейзом стоит непростой выбор: пойти наперекор общественному мнению или возненавидеть друг друга, поддавшись обстоятельствам.

5

В автобусе воняет потом и обстановка очень нервная. Младшие классы жмутся в передней части, но их страх ощутим даже в задних рядах. Рядом со мной Сара Бантинг болтает о своем новом маникюре и «пипец каких крутых» конверсах, которые она купила в магазине премиум-класса в Розмонте.

Я делаю музыку еще громче и падаю на сиденье. Мне семнадцать, у меня есть права и собственная машина, а я езжу на автобусе. Какое падение.

Стараюсь смотреть в пол, когда иду к своему шкафчику в крыле для старшеклассников, и ни с кем не здороваюсь. То ли из-за выражения моего лица, то ли еще почему, но меня никто не трогает.

Набираю комбинацию цифр на замке, открываю шкафчик и ставлю рюкзак внутрь. Первый урок — расчет кредиторских задолженностей. Ура. По крайней мере, не будет длинных лекций, всего лишь несколько практических задач. Я беру все необходимое для следующих трех уроков и с грохотом закрываю дверцу. С удивлением смотрю на Скарлетт и бормочу: оно очень удивляет меня.

— Привет.

— Мне жаль. — Она выглядит искренне расстроенной.

Первое, что я сделала утром, — написала ей в мессенджер и сообщила, что спалилась. Учитывая, что у моих родителей были доказательства наших более ранних побегов на вечеринки, я обязана была предупредить ее. Вдруг они настучат на нас ее родителям?

— Забудь. — Ее вины в этом нет.

— Становится все хуже и хуже? — Она вздыхает. — Тебе жутко не везет: сперва родители и СМС-разоблачение, а теперь это.

Видимо, она говорит о домашнем аресте.

— Они и телефон у меня отобрали, — мрачно отвечаю я.

— О, ясно. Значит вот почему ты не отвечала на миллион эсэмэсок, которые я послала тебе прошлой ночью.

— Ага.

Она сочувственно цокает языком.

— Не знаю, может, и хорошо, что теперь у тебя нет телефона. Представить не могу, что тебе сейчас пишут. Подростки могут быть такими тупыми.

Я чувствую приливший к щекам жар. С чего это кому-то писать мне? Кто-то видел меня на вечеринке? Они знают, что произошло между мной и Чейзом? Знают, что творится у меня дома? Неужели родители рассказали, что сняли дверь в мою комнату? Боже, этот год станет лишь чередой следующих друг за другом унижений, и все благодаря папе и маме.

— Мне все равно, — стараюсь, чтобы голос звучал как можно безразличнее. — Неважно, кто и о чем думает. Через год мы, скорее всего, не увидим больше половины тех, кто здесь учится.

— Боже, надеюсь на это. — Скарлетт кивает на мои книги. — Давай понесу.

— Зачем? Могу и сама.

— Знаю, что можешь. Я просто… Забудь. — Она берет меня под руку. — Пойдем на расчет.

— Думаешь, это хорошая идея — ходить на расчет кредиторских задолженностей?

— Думаю, что это будет полезно, когда мы будем в колледже. Ты уже решила, куда подашь заявки осенью?

Настроение совсем сходит на нет, когда я вспоминаю о заявлениях, которые выкрала мама. А, ничего, я заполню новые и опять подам их! Проблема в том, что я не могу сделать это онлайн. Мне нужна кредитная карта, чтобы оплатить подачу заявки. Попробую отправить денежный перевод. Не знаю, справлюсь ли, но что-нибудь точно придумаю.

— Университеты Южной Калифорнии, Флориды, Майами и государственный в Сан-Диего, — перечисляю я вузы своей мечты. Точно не знаю, что именно хочу изучать, но, по крайней мере, уверена в том, где хочу учиться.

Скарлетт ухмыляется.

— Хм-м-м. Чувствую пляжную тематику.

— Ты такая умная, Скар.

— Знаю, но ты ведь не хочешь и в самом деле уехать так далеко? Я буду по тебе скучать.

Дальше наш разговор обрывается, потому что я замечаю высокую фигуру в конце коридора. Я бы не обратила на нее внимания, если бы все вокруг вдруг разом не стихли. Когда вижу знакомый взгляд темно-синих глаз, сердце начинает биться быстрее. О боже. О боже! Что он тут делает?

— Что он тут делает? — говорю я раньше, чем успеваю прикусить язык.

Дерьмо. Теперь Скарлетт будет спрашивать, откуда я его знаю. Мне придется признаться, что я познакомилась с ним на вечеринке, и она все поймет. Может, кто-то видел нас с Чейзом вместе и рассказал всем, и Скарлетт уже знает? Как бы там ни было, не могу скрыть своего смущения.

Скарлетт следит за моим взглядом.

— И правда. Что за выдержка у этого парня! Показываться тут. — Подруга делает шаг вперед и поворачивается, пытаясь загородить собой Чейза. — Поверить не могу, что они не отправили его в другую школу. Уверена: это потому, что его мать теперь — жена мэра. — Она вздыхает. — Фаворитизм так отвратителен.

— Он — пасынок мэра? — недоуменно спрашиваю я.

— Я тоже не знала до сегодняшнего утра. Венди Влат сказала, что его мать тайком много лет встречалась с мэром и этой весной они оформили брак. Не думаю, что кто-нибудь голосовал бы за него, если бы знал правду.

— Правду? — я в замешательстве.

Скарлетт сочувственно кривит губы.

— Понимаю. Ты не хочешь говорить об этом. — Она бросает взгляд через плечо, проверить, там ли еще Чейз. — Странно. Я даже не узнала его. Он выглядит совершенно иначе, но шрам невозможно перепутать ни с чем.

Я в полнейшем недоумении: почему Скарлетт его узнала? Ее даже не было на вечеринке.

Я оборачиваюсь и пялюсь на него. Он выглядит так же, как и в субботу вечером: умопомрачительно привлекательно. Сегодня его подбородок чисто выбрит, русые волосы спадают вперед, почти закрывая шрам, рассекающий бровь. Я целовала этот шрам несколько раз той ночью.

Жар смущения вновь наполняет меня. Поверить не могу, что прямо сейчас он стоит в десяти футах от меня. Я думала, что никогда его больше не увижу. Столкнуться с ним лицом к лицу после того, что мы сделали, просто ужасно.

Наши взгляды встречаются. У меня перехватывает дыхание. Скарлетт говорит что-то, но я не могу расслышать ее, потому что пытаюсь скрыть свои эмоции, но ничего не получается.

— Ну же, — говорит она. — Просто игнорируй его. Он не стоит твоего времени.

Откуда она знает?

— У него что, дурная репутация? — сипло спрашиваю я, потому что мне вдруг кажется, что такое вполне может быть. Если Чейз — известный ходок, то он мог хвастаться проведенной со мной ночью всем и каждому. Дарлинг и Лексингтон — соседние города, и слухи разносятся быстро, если их распространяют заинтересованные люди.

— Хочешь спросить, все ли про него знают?

Я киваю, не глядя на подругу.

— Конечно, все. — Она с отвращением фыркает. — О, а вот и Джефф.

Над плечом Чейза появляется темная голова Джеффа Корзена. Я не слишком удивлена, увидев его. Слышала, что он возвращается в Дарлинг. После смерти Рейчел Джефф сломался: едва окончил второй курс, а потом исчез на два с лишним года. Скорбеть, как сказали его родители. Они отправили его в Англию, к бабушке и дедушке, но, очевидно, ему там надоело и он вернулся в старшую школу Дарлинга. Странно, что бойфренд моей сестры, который старше меня на два года, теперь учится вместе со мной.

В желтой толстовке и линялых джинсах, Джефф протискивается вперед, намеренно толкая плечом Чейза. Тот отводит взгляд в сторону, поджимая губы, а я напрягаюсь, предчувствуя столкновение. Но парень просто отворачивается в сторону, игнорируя оскорбление. Его ничто не волнует: ни вид случайной подружки в конце коридора, ни то, что его толкнул другой парень, ни любопытные взгляды и молчание одноклассников. Я страшно завидую его хладнокровию. Именно это в первую очередь привлекло меня. В нем есть уверенность. Кажется, может разразиться ураган, а он все так же будет стоять в коридоре, не шевеля ни единым мускулом. Ручаюсь, родители Чейза не осмелятся снять дверь в его спальню.

Шум отвлекает меня от мыслей. Появление Джеффа нарушает тишину, вызванную появлением Чейза. Несколько ребят смеются. Другие спешат поздороваться с Джеффом. Он был популярен, до того как уехал. Они с Рейчел считались золотой парой. Если бы она дожила до выпускного класса, они были бы королем и королевой выпускного бала.

Если бы она дожила… Мое сердце сжимается. Не хочу думать об этом. Вместо этого пытаюсь представить, что чувствовала Рейчел, чей парень ее так любил, что переехал в другую страну, чтобы оправиться от ее смерти. Неужели он любил ее больше, чем я? Родители считают, что моя любовь была недостаточно крепкая, что я не скорблю, как должна. Если бы скорбела, они бы считали меня хорошей. Но я действительно ее любила. Между нами была разница в два года, но она никогда не обращалась со мной как с непослушной младшей сестрой, даже когда перешла в старшие классы, а я оставалась в средних. Мы помогали друг другу с домашней работой, играли в волейбол, устраивали пижамные вечеринки в нашей комнате. Она была моей старшей сестрой. Конечно же, я любила ее.

Я снова глубоко вздыхаю. Забыть это. В отличие от моих родителей, я не позволяю себе зацикливаться на смерти Рейчел. Просто не могу.

— Привет, Лиззи, — говорит Джефф, подходя ко мне. Рукой с длинными, изящными пальцами, которые порхали когда-то над клавишами рояля, он тянется и хватает меня за ухо. — Давно не виделись.

— Бэт. — При виде его озадаченного лица я повторяю: — Бэт. Я больше не отзываюсь на имя Лиззи.

— Ладно. Пусть будет Бэт. Как дела?

— Привет, Джефф! — щебечет рядом Скарлетт, не давая мне ответить.

— Скарлетт, — произносит он как-то иначе, с акцентом.

Скарлетт замечает это.

— О боже. Ты вернулся с акцентом. Это так круто.

— Правда? — Джефф склоняет голову набок. За его спиной я снова замечаю Чейза. Дверца шкафчика почти полностью скрывает его лицо, но я знаю, что это он. Я бы узнала его даже с завязанными глазами.

Почему я стыжусь того, что произошло? Это был мой выбор. Я хотела этого. Чего стоит стыдиться, так это того, что убегаю словно напуганная девчонка. Но ничего не могу с этим поделать.

Я никогда не относилась к девушкам, которые представляют свой первый раз со свечами и розовыми лепестками. Но, по крайней мере, надеялась, что сперва буду встречаться с парнем, целоваться под луной, страстно обниматься, долго ходить вокруг да около, пока в конце концов мы не решимся на последний шаг. Точно знаю одно: не могу позволить ему или кому-то еще понять, что чувствую. Уверенность в себе — вот чего не отнять у Чейза. Я тоже так хочу.

— Рада тебя видеть, Джефф, — говорю я, а потом делаю несколько шагов вперед, в направлении Чейза.

— Стой… — Скар ловит меня за руку. — Ты и правда думаешь, что это хорошая идея?

— Почему нет? — пожимаю плечами. — Он, очевидно, учится тут. Уж лучше я встречусь с ним лицом к лицу, вместо того чтобы прятаться от него следующих девять месяцев.

— Тебе нет нужды разговаривать с ним, — говорит Джефф. — Мы будем держать его подальше. — Он смотрит через плечо в сторону Чейза, который уже забрал книги и ушел.

Да, у Чейза точно подмочена репутация. Даже Джефф, которого так давно не было, явно слышал, что произошло между мной и этим парнем. Значит, слухи разошлись. Злость вспыхивает внутри, когда я представляю себе, как Чейз хвастается всем этим ребятам из Лекса, что он чпокнул девчонку из Дарлинга.

Я прибавляю шаг и прохожу дальше по коридору, не спуская глаз со спины Чейза. Он — остров. Вокруг него в прямом смысле слова пустое пространство. Это удивительно, учитывая количество старшеклассников. В Дарлинге триста учеников старших классов. Коридоры этим утром забиты, но все же никто к нему даже близко не подходит. Твою ж мать. Мне это даже нравится.

Я иду быстрее, машу рукой одноклассникам, но не останавливаюсь, пока не нагоняю Чейза. Он стоит перед дверью в аудиторию, где будут проходить занятия по расчету кредиторских задолженностей. Как удобно.

Я прижимаю книги крепче к груди и прокашливаюсь.

— Чейз.

Он медленно поворачивается, и мы стоим лицом друг к другу.

— Бэт.

Несмотря на всю мою злость, мне нравится, что он назвал меня так. Он знает меня лишь по этому имени, мне не нужно напоминать ему, как теперь меня зовут.

— Кому ты рассказал? — прямо спрашиваю я.

Он хмурит лоб.

— Рассказал?

— Да, кому ты рассказал? — повторяю я, стараясь казаться более уверенной, чем на самом деле себя чувствую. Его присутствие туманит разум. — О субботней ночи.

Вместо того чтобы вспылить или глупо посмотреть, он прямо встречает мой взгляд.

— Никому.

— Никому? — повторяю я все еще с подозрением.

— Да. Зачем мне кому-то рассказывать? — просто отвечает он.

По какой-то необъяснимой причине я ему верю. Должно быть, нас видел кто-то еще. Наверное, заметил, как я выходила из спальни. Эшли или хозяин дома. Кто бы он ни был, знаю, что это не Чейз.

— Тогда ладно, — киваю я.

В его взгляде появляется насмешка.

— Тогда ладно, — эхом повторяет он.

Злость исчезает, я отодвигаю его, открываю дверь в класс, потом тянусь назад и хватаю рукав расстегнутой джинсовой рубашки, втягивая внутрь.

— Не знаю, в курсе ли ты, но преподавательница в этом классе — настоящий монстр. По слухам, она работает допоздна, а выходные проводит, придумывая новые способы мучить нас. Все это не считая постоянных тестов и безжалостных экзаменов.

— Окей, — произносит он, кажется, с удивлением.

Заходят еще несколько учеников. Мейси Стэдман машет мне, пока не замечает Чейза. Ее ладонь опускается, а на лице появляется беспокойство.

— Лиззи, иди сюда.

— Лиззи? — спрашивает Чейз, и в его голосе звучит удивление.

— Бэт, — говорю я ему. — Элизабет Джонс.

Повисает долгая, напряженная пауза.

— Элизабет Джонс? — выдыхает он.

— Да. Но все зовут меня Бэт.

Он выдергивает свою ладонь. Моя рука безвольно падает. Я слегка вспыхиваю, смущенная тем, как внезапно он отшатывается от меня.

— Ты говорила мне свою фамилию той ночью? — Голос у него низкий и хриплый. Мне приходится сосредоточиться, чтобы расслышать его вопрос.

— Может быть. Нет. Наверное, нет. — Я понимаю, что тоже не знаю его фамилии. — А какая у тебя фамилия?

— Лиззи, мне нужно поговорить с тобой! — пронзительно кричит Мейси.

— Меня зовут Бэт, — отвечаю я сквозь стиснутые зубы. — И я подойду через секунду. — Я снова поворачиваюсь к Чейзу, лицо которого побелело как мел. — Назови свою фамилию, — повторяю я.

Он делает шаг назад, затем еще один, пока между нами не оказывается парта.

— Я Чарльз Доннели. Мне жаль.

После этого он выходит из класса.

Чарльз Доннели.

Мне становится плохо.

— Я думала, тебя зовут Чейз! — кричу я ему вслед.

Мейси появляется за плечом.

— Ты в порядке? Он тебя ударил?

Я перевожу на нее обезумевший взгляд, надеясь найти какую-то поддержку.

— Это был Чарльз Доннели?

— Ага, — она кивает и поглаживает меня по руке.

— Я не узнала его. — В голове туман. Я моргаю без остановки.

— Он сильно изменился. В тюрьме такое бывает, — она иронично кивает в сторону пустого дверного проема. — Идем, у тебя шок. Поверить не могу, что у вас с ним общие уроки. Администрация облажалась. Они такие некомпетентные. — Она ведет меня к парте рядом со своим местом. — Тебе принести воды? Или, может, кока-колы? Я сейчас вернусь.

Я едва замечаю, как она уходит, потому что мой мозг до сих пор обрабатывает информацию, что я переспала с Чарльзом Доннели, парнем, убившим мою сестру…

Я еле успеваю добежать до мусорной корзины, когда завтрак яростно рвется наружу.