43 дня до конца

Эмбер Валарис, 2023

Когда-то твою судьбу определяло мгновение. Один лишь взгляд на того, с кем тебе суждено быть, и по руке пробегала волна боли, вырисовывая таймер. Время – твой срок на обретение счастья… Но это было до. Сейчас вокруг мир, лишенный чувств. Ты просто существуешь, не ощущая ни любви, ни сострадания. Хочешь узнать, что будет, если ты вновь почувствуешь жизнь?..

Глава 11

Нея

Я тряслась от страха. Сердце выпрыгивало из груди, оглушая своими ударами разум.

— Нея, послушай. — Я ошалело взглянула на отца, который сидел на корточках передо мной и сжимал в тёплых руках мои заледеневшие ладошки. — Нея, что бы ни случилось, ни при каких обстоятельствах не вылезай оттуда, — прошептал он, пытаясь передать хоть каплю спокойствия.

— А как же… — прошептала я, вспоминая о сестре.

— Она прячется в своей комнате, нам… — он не договорил, резко обернувшись на противный скрежет двери.

Отец стремительно затолкнул меня вглубь тёмной ниши, прикрывая её книжным стеллажом, а я забилась в самый угол, стараясь даже не дышать.

Раньше мы с сестрой называли это Нарнией и любили скрываться здесь, играя в прятки. Пока не смекнули, что отныне это слишком очевидное место для укрытия, и бегали по огромной квартире в поисках других тайных ниш.

Я замерла и подтянула колени к груди, уловив звук отворившейся двери. Вглубь прошли несколько людей, лиц которых мне не было видно. В повисшей тишине их шаги казались слишком громкими. Я зажала ладошкой рот, отчётливо слыша стук своего сердца и боясь, что именно он выдаст меня. В тонкой щели между стеллажами были видны две пары ног в потёртых белых кроссовках.

— Что вам нужно? — раздался уверенный голос папы.

— Мы знаем, что у тебя две дочери. Отдай деньги и девчонок, и мы пощадим тебя, — я узнала этот бас, даже не видя лица бандита. Это был наш сосед, с которым мы постоянно здоровались на лестничной площадке.

— Они с матерью давно покинули город. Берите деньги и проваливайте отсюда, — выплюнул слова отец.

— Что же, жаль… За органы этих малых мы могли бы получить намного больше, чем можешь дать нам ты.

Вновь повисла угнетающая тишина, но через миг послышались звуки борьбы, и я сильнее сжала губы, чтобы не закричать. Зажмурилась и прижала руки к ушам, лишь бы не слышать ничего. Но вдруг ощутила, как что-то тяжёлое упало на пол, и вздрогнула всем телом, приоткрыв один глаз. Тошнотворный ком подкатил к горлу, и я еле успела подавить вопль ужаса, сжимая зубами собственную руку.

Тело папы лежало на полу, а вокруг медленно расползалось алое пятно крови. Его оливковые глаза блестели от набежавших слёз. Я так хотела взглянуть в них, но он специально не смотрел на меня, чтобы даже таким образом не выдать моего присутствия.

От вида багровой лужи по спине побежали ледяные колючие мурашки. Я внутренне сжалась, ощущая подступающую волну ужаса и страха. Глаза отца застыли, и больше я не слышала тяжёлого прерывистого дыхания.

Я так хотела выбежать, прижаться к нему, зажать рану. Но лишь сильнее прикусила руку, ощущая острую боль. По щекам бежали горячие потоки слёз, а тело сотрясалось от беззвучных рыданий.

— Осмотри комнаты, — послышался женский голос — жены того самого соседа.

Я не понимала почему. Почему люди настолько жестоки? Что им нужно от нас? Ведь я всегда здоровалась с ними, всегда улыбалась… Мне было лишь одиннадцать лет, но я уже сполна смогла оценить человеческие жестокость и варварство.

Женщина продолжала шарить по полкам, рыская в поисках чего-то ценного. Она была так близко, что в любую секунду могла бы обнаружить меня. От этой мысли я сильнее сжалась, вновь зажмурившись и стараясь даже не дышать.

— Папа? — раздался удивлённый голосок младшей сестрёнки, а после её крик.

Слёзы сильнее побежали по щекам. Я только хотела сорваться с места и выбежать наружу, но тут перевела взгляд на безжизненное лицо отца, а в голове эхом разнёсся его голос:

— Нея, что бы ни случилось, ни при каких обстоятельствах не вылезай оттуда…

Я вскрикнула, подскакивая на постели и ощущая, как тело бьёт ледяная дрожь.

Это сон… Всего лишь сон…

Я села на кровати, тяжело дыша, и уронила лицо на руки, стараясь прийти в себя. Сердце гулко билось в груди, будто в попытках вырваться наружу.

Именно с тех пор я и начала испытывать страх при виде крови. Именно с тех пор появилась седая прядь в волосах. Именно с тех пор в груди поселилось разъедающее чувство вины. Эта картинка прошлого преследовала меня всё время с тех самых пор — как лишнее напоминание о том, что я не спасла младшую сестру.

В полной тишине комнаты моё тяжелое дыхание казалось слишком громким. Но вдруг я замерла, как только вновь заметила алую линию на левом запястье. Всё же реальность теперь была страшнее кошмаров.

Сорок три.

Ровные линии выводили мой срок. И шанса выжить я не видела абсолютно никакого. Даже сказать о том, что произошло, было страшно. Я прекрасно понимала, что будет, узнай во фракциях о времени. Тогда сорок три дня сократятся максимум до сорока трёх минут.

Я резко откинула одеяло, вставая с постели и подходя к балкону. Утренняя прохлада встретила лёгким ветерком, который тихонько пробежался по коже и затерялся в волосах. Я поёжилась от мурашек, промчавшихся ему вслед. Мысли суматошно кружились в голове, и я не представляла, что буду делать дальше.

Лишь сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и лёгкий аромат свежескошенной травы донёсся до меня с новым порывом ветра. Я на миг прикрыла веки, наслаждаясь предрассветной тишиной.

Стоп. Я резко распахнула глаза, ощутив, как бешено ускорилось сердце в груди. Аромат? Будто в поисках следа, я начала принюхиваться и оглядываться, стараясь уловить хоть какие-то запахи. Неужели мне показалось? Или я уже сходила с ума от всех произошедших событий?

Перед глазами вновь пронеслись картинки давнего кошмара, и я по инерции провела пальцами по седой прядке волос. Увиденный сон не желал покидать меня. Реальность, к сожалению, тоже.

— Принцесса.

Я вздрогнула, будто пойманная на чём-то постыдном, но нахмурилась и заглянула через перила, где с ухмылкой на губах стоял Ноэ.

Вряд ли на моём лице читалось особое счастье, когда я с ног до головы осматривала Темпора-младшего, в сотый раз прокручивая в голове образ его брата-близнеца, ставшего моим анконом. Они были до ужаса похожи. Это казалось чем-то диким и безумным. Я даже для достоверности покосилась на своё запястье, убедившись в том, что цифры никуда не исчезли и не были никакой галлюцинацией. Это была правда. Всё это. И, кажется, именно это обещало свести меня с ума.

— Росс, — вновь раздался голос Ноэ, и я вынырнула из своих мыслей, — потренируемся?

Поразмыслив пару мгновений, я утвердительно кивнула и вернулась в комнату, чтобы переодеться в спортивный костюм. На несколько секунд задержала взгляд на руке и решила намотать спортивные бинты, прикрывая то, что другим видеть было точно не нужно.

Уже потеплевший ветерок встретил меня вновь, когда я вышла в сад. Солнечные лучи медленно подползали к месту нашей тренировки, а Ноэ расслабленно лежал на траве, закинув руки за голову.

— Знаешь, в детстве мне казалось забавным лежать вот так и смотреть на проплывающие облака, — произнёс он, стоило моей тени упасть на его фигуру.

Я промолчала, бросая мимолётный взгляд на небо, медленно заливающееся голубыми красками.

— Теперь не кажется? — задумчиво произнесла я.

— Не сказал бы. Сейчас это кажется мне абсолютно бессмысленным, — он пожал плечами, приподнимаясь.

Ноэ стремительно встал с земли, выпрямляясь передо мной. И то, как неожиданно близко он оказался, заставило меня застыть. Израненное сознание, видимо, решило сыграть злую шутку, вновь напоминая о неожиданной встрече с брюнетом вчера.

Я задержала дыхание, уловив на себе внимательный взгляд серых глаз Ноэ, и приподняла подбородок, рассматривая его лицо. Кажется, что физически ощущала его дыхание и медленно вздымающуюся грудь. И в этот момент я почувствовала, как щёки начинают гореть от смущения. Это было точно оно. Я слишком хорошо помнила это состояние из детства. Внутри даже скрутился странный узел, а во рту пересохло от подступающей паники.

Но почему? Почему я испытываю это смущение? Как это возможно?

И время. Как это в принципе могло произойти?

По всей видимости, именно в эту минуту осознание всего произошедшего начало доходить в полной мере. И теперь мне вновь было нечем дышать.

Я сделала шаг назад, ошарашенно бегая глазами по траве, лишь бы не смотреть на лицо Ноэ.

— Начнём? — бросила я, быстро скидывая обувь и отходя на нужное для боя расстояние.

Мне пришлось поднять голову, когда тот ничего не ответил и лишь задумчиво присматривался ко мне. Сердце забилось в груди сильнее, будто опасаясь быть пойманным на том, что я теперь стала выбиваться из общей системы по всем возможным показателям.

Всё в порядке. Нет никаких чувств. Всё это лишь кажется.

Я глубоко вздохнула, мысленно повторяя эти слова как мантру. Но бросила мимолётный взгляд на повязку, которая прикрывала сейчас главное свидетельство того, что ничего не в порядке.

Ноэ или решил, что всё в норме, или предпочёл не затрагивать тревожных тем. Через пару секунд мы начали тренировку, выкинув из головы все лишние мысли и беспощадно нанося друг другу удары.

Мне становилось легче, я словно выбрасывала из себя накопившуюся энергию, не находившую выход так долго. И всё же ловила себя на том, что до сих пор не понимаю, почему вообще испытываю нечто подобное. Нарастающая лёгкость мне нравилась. Она тянула магнитом, затягивала в пучину, заставляя отключить разум. Словно в кровь попадали маленькие дозы опьяняющего препарата, и я хотела, жаждала получить ещё.

— Нея, думаю, ты меня сделала. Достаточно, — голос Ноэ зазвучал словно в отдалении, будто с конца длинного коридора, а не совсем рядом. — Нея, — повторил он, вырывая меня из омута запутанных мыслей.

Я удивленно заморгала, глядя на его лицо, которое было уже совсем красным. Мои руки душили его шею, а ноги сжали тело слишком сильно. Я отпрянула, отпуская Ноэ и сглатывая подкативший к горлу ком.

— Прости, — пролепетала я, вновь не понимая, как смогла зайти так далеко.

— За что? — Он удивлённо приподнял бровь. И, кажется, я стала понимать, насколько странным моё поведение кажется прежде всего мне.

Солнце уже захватило половину сада, и я ощущала тёплые прикосновения его лучей к ногам. Всё вокруг казалось таким странным, будто на чёрно-белую плёнку наконец добавили капельку краски. Готова была поклясться, что снова почуяла запах травы и земли, который лишь на миг донёсся до меня.

— Я, пожалуй, позавтракаю в комнате, извини.

Резко поднявшись на ноги, я поспешила удалиться из сада. По пути забежала в столовую и набрала первой попавшейся еды: яичницу, какие-то булочки и апельсиновый сок.

Никто не обращал на меня внимания. А я искренне пыталась его к себе не привлекать. Не понимала, что буду делать дальше, и выдохнуть смогла только когда прикрыла дверь комнаты за своей спиной, на всякий случай закрываясь на ключ.

Это было похоже на какой-то страшный сон. На очень страшный и странный сон.

Я распустила волосы, попутно скинув с себя спортивки и топ, и стремительно направилась в ванну в надежде хоть как-то освежить мысли.

Прохладные потоки воды стекали по телу, но совершенно не помогали. С каждой секундой я сильнее осознавала, в какую именно ситуацию попала: либо умру, когда время подойдёт к концу, либо привлеку к себе внимание и стану подопытным кроликом в стенах фракции. Ни тот, ни другой путь меня совершенно не прельщал.

Я слышала о паре случаев, когда у жителей первой фракции появлялось время на запястьях. Было ли это результатом игнорирования Апфера или каким-то сбоем в работе лекарства — уже неизвестно. Как и то, что в итоге случилось с этой странной парой. Но даже моя мать не желала рассказывать о них. А я особо и не расспрашивала. Чужая судьба и беды никому не интересны до тех пор, пока тебя самого не коснётся то же самое.

Я мысленно прокручивала в голове кучу вариантов, начиная с того, чтобы сбежать в сопротивление, и заканчивая притворством. Неизвестно, как долго у меня получится обманывать всех и делать вид, что всё хорошо. И получится ли вообще. Но ситуация отягощалась тем фактом, что я являлась дочерью главы третьей фракции.

О мой бог! Что же будет с мамой, если я умру?

Я запустила пальцы во влажные пряди волос и с силой закрутила кран, останавливая воду.

Что будет с мамой, когда она потеряет и вторую дочь?

Я провела рукой по запотевшему зеркалу, смотря на себя в отражении. Даже если мне удастся притворяться, я не знаю, какие ещё симптомы проявятся дальше. А уж тем более — что будет, когда придёт время делать новую инъекцию Апфера.

Даже при всех возможных рисках, которые я заранее могла предусмотреть, моя ситуация была крайне плачевной.

Я не могла рассказать об этом кому-либо. Не знала, к кому пойти. И понятия не имела, что делать дальше.

Во рту пересохло от волнения, а сердце всё не успокаивалось, выбивая учащённый ритм. Я подошла к столу, где стоял нетронутый завтрак, и, придерживая пальцами полотенце на груди, взяла стакан с соком.

Рука замерла около губ, стоило сделать первый глоток. Жажда медленно проходила, но во рту разливался еле уловимый сладковатый привкус. Такой знакомый из детства, как далёкое согревающее воспоминание.

Я поднесла стакан ближе, глубоко вдыхая слабо доносящийся аромат. Апельсины. Боже мой, я и забыла, как пахнут апельсины. И — нет, это была не иллюзия и не обман сознания. Я действительно ощущала приятное послевкусие, чувствовала кислинку и мякоть. Это было просто невероятно! У меня даже дыхание спёрло, словно только что произошло невиданное открытие.

Я залпом выпила остатки напитка, поставила стакан на стол и только потянулась к булочке, как столовый нож неестественно блеснул от падающего луча. И это был вовсе не солнечный свет.

У меня была лишь секунда на то, чтобы схватить стальную рукоять и развернуться на сто восемьдесят градусов, приставляя лезвие к горлу незнакомца.