43 дня до конца

Эмбер Валарис, 2023

Когда-то твою судьбу определяло мгновение. Один лишь взгляд на того, с кем тебе суждено быть, и по руке пробегала волна боли, вырисовывая таймер. Время – твой срок на обретение счастья… Но это было до. Сейчас вокруг мир, лишенный чувств. Ты просто существуешь, не ощущая ни любви, ни сострадания. Хочешь узнать, что будет, если ты вновь почувствуешь жизнь?..

Глава 8

Эрик

«Один лишь вечер, и ты не увидишь эти высокомерные лица ещё как минимум пару месяцев», — настраивал я себя, повторяя эти слова, наверное, уже раз четвёртый.

В груди разрасталось раздражение, смешанное с отвращением, при одной лишь мысли о возвращении во вторую фракцию, даже во имя нашей операции. Я мог бы отправить всех своих парней и остаться в лагере, но нет — лишь одному себе и своим глазам доверял полностью.

Увесистый бронежилет тянул плечи вниз, и, надев гарнитуру для связи, я остановил взгляд на паре ножей, которые всё же решил захватить, спрятав в специальные карманы на груди. Лишь на несколько мгновений прикрыл веки, делая глубокий вдох и окончательно собираясь с мыслями.

План был до предела прост: первая часть отряда проникает в лабораторию и берёт образцы Апфера, а вторая, под моим руководством, следует во Дворец — выведать всю информацию, которая прозвучит за закрытыми дверями торжества. Максимально аккуратно, без жертв, плена и стрельбы. Разрешено только оглушать стражу, но не убивать.

Выдох. Я распахнул веки, сделал глоток чёрного кофе и нахмурился от горечи, разлившейся во рту.

— Уже уходишь? — раздался сонный голос Леоны, лёгким жестом откинувшей пряди кудрявых локонов, упавших на лицо.

Солнечные лучи, проникающие через прозрачное окно на потолке, ласкали её обнажённое тело, подсвечивая бархатную кожу.

— Не оставляй никаких своих вещей на этот раз, — коротко бросил я, почувствовав почти осязаемое её недовольство от этих слов.

— В тебе умер дух романтики, Эрик, — промурлыкала девушка, поёрзав на кровати, отчего одеяло полностью спало, соблазнительно оголяя округлое бедро.

— Он и не присутствовал в моём теле. — Я бросил на неё хмурый взгляд и залпом допил остаток кофе.

Застегнув на груди убогий серый комбинезон со звездой — символом самой отдалённой и неузнаваемой фракции, я забрал ключи от мотоцикла и больше не взглянул на кровать, покинув свою комнату и ощутив напоследок затылком всё недовольство ночной гостьи.

Леона была той, кто мог скрасить несколько ночей, но обязательно утомлял через какое-то время. Те отношения, что могла предложить она, меня пока вполне устраивали, чего-то большего я не хотел.

Возможно, сказались долгие годы одиночества, борьбы за выживание и стремление быть лучшим во всём, отчего все сторонние чувства попросту перешли на второй план. Когда-то я боялся, что умру под гнётом системы. Сейчас же не желал лишь одного — отказываться от своей свободы во всех её проявлениях.

— Итак, — начал я сразу, входя в пещеру, освещаемую скудным сиянием мигающей лампы, — все готовы?

— Да, — уверенными голосами отозвались восемь мужчин.

— Оуэн, ты за главного в первом отряде. Джон и Сеймур, вы отправитесь со мной на приём. — Я обернулся на стоящего чуть поодаль блондина. — Зак координирует действия с базы. Действуем тихо, слаженно и без крови. Всем всё ясно?

— Да, — прозвучал синхронный ответ, и все направились к мотоциклам.

Через пару минут рёв моторов заполнил мрак тоннелей под землёй. Мы стремительно удалялись от базы. На распутье дороги приостановились, сигналя друг другу и разделяясь. Осталось проехать ещё около мили и оставить свои мотоциклы, пробираясь во Дворец по знакомому только мне маршруту. Я запомнил его когда-то слишком хорошо. Даже в полном мраке сейчас казалось, что узнаю запах канализации и сырости, которые въелись в подкорку.

Высокие колонны и старые стены выделялись яркими зелёными пятнами в очках ночного видения. Мы двигались практически бесшумно, пробираясь через катакомбы Ордо прямо ко Дворцу. Кромешную тишину нарушали лишь мягкий шорох наших шагов да шум воды — подземной реки, про которую не знали многие жители города. Привкус сырости смешивался с едким запахом гнили, которая будто пропитала воздух.

Забавно, как жители фракции не замечали таких элементарных вещей, как то, на месте чего построена столица, предпочитая оставаться безвольными марионетками в лапах системы.

О да, я ненавидел всё это: фракции, Апфер, Ордо. И чувства мои полыхали с каждым годом всё сильнее, по мере того как я всё больше понимал, насколько человечество погрязло в трясине бесчувствия. Я смог вырваться из этого болота, смог взять свою судьбу под контроль и сейчас видел своей целью уничтожить то, что угрожало истинной свободе всех людей.

— Эрик, мы уже близко, — раздался приглушённый голос Оуэна в гарнитуре.

— Мы практически под Дворцом, — полушёпотом произнёс я, останавливаясь около пары колонн, на которых были выскоблены три широкие царапины — первые следы моего побега десять лет назад. — Оуэн, при малейшем риске мы прикроем вас. Но вы обязаны взять все три пробы.

— Есть, — раздался чёткий ответ, и вновь наступила тишина.

— У каждого есть дымовая граната, — я обернулся, посмотрев на Джона и Сеймура, которые ожидали моих команд. — Применять сразу, если поймёте, что нас разоблачили. Также, если кто-то из парней в лаборатории облажается, привлекаем всё внимание к себе. Всё ясно?

Мой полушёпот звучал ровно и холодно, а товарищи кивнули в ответ, следуя дальнейшему выверенному плану. Я подошёл к стене и провёл по шершавой поверхности, нащупывая край еле заметного люка. Железо чуть скрипнуло, предательски разрезая тишину, а в лицо ударил холодный воздух, потянувшийся из тёмного тоннеля впереди. Мы оставили очки здесь, убедившись, что внешне походим на обычную стражу, и нырнули во мрак, беззвучно пробираясь на званый приём самыми незваными гостями.

Пройдя между двух стен в дальнем коридоре Дворца, вышли прямо к широкому балкону, тянувшемуся вдоль залов, где должно было состояться торжество. Свежий воздух мгновенно развеял остатки затхлости, донося до нас ароматы предстоящего ужина и лёгкий флёр цветов в вазонах вдоль перил.

Офицеров вокруг было крайне мало, и меня это смущало. Даже по всему длинному коридору впереди на удивление не было никого. По моей команде Джон и Сеймур легко влились в толпу, затерявшись среди равнодушной стражи первой фракции. Я же остался на балконе, предпочитая держаться в тени и избегать любого, а уж тем более офицеров второго сектора, которые могли знать меня в лицо.

До ушей доносились звуки ровной фоновой музыки, которая даже на меня не производила никакого впечатления, не говоря о бесчувственных людишках на самом приёме. Раздался зазывающий голос дворецкого, который, по всей видимости, вёл мероприятие, и разговоры гостей начали стихать, перетекая из одного зала в другой, более дальний.

Я прошёл вдоль высоких окон, завешанных тёмными шторами, надёжно скрывающими меня от глаз людей внутри, и остановился около небольшого углубления в стене, прямо перед настежь открытыми дверями. Полумрак скрывал моё присутствие, позволяя оставаться незамеченным слушателем приёма.

У нас ещё оставалось время, пока Оуэн вскроет замки лаборатории и проникнет в само здание. Я взглянул на небо, усеянное сотнями мигающих звёзд, различая знакомые голоса на фоне, которые всё ещё бередили воспоминаниями мою душу. Луна огромным шаром сияла в самом центре, освещая холодным светом небольшой сад перед балконом. Я прикрыл веки, лишь на миг позволяя себе слабость, глубоко вдыхая воздух, который, кажется, не изменился.

Десять лет я избегал этого вида. Десять лет избегал этого места. И сегодня я должен был столкнуться с призраками своего прошлого лицом к лицу. Что может быть хуже?

— Спасибо, что стали гостями приёма. В этот вечер вы узнаете о многих договорённостях, которые были достигнуты главами четырёх фракций, — раздался знакомый мужской голос, заставивший вмиг утихнуть все перешёптывания.

Я резко распахнул глаза, внимательно вслушиваясь в дальнейшие слова.

— Но прежде я хотел бы выделить важность прошедшего сегодня мероприятия. Ноэ, Эдита, Нея, Ламера и Клифф — вы наше будущее. Именно вы когда-то возьмёте на себя роль руководителей фракций. Вас тренировали и обучали быть лучшими. Сегодня вы показали своё мастерство и отлично справились с испытаниями.

Раздались учтивые аплодисменты, необходимые по устоявшемуся этикету. Я опёрся о стену спиной, сжимая и разжимая кулаки в задумчивом ожидании.

— Наши фракции уже давно готовы к новому. С каждым днём учёные совершенствуют то, что позволяет поддерживать стабильную жизнедеятельность людей…

Дальнейшие слова стали тонуть на заднем фоне, а моя гарнитура в ушах оглушительно разорвалась чьим-то криком:

— Эрик, кажется, нас поджидали!

С этими словами я мысленно проклял всё вокруг себя. Невозможно. Как они могли узнать?

— Зак? — попытался связаться со штабом.

Но в ответ была лишь тишина, будто на том конце никто и не слышал моего голоса.

«Где, чёрт возьми, его носит? Неужели он покинул свой пост?»

— Джон, — скомандовал я быстро, а голос мой остался незамеченным за очередными аплодисментами на речь Густава Темпора.

Несколько следующих секунд тянулись вечность, пока вдруг не наступила полная тишина, среди которой так отчётливо слышался звук брошенной в зал дымовой гранаты. И через миг началась паника.

Люди были лишены чувств, но их страхи оставались неизменными. И главный из них — страх войны. С шипением из гранаты повалил плотный дым. Послышались крики и звон битой посуды. Несколько солдат пронеслись мимо, не заметив меня и забежав в зал.

Я достал свою гранату, быстрым движением снял чеку и бросил им вслед, сильнее затуманивая пространство. Паника лишь нарастала, позволяя мне оставаться невидимкой среди тех же серых комбинезонов.

Я был зол. Я был практически в ярости от того, что слова Густава Темпора были прерваны и недосказаны. Но действовал чётко и без какой-либо паники. Единственное, что было важно сейчас, — создать шум во Дворце, отвлечь всю стражу и вернуться целыми назад на базу. Если Оуэн достанет образцы, то слова Густава будут не нужны.

Я незаметно пробирался вперёд по балкону, а новая пелена дыма заполнила всё вокруг — третья граната, брошенная Сеймуром. Осталось лишь добраться до скрытого хода и вернуться к люку, а дальше — на базу. Только следует ещё немного задержать стражу во Дворце.

Мысли и дальнейшие действия чётко отзывались в голове, заставляя действовать практически на автомате. Но вдруг передо мной распахнулись двери второго выхода из зала, и в тот же миг моего горла коснулась ледяная сталь ножа.

Я потянулся к спрятанному оружию, но остановился, оценивая реальную опасность, исходящую от застывшей передо мной девушки. Её рука даже не дрогнула, уверенно сжимая столовый прибор. Но в глубине оливковых глаз читался ужас. Она замерла, глядя на меня, а на её лицо упала седая прядь волос.

Я стоял неподвижно, ощущая, как по левой руке расползается огонь. В голове даже пролетела мимолётная мысль, что эта девчонка успела ранить меня. А жар тем временем отзывался в каждой клеточке, пронизывая всё тело. Словно молния ударила мне в запястье, острая боль пронеслась по всей руке, заставляя с силой сжать зубы так, что они заскрежетали. В голове вскипела адская злость, и я уже проклял и этот Дворец, и это дело, и эти оливковые глаза.

— Эрик? — раздался знакомый мужской голос.

Теперь я уже понимал, что именно могло оказаться хуже всего.