Это не лечится

Стейси Грин (2025)

Любовь с первого взгляда? Я был уверен, что ее не существует. Но в один прекрасный день, приехав на вызов к пациентке, испытал это на собственной шкуре. И эта любовь была прекрасна. Она затянула нас в свой водоворот. Подарила безумные дни и ночи. Окрылила. А затем, так же быстро, как появилась, она исчезла. Хотя нет, исчезла не любовь, а любимая. Просто стерла себя из моей жизни, оставь в груди невыносимую боль. Испарилась, обрезав крылья, которые сама же и подарила. Но это было давно, и со временем боль притупилась. Воспоминания остались где-то далеко на задворках памяти. А сердце остыло. Поэтому сейчас меня интересует только работа и мои маленькие пациенты. А любовь? Пошла она к черту.

Глава 1.

Аглая.

— С вас две тысячи сто пятьдесят шесть рублей, — говорю монотонно, не поднимая глаз с монитора. Виски сдавливает от усталости, пока я отсчитываю минуты до конца этой бешеной смены. — Чек нужен?

— Ох, вроде ничего не взяла, а такая сумма вышла, — растерянно бормочет старушка по другую сторону кассы.

Перевожу взгляд на нее как раз в тот момент, когда она беспокойно начинает рыться в своей старенькой потрепанной сумочке. Спустя пару минут женщина сдается и тяжело вздыхает.

— Как неловко, — почти шепотом говорит она. — Кажется, я взяла с собой только две тысячи, — ее глаза увлажняются, пока она перебирает в руках шуршащие лямки пакета. — Давайте, пожалуйста, уберем творог, — пауза. — Да, и молоко, — начинает вытаскивать продукты обратно на кассу, но резко останавливается, как будто что-то вспоминает. — Нет, молоко, не нужно убирать. Мой Барсик не проживает без него и дня, а дома совсем немного осталось. Да и Ванечка очень любит молоко с моими булочками, а он как раз завтра должен приехать. Нет, молоко точно оставляю. Что же тогда удалить? — уже чуть не плача рассуждает она.

Снова смотрю в монитор на товары покупателя. В основном фрукты, овощи и молочка. Кошачий корм и туалетная бумага.

— Придется, наверное, отказаться от винограда. Жаль, очень люблю этот сорт, но ничего. Обойдусь, — она тепло улыбается мне и дрожащими руками протягивает пакет с ягодами.

Мое сердце пропускает удар от несправедливости этой ситуации, и я не раздумывая возвращаю лакомство ей.

— Возьмите, пожалуйста, виноград обратно, бабуль. Его только привезли, он свежий очень вкусный. Нельзя отказывать себе в маленьких радостях, — на одном дыхании проговариваю я. — С вас две тысячи рублей. А остальное я вложу за вас.

Женщина ахает, прикладывая ладонь к груди. На глазах выступают слезы, и она отчаянно машет головой.

— Нет, нет. Что ты, дочка? Так нельзя. Я так не могу.

— Не отказываетесь, это мой вам подарок к наступающему празднику, — улыбаюсь ей своей самой широкой улыбкой и быстро пробиваю чек.

— Я занесу тебе деньги в следующий раз, дочка! Я обещаю. Ты же знаешь, что я постоянно прихожу в ваш магазин, — убеждает она.

— Не нужно, пожалуйста, — отвечаю. — С Наступающим вас!

— Господи! Спасибо тебе большое, моя хорошая! Я даже не знаю, как отблагодарить тебя.

— Просто будьте здоровы.

Старушка убирает ягоды обратно в пакет, протягивает мне две тысячи, а я взамен отдаю ей чек. Она добродушно улыбается, разворачивается, чтобы уйти, но вспомнив что-то, останавливается.

— Как тебя зовут, милая? — задает вопрос.

— Аглая. А вас? — спрашиваю из вежливости.

— А меня Лидия Ивановна. Я принесу тебе свои булочки. Я пеку очень вкусные булочки. Мой Ванечка просто в восторге от них.

— Хорошо. Спасибо вам, Лидия Ивановна!

— Тебе спасибо, Аглаюшка!

Женщина машет мне рукой на прощение и скрывается за раздвижными дверьми.

Откидываюсь на спинку неудобного стула, потираю виски. Даю себе пару минут передохнуть, прежде чем выложить товар, который я привезла в тележке, перед тем как отпустить покупателей.

— Эх, Глаша, Глаша, — подходит ко мне моя коллега, Наташа, медленно аплодируя. — Ты всегда такая добренькая, всем прощаешь то пять рублей, то десять, а самой потом жить не на что.

Подрываюсь с места, хватая из тележки упаковку жвачек и, отвернувшись, начинаю выкладывать их на стеллаж.

— Да, ладно. Не дуйся, — хихикает блондинка у меня за спиной. — Я же не со зла.

Продолжаю заниматься своим делом, не обращая на нее никакого внимания. Пара минут, и девушка, фыркнув, удаляется от меня в другую зону магазина.

Пока выкладываю товар, не замечаю, как время переваливает за 21:30. Останется полчаса, затем снятие кассы, пересчет наличных и можно быть свободной. В конце рабочего дня вкладываю недостающие сто пятьдесят шесть рублей из своего кошелька. Администратор пересчитывает деньги из моей кассы, сверяет с отчетом и отпускает меня домой с чистой совестью.

В малюсенькой раздевалке натягиваю на себя старенькие кроссовки, совершенно не подходящие для зимней погоды. Короткую белую куртку, шарф и шапку рыжего цвета. Прощаюсь с теми, кто еще не ушел и выхожу со служебного входа на улицу. В лицо сразу ударяет ледяной ветер. Ежусь, выходя из-под козырька. Быстрым шагом, почти бегом добираюсь до остановки и прыгаю в подъехавший автобус.

В такое время в общественном транспорте народу немного, поэтому оплатив проезд, сразу же нахожу свободное место и, пристроив свою задницу, достаю из рюкзака наушники. Подключаю их к телефону, открываю свой плейлист, и в ушах раздается моя любимая на данный момент песня.

Прикрыв глаза, наслаждаюсь хрипловатым голосом исполнителя, пока не чувствую, что откуда-то сильно дует. Осматриваюсь, но открытых окон или люков не наблюдаю. До носа доносится еле уловимый запах табака, и я понимаю, что это водитель автобуса решил покурить, поэтому и открыл свое окно.

Сильнее кутаюсь в шарф, чтобы меня, не дай Бог, не просквозило, и снова прикрываю глаза. Через пару минут становится теплее, и я, расслабившись, погружаюсь в дремоту, чуть не проспав свою остановку. Вылетаю из автобуса в последнюю секунду, перехожу дорогу по пешеходу переходу и сворачиваю к ряду двадцатиэтажных зданий. Подхожу к своему дому и подъезду, захожу внутрь, сразу немного согреваясь. Путь до дома занимает у меня всегда не больше пяти-семи минут, но сегодня такой мороз, что я успела нормально так замерзнуть. Подхожу к лифту, нажимаю кнопку вызова. Пока жду, потираю ладони друг о друга и дую на них теплым воздухом. Лифт приходит быстро, вхожу в него, выбираю тринадцатый этаж. Пока поднимаюсь, вытаскиваю наушники из ушей, отключаю их и убираю обратно в рюкзак. Достаю ключи от квартиры как раз к тому времени, как оказываюсь на своем этаже. Открываю дверь, щелкая по выключателю справа от меня. Разуваюсь, раздеваюсь и направляюсь прямиком в душ. После водных процедур завариваю себе чай, пишу сообщение маме о том, что у меня завтра выходной, и мы сможем, наконец, поговорить с ней по телефону. Мы не разговаривали десять дней, потому что все это время я работала с половины восьмого утра до половины одиннадцатого вечера, так как заболела моя сменщица. Утром на разговоры не хватает времени, потому что я вечно опаздываю. А вечером, когда я прихожу домой, мама уже спит. Но завтра Вероника выходит на работу, а у меня будет такой долгожданный выходной.

Конец ознакомительного фрагмента.