Подкаст «Слушай ложь»

Эми Тинтера (2024)

ТОП-100 AMAZON. МГНОВЕННЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР NEW YORK TIMES И USA TODAY. Что, если вы думаете, что убили лучшую подругу? Что, если так считают и все остальные? А что, если никто, включая вас, не знает, что произошло на самом деле? Именно это случилось с Люси Чейс. Ее лучшая подруга, Савви, была жестоко убита. Полиция и все жители городка Пламптон уверены: убийца — Люси. Ведь именно ее, всю в крови, нашли неподалеку. И кровь эта принадлежит Савви. Выходит, убийство раскрыто… Или нет? Проблема в том, что сама Люси ничего не помнит, а на месте преступления не нашлось никаких улик против нее. Расследование заходит в тупик, и девушка просто уезжает из города, в надежде начать новую жизнь. Но прошлое не отпускает ее. Пять лет спустя Бен Оуэнс, автор феноменально популярного тру-крайм подкаста «Слушай ложь», решает разобраться в этой истории. Он понимает: без Люси не обойтись. И теперь Люси вынуждена вернуться в Пламптон, чтобы помочь раскрыть убийство Савви. Даже если убийца — она сама… «Эта книга — полное погружение в историю от первого предложения до последнего. Это очень увлекательно. Люси — потрясающий персонаж». ― Стивен Кинг «Книга захватывает вас с первых строк и не отпускает. Потрясающая история, полная черного юмора и острых ощущений». ― Алекс Михаэлидес «Захватывающе и извилисто, остро и страшно, но в то же время удивительно мило. Мне очень понравилось!» ― Лиана Мориарти «Восхитительно мрачная книга с черным юмором, которая заставит вас гадать до самого конца». ― Элис Фини «Эми Тинтера мастерски сплетает паутину секретов и лжи маленького городка». ― Чендлер Бейкер «Эта история исследует жесточайший мир глазами женщины, чья выдержка может сравниться только с ее острым как бритва умом. Этот пронзительный и мрачно-веселый триллер — один из самых свежих и жестоких, которые вы прочтете в этом году». ― Кортни Саммерс «Читателям будет трудно удержаться от того, чтобы не проглотить эту книгу за один присест». ― Publishers Weekly «Умно, остро и чертовски интересно». ― Kirkus «Изящный сатирический роман». ― Журнал PEOPLE

Глава 8

ЛЮСИ

Утром я иду к бабушке. Приглашаю маму составить мне компанию, надеясь, что она откажется, но та хватает костыли и ковыляет к моей машине.

— Она посылала тебе фото дома? — спрашивает мама, пока мы едем по улицам Пламптона. Я, к сожалению, помню их очень хорошо.

— Нет.

— Господи, он просто ужасный. Мне так стыдно…

* * *

Он вовсе не ужасный. Хотя неоспоримо странный.

Разглядываю дом, наклоняя голову вбок.

— Хм…

Мама фыркает, упирая костыли в землю, и останавливается рядом со мной.

— Старый дом она продала, хотя он, между прочим, был выкуплен, и нашла это… ну, это.

— Он розовый.

— Да.

— Мне кажется, ей стоило об этом упомянуть.

— Это она сказала, чтобы его так покрасили. Вообще-то он коричневый.

— Ага.

— Тут двадцать три квадратных метра. Ради бога, ну кто хочет жить в доме на двадцать три квадратных метра?

— Очевидно, бабушка хочет.

— И почему он на колесах? Куда она собирается его везти? Она никогда не выезжала из Техаса.

Не поспоришь, замечание справедливое.

Вообще-то домик довольно милый. Это, по сути, квадратная коробка на колесах, но в нем есть свое очарование, и дело не только в жизнерадостном розовом. Слева разбит садик, спереди стоят два стула и столик. Сам домик окружен деревьями, где-то вдалеке виднеется дом в разы больше.

Дверь открывается, на порог выходит бабушка. На ней свободное выцветшее синее платье с белыми ромашками вдоль подола. Седые волосы собраны в пучок, губы накрашены ярко-розовым, почти в цвет дома. Не думаю, что я в восемьдесят буду выглядеть так хорошо.

— Люси! — Она широко раскидывает руки.

Прохожу по траве, чтобы ее обнять. Она обнимает меня и после держит на расстоянии вытянутой руки.

— Ты не только моя любимая внучка, ты еще и самая красивая.

— Ну мам, — мама останавливается рядом со мной, кряхтя. — Хватит так говорить. Это невежливо.

— Это только если ты расскажешь остальным. — Бабушка разворачивается, приглашая нас войти движением руки. — Заходите! Я сделала чай со льдом.

Захожу в дом, и мое лицо тут же обдает холодный воздух, контрастирующий с жарой снаружи. Мама вздрагивает. Плюс маленького дома в том, что он летом сохраняет прохладу. Или даже холод, в бабушкином случае.

Для двадцати трех квадратных метров дом ощущается на удивление просторным. Справа от меня мини-кухня, слева — диван у стены, напротив дивана — телевизор. Складывается впечатление, что она спит на диване, но тут я замечаю выдвижную кровать в стене. В дальнем углу ванная комната со шторкой вместо двери.

— Сядь, Кэтлин; я волнуюсь, когда ты на этих костылях. — Бабушка указывает на диван, и мама послушно садится. Я ставлю костыли у стены.

— Видишь, когда приходят гости, я могу просто подвинуть столик! — Бабушка ставит маленький квадратный столик перед диваном.

Я сажусь на один из стульев, которые бабушка выдвигает из-под него.

— Тут очень мило.

Мама стреляет в меня глазами — не хочет, чтобы я потакала бабушке. Бабушка разливает чай из кувшина по трем стаканам и ставит два на стол. Стаканы похожи на винные бокалы без ножек, из которых надо пить красное вино. Я это знаю только потому, что Нейтан в этом вопросе невыносимый зануда. Я предпочитаю пить вино прямо из пакета.

— Рада, что тебе нравится. А то твоя мама — настоящий критик.

Делаю большой глоток чая и улыбаюсь ей. Бабушка не спрашивает, будешь ты чай с сахаром или без. По ее мнению, единственно верный способ пить чай со льдом — с сахаром, причем так, чтобы им было покрыто донышко стакана. (И она права.)

Мама явно неодобрительно взмахивает руками.

— У тебя был дом с тремя спальнями! А теперь ты живешь в шкафу!

— Маленькие дома — писк моды. Миллениалы их обожают.

— Ты не миллениал.

Бабушка пожимает плечами. Тому, как она это сделала, позавидовала бы сама Арья Старк^[4].

Мама смотрит на меня. Между ее бровями появляются две параллельные вертикальные линии.

— Ее старый дом был такой чудесный… С террасой сзади и большими окнами на кухне.

Она говорит так, будто тот дом вылетел у меня из головы. Будто я не проводила там бесконечное множество вечеров, когда была ребенком, чтобы не слушать крики и ссоры дома. Мы с бабушкой сидели за кухонным столом, ели конфеты, от которых портился аппетит перед ужином, и глядели через огромные окна на соседку, вечно бегавшую туда-сюда по улице за своей собачонкой.

— На террасе все равно было слишком жарко, — говорю я.

Мама вздыхает. Бабушка согласно кивает, затем достает из шкафчика бутылку водки и отливает немного себе в чай. Мама поджимает губы.

— Мама, сейчас еще утро…

— Ну и что? — Бабушка подливает в стакан еще. — Люси, ты будешь?

— Нет, спасибо.

Изо всех сил сдерживаю смех.

— Не понимаю, зачем развивать алкогольную зависимость, когда тебе за семьдесят, — говорит мама.

Бабушка садится во главе стола.

— А почему нет? Мне кажется, это вообще идеальный возраст, чтобы уйти в запой. Тут скука смертная.

Сильнее сжимаю губы, чтобы не рассмеяться. Мама бормочет что-то, чего я не могу разобрать.

— Может, не будем сегодня? — Бабушка делает долгий глоток. — Можешь снова осуждать каждое мое решение после того, как Люси вернется в Лос-Анджелес.

Мама тяжело вздыхает, но не спорит. Она поправляет бледно-зеленую блузку, будто, если ее воротник встанет на место, вся ситуация тоже как-то разрешится.

— Как там Лос-Анджелес? — спрашивает бабушка. — Как Нейтан?

— М‐м‐м… Кажется, эта история подошла к концу.

Он по-прежнему не взял яйца в кулак и не порвал со мной, но отправил утром эсэмэску, сообщающую, что «нам надо поговорить», когда я вернусь. Я пока на нее не ответила.

Мама переводит взгляд с меня на бабушку. Вид у нее расстроенный. Она не знала про Нейтана. Тут до меня доходит, что мама, наверное, не в курсе, как часто я разговариваю с бабушкой. Намного чаще, чем с ней.

Бабушка тоже заметила мамино выражение лица. Вид у нее весьма довольный.

— А как Пламптон? Сильно изменился, пока тебя не было?

— Немного. Тут появился «Старбакс».

Мама отпивает чай и морщится. Ставит чашку на место и аккуратно отодвигает на другой край стола.

— Ты придумала, что хочешь делать на день рождения?

— Да-да, я составила список. — Она вскакивает со стула, двигаясь так, как будто ей намного меньше восьмидесяти, и хватает с кухонной столешницы лист бумаги. Протягивает лист мне. Тут список гостей, несколько идей насчет еды и список коктейлей. Внизу крупными буквами написано: «ПИРОГ».

— Это вместо торта? — Я указываю на слово.

— Да. Я хочу разные виды пирогов. Но обязательно с пеканом. И яблочный. И персиковый.

— Хорошо, — усмехаюсь я. — Уверена, папа с этим справится.

Мама кивает.

— Дон делает замечательный яблочный пирог.

Бабушка смотрит на меня.

— Ты слышала, что приехал тот радиоведущий?

— Подкастер, мама, это называется подкастер. — Мама бросает быстрый взгляд в мою сторону.

Потираю выступившую гусиную кожу.

— Да, мама говорила.

Огромная бутылка водки все еще стоит на столешнице. Представляю, как разбиваю ее о мамину голову. Мягкий голос шепчет мне в ухо: «Убьем…»

— Он не пытался связаться с тобой?

«Убьем…»

Не сейчас. Трясу головой, голос исчезает.

— Он написал мне имейл.

Мама моргает.

— Насчет чего?

— Хотел провести интервью.

— И что ты сказала?

— Ничего. Я ему не ответила.

Она цокает языком.

— Некрасиво.

— Я никогда не отвечаю на письма о Савви.

— Я тебя понимаю, — говорит бабушка.

Мама откидывается на спинку дивана.

— Он был очень вежлив.

— Ну еще бы, ему ведь что-то от тебя нужно. — Бабушка снова поворачивается ко мне. — Планируешь с кем-то увидеться, пока ты здесь? Со старыми друзьями?

Фыркаю.

— С какими друзьями?

Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса

Выпуск второй: «Она сразу глаза выцарапает»

Когда Люси вернулась в Пламптон после колледжа, она обосновалась в районе, который все называют Кварталом. На самом деле Квартал состоит из нескольких кварталов, которые вместе образуют квадрат. Район располагается в пешей доступности от одноэтажного торгового центра, который когда-то пустовал — этому месту не удавалось угнаться за стремительно развивающимся Пламптоном.

Около двадцати лет назад многие старые дома здесь снесли, некоторые — отремонтировали. Место быстро обрело популярность среди молодых обеспеченных пар, и теперь это один из самых эксклюзивных районов города.

Мэтт и Люси купили Хэмптонский дом, что не понравилось некоторым соседям. Я пообщался с Джоанной Кларксон, которая одной из первых (с мужем) переехала в этот район.

Джоанна, очень яркая женщина, возится в своей огромной кухне, пытаясь найти, чем бы меня угостить, прежде чем начать разговор.

Джоанна: Хэмптонский дом — огромное шикарное здание, его построили в начале двадцатого века. В семидесятых там был музей, но в девяностых его закрыли, и он несколько лет простаивал, когда район опустел. Когда тут начали реновацию, то здание не снесли. Его опустошили и превратили в прекрасный, очаровательный жилой дом. Крыльцо вдоль всего периметра, огромные окна… Вы его не видели?

Бен: Я как раз сегодня был там.

Джоанна. Такая красота! Если память не изменяет, кто-то хотел превратить его в маленькую гостиницу… Но, очевидно, планы изменились, потому что сначала дом купил Дейл — он тогда был мэром. Они с женой жили там несколько лет, а на продажу дом выставили, ровно когда Мэтт и Люси сюда переезжали. Было много желающих купить дом, но Дейл выбрал их из-за Люси.

Бен: Он ее знал?

Джоанна: Он знал ее родителей. Их все знали. Казалось правильным, чтобы дом перешел к ней, учитывая, сколько поколений ее семья живет в нашем городе. Помню, я тогда думала, как Люси повезло — выйти замуж за парня из богатой семьи. Иначе этот дом был бы ей не по карману. Да и вообще многие считали, что ей повезло с Мэттом, и не только из-за денег.

Бен: Да? Он тут пользовался популярностью?

Джоанна: Не то слово. Все просто обожали его. И это… ну, и так все понятно, да?

Бен: Что?

Джоанна: Мужчины. Вы уж меня простите, ничего личного, но с Мэттом и Люси было очевидно, что мужчин заботит только внешность. Потому что Люси — она, конечно, красивая, но…

Бен: Но?

Джоанна: Ну, с такой-то внешностью вежливой можно не быть, правда?

Бен: Но у нее ведь было много друзей, разве нет? Насколько я понимаю, она была довольно общительной.

Джоанна: Наверное.

Также я поговорил с Ниной Гарсией, которая была одной из ближайших подруг Люси в старших классах. Нина работает в ближайшей больнице; когда я приезжаю к ней домой, она все еще в розовой форме медсестры, ее темные волосы выбиваются из заколки.

Нина: Извините, только что отработала двенадцать часов… Каша в голове. Что вы сказали?

Бен: Вы удивились, когда Люси вернулась в город после колледжа?

Нина: Нет, вообще не удивилась. Семья ее матери жила тут, не знаю… как будто всегда. То есть это одна из первых семей, которые тут осели. Хоть Люси и не была чирлидершей, как Савви, жизнь в маленьком городе ей нравилась. Она говорила, что у нас клевый городок, как Старс-Холлоу.

Бен: Я не слышал о Старс-Холлоу. Где это?

Нина: Это из «Девочек Гилмор», Бен. Вам следует освежить знания в области сериалов начала нулевых.

Бен: Обязательно этим займусь.

Нина: Только у нас вина больше. Мы как Старс-Холлоу, но с большим количеством вина и ковбойских сапог. Так вот, мы с Люси почти перестали общаться, когда учились в колледже — точнее, в разных колледжах, — но я обрадовалась, когда она написала мне, что они с Мэттом переезжают сюда после свадьбы. Она сказала, что влюбилась в город, когда они приехали навестить ее родителей, а Мэтт подумывал открыть тут пивной ресторан. Здесь отличное место, потому что много туристов. Он мог бы привлечь мужей, которых не интересует вино. Очевидно, это не сработало — бизнес продержался всего пару лет.

Бен: Значит, вы возобновили дружбу, когда она сюда переехала?

Нина: Ну-у‐у… типа того. Мы собирались это сделать. Но мы все-таки обе изменились, так что получалось не очень. Я тогда была беременна старшим, а Люси еще даже не думала о детях, так что у нас было мало общего. А мой бывший… он предпочитал, чтобы я была дома. Потом Люси стала общаться с Савви и другими женщинами, которые жили в ее районе. Дружба распалась сама собой. В конце концов, школьная дружба не всегда переходит во взрослую жизнь, так ведь?

Бен: Конечно.

Нина: А Люси и Савви… у них была такая напряженная дружба, похожая на зависимость. Понимаете?

Бен: Не очень.

Нина: Да, наверное, у женщин это чаще бывает. Иногда встречаешь девушку и сразу чувствуешь — это твоя родственная душа. Не в романтическом плане, именно как подруга. А это бывает даже серьезнее. Было очевидно, что дружба Савви и Люси была именно такой напряженной и глубокой.

Бен: В таких отношениях должны быть серьезные взлеты и падения. Они ругались?

Нина: Не знаю. Я почти с ними не общалась.

Бен: Я слышал, что Люси — девушка с характером. Вы это замечали?

Нина: Ну… не знаю. Кто-нибудь сказал бы, что она «с характером», если б она была мужчиной? Тогда просто говорили бы, что она умеет за себя постоять, когда нужно. Так что скажу так: Люси не боялась за себя постоять.

Примечания

4

Арья Старк — персонаж серии книг «Песнь Льда и Пламени» Джорджа Р. Р. Мартина и сериала «Игра престолов». Известна независимым сильным духом и своенравным характером.