В ритме сердца

Тори Майрон, 2020

Я – ходячая катастрофа, а моя жизнь – полнейший хаос.Я живу в самом неблагоприятном и преступном районе города. Днём выгляжу как невзрачная пацанка, чтобы не привлекать внимание местных бандитов. А по ночам превращаюсь в танцующую куклу для богатых мужчин, чтобы заработать денег и справиться с семейными долгами. Но, благодаря стараниям моего мерзкого отчима, это сделать невозможно.Так, одним злосчастным вечером, будучи в полном отчаянии, я попросила у вселенной чуда для решения всех своих проблем. Но, видимо, нужно было яснее излагать свои желания, ведь вместо чуда я столкнулась с ним. Мужчиной – необычным, манящим, лишающим здравого смысла и до дрожи пугающим. Я стала его одержимостью, а он – моим проклятьем. И боюсь, мне ничто не поможет ни сбежать от него, ни спрятаться.

Глава 12

Адам

«Идти напролом, несмотря ни на что, пока цель не будет достигнута».

Всегда и во всём я придерживался этого жизненного устоя, и именно он год за годом позволял мне возводить наш семейный бизнес на те высоты, которых он ещё никогда не достигал.

Даже после долгих лет упорной работы, неоднократных взлётов и падений мой отец, беспощадный и властный Роберт Харт, наконец добился того уровня жизни, о котором всегда мечтал. Однако он не собирался останавливаться на достигнутом. Ему всегда было мало просто быть в чём-то успешным. Он хотел быть лучшим. И я не просто перенял присущие ему черты характера и стремления, но всегда горел навязчивым желанием стать в разы лучше него.

И я стал.

Когда отец передал мне контрольный пакет акций и я занял президентское кресло «Heart Corp», которую он основал и построил с нуля, наша компания уже являлась достойным игроком в сфере электронной промышленности. Но за семь лет моего правления мне удалось не только увеличить нашу годовую прибыль в три раза, но и значительно расширить территориальное влияние бизнеса, уничтожив на своём пути немалое количество конкурентов.

«Главное правило — никаких правил».

Это ещё одно важное условие для достижения желаемого успеха. В большом бизнесе нет места эмоциям, жалости или состраданию. Всё просто: либо ты без сожалений первый съедаешь противника, либо он так же быстро съедает тебя. Именно поэтому моя работа, как, впрочем, и вся жизнь, основана на рациональном и аналитическом подходе, в котором быть эмоциональным — значит казаться слабым. А я точно не считаю себя таким, как и не могу позволить хотя бы на мгновение кому-то подумать так же.

«Крупные дела не делаются одним человеком — они совершаются командой».

Эти слова также с самого детства мне не уставал повторять отец. Для процветания бизнеса он всегда собирал вокруг себя сильную команду профессионалов. И, возглавив корпорацию, я полностью согласился с ним. Верные и компетентные люди являются одним из главных условий продвижения бизнеса вверх, но только в том случае, если ты умеешь правильно и чётко организовать их работу. Следить, наставлять и непрерывно контролировать. Вызывать уважение, заставлять бояться и полностью доверять каждому без исключения, кого подпускаешь к своим делам.

В чём явно и ошибся мой отец перед уходом на пенсию, когда выбрал в свои заместители в филиале Рокфорда, где он последние годы сам управлял делами, совершенно неподготовленного человека.

Под руководством этого мудака за последний год отмечается значительное падение прибыли, недопустимые задержки с выполнением заказов, потери нескольких крупных клиентов и внезапный пожар на одной из фабрик.

Последняя новость и вынудила меня оставить все важные дела в главном штабе «Heart Corp» и немедленно вернуться в Рокфорд, где я по восемнадцать часов в сутки разгребаю всю кучу дерьма в офисе, которую натворил назначенный отцом руководитель.

— Джессика Роуз уже пришла? — пугаю своим вопросом Мари, когда возвращаюсь с очередного общего собрания, на ходу торопливо освобождаясь от галстука.

Нет ничего более изнурительного, чем продолжительное общение с кончеными идиотами, которые не способны предложить ни одного решения проблемы в сложившейся ситуации на предприятии.

— Да, она уже минут пятнадцать ждёт в вашем кабинете, — еле слышно пищит моя временная секретарша.

— Прекрасно. Мари, в ближайший час меня ни для кого нет.

— Но, мистер Харт, у вас через полчаса назначена встреча с…

Поймав на себе мой холодный взгляд, который каждый раз заставляет её трястись от страха, она мгновенно затыкается. Думаю, стоит мне проявить хоть немного истинного раздражения, что сейчас кипит во мне, и девушка потеряет сознание прямо на месте.

За прошедшие недели я успел неоднократно пожалеть, что не взял в эту поездку свою незаменимую ассистентку Сару. За долгие годы совместной работы она уже успела привыкнуть к моему влиянию на окружающих женщин и не содрогается от каждого слова или взгляда.

Я нарочно подхожу к напуганной секретарше ближе, желая достигнуть необходимого эффекта.

Её весьма привлекательное тело начинает мощно подрагивать, на коже проступает жаркая испарина, а сочные губы приоткрываются, выдавая её глубокое дыхание, вызванное теперь далеко не только страхом.

Да… не могу не отметить, что у бывшего исполнительного директора неплохой вкус на женщин, однако мне хватает секунды, чтобы понять, что эта прелестная пташка удивить меня ничем не сможет. В её курчавой головке бурлят всё те же развратные фантазии, что я считывал уже не раз, и мне даже проверять не надо, чтобы с уверенностью заявить: вслед за страхом, который я неизменно вызываю в женщинах, её одолевает жгучее желание самой раздвинуть передо мной свои стройные ноги, чтобы я вытворил с ней всё то, о чём она тайно мечтает.

— Послушай меня внимательно, Мари, повторять больше не стану. — приподнимаю за подбородок её покрасневшее лицо. — Когда я говорю, ты выполняешь. Сразу же. Молча и без лишних вопросов. Поняла? — почти касаюсь своими губами её губ и сквозь панический страх девчонки также остро ощущаю её плотское желание.

Она нервно сглатывает, всё ещё боясь посмотреть мне в глаза.

— Не слышу ответа, — шепчу я, замечая мурашки на её коже.

— П-понял-а-а-а, — не говорит, а призывно стонет мне в рот, содрогаясь как при сильнейшем ознобе.

Да… она слишком проста и в основном преисполнена страхом. С такими обычно каши не сваришь.

Неинтересно.

Я быстро отстраняюсь и, не желая больше тратить на неё своё время, скрываюсь в кабинете, где меня ждёт другая умелая и более «устойчивая» красотка. Она уж точно поможет мне снять накопившееся за день напряжение.

— Я думала, что понадоблюсь тебе только вечером, — Джессика по-хозяйски устроилась в моем кресле, закинув длинные ноги в элегантных туфлях на стол прямо поверх кучи оставленных мной документов.

Соблазнительная картина не вызывает во мне ничего, кроме желания скинуть на пол наглую девку. Временами она забывает, как должна себя вести. А точнее, как обязана ждать моего появления — голая и готовая делать всё, что я пожелаю.

— Как замечательно, что в твои обязанности не входит думать.

Вслед за галстуком я снимаю пиджак, расстёгиваю ремень на брюках и, скинув с рабочего стола её ноги, опираюсь на него. Не церемонясь, хватаю девушку за роскошные светлые волосы и направляю голову к своему давно готовому члену. Сейчас мне не хочется никаких прелюдий, да и они, в принципе, не нужны. Ни мне, ни ей.

Джессика без сопротивления вбирает член до самого горла, приступая активно и с превеликим удовольствием отрабатывать свой контракт.

О да… Это именно то, что мне нужно, чтобы расставить в голове всё по своим местам и вновь вернуться к работе.

Необходимая доза удовольствия. Быстрая разрядка. В любое время суток. В любом месте. Любой мой каприз. Без ненужных слов, эмоций и траты лишней энергии. Вот, что дают мне взаимовыгодные контрактные отношения с девушками, которых я выбираю.

Не каждая из моих любовниц по договору является элитной шлюхой, как Джессика. Весомая часть из них — простые девушки, которые случайно приглянулись мне на улице, в ресторане, на очередном культурном мероприятии или светском приёме.

Одним из главных критериев, по которым я выбираю этих счастливиц, является их уровень «устойчивости» передо мной, но об этом чуть позже… А пока поясню, почему я называю их «счастливицами».

Во-первых, я редкостный наглец, полностью уверенный в своей неотразимости и исключительный в своём роде любовник, способный одной лишь своей близостью будоражить женские тела, без малейшего труда доводя их до пика наслаждения. И нет, это не излишняя самоуверенность, а лишь констатация факта.

А, во-вторых, избранным мной девушкам выпадает невероятный шанс всего за пару-тройку месяцев заработать приличную сумму денег, которая позволяет им не думать о своём благосостоянии на протяжении долгих последующих лет, а для более скромных — вообще всей жизни.

И поверьте моему опыту, у любой, даже самой нравственной и целомудренной женщины есть своя цена. Её просто нужно мне назвать — и дело в шляпе.

Что касается денег — я не жадный человек, чего не могу сказать о своём времени. Мне гораздо удобнее заплатить и держать девушку под боком, чтобы быстро, без лишних проблем получить то, что мне необходимо. Без свиданий, привязанностей и вообще какого-либо личного общения. Только секс и ничего кроме этого.

Минут двадцать упорных стараний Джесс уходит на то, чтобы довести меня до оргазма. Красотка неотрывно смотрит на меня, когда я гортанно рычу и кончаю ей в горло.

— Охрененно… — тяжело вздыхаю, чувствуя полное обнуление, а вслед за ним — новый прилив сил. — Теперь ты свободна до вечера, Джесс, — возвращаю приспущенные брюки на место и протягиваю девушке пачку салфеток.

Она разочарованно хлопает ресницами, явно ожидая продолжения, но я получил от неё всё, что хотел на данный момент, а пункт об удовлетворении её сексуальных потребностей в контракте не предусмотрен. Его я выполняю только по собственному желанию, что на протяжении последних лет бывает не так уж часто.

Однако Джессика, несмотря на недовольство, сдерживает себя от никому не нужных высказываний, прекрасно помня, как много она получает взамен за своё покладистое поведение.

Молча выхватывая салфетки из моих рук, она стирает вытекающие изо рта остатки спермы и быстро приводит себя в надлежащий вид.

Закурив сигарету, я подхожу к панорамному окну с видом на блеклый даунтаун. Не был в родном городе несколько лет, но сейчас мной овладевает чувство, словно никогда и не покидал его.

Всё то же огромное количество однообразных офисных высоток, нескончаемое количество людей в костюмах, бегущих по улицам в торопливом потоке, вдали виднеется мерно текущая сквозь каменные джунгли Рокривер, а с вечно серого, затянутого мрачными тучами неба не прекращает монотонно покрапывать дождь.

Да уж… Не к такой унылой картинке я привык, живя в красочном Нью-Йорке, но не приехать я не мог. Когда по чьей-то вине я не только теряю деньги, но и замечаю угрозу безупречной репутации моей компании, мне приходится самому браться за устранение вредителя и решение всех насущных проблем.

— Во сколько мне тебя ждать дома?

Лениво оборачиваюсь к дверям, где всё ещё стоит Джессика. Медленно оглядываю её с головы до ног, в очередной раз отмечая, что выглядит она бесподобно, как, впрочем, и все мои контрактные «счастливицы».

— Я думал, тебя уже здесь нет, — намеренно игнорирую её вопрос. Видимо, придётся заканчивать с ней раньше установленного срока. Уже не в первый раз я вынужден терпеть на себе её влюблённый взгляд, который мне нахрен не нужен.

А вроде же профессиональная шлюха. Такие обычно держатся дольше остальных.

Наконец слышу, как она закрывает за собой дверь, докуриваю сигарету и возвращаюсь к нерешённым рабочим вопросам, с которыми необходимо справиться как можно скорее. Но не успеваю я окунуться в процесс, как меня отвлекает звон рабочего телефона.

— Мари, мне казалось, я тебе чётко сказал, что на час меня ни для кого нет! — недовольно произношу я, теряя последние остатки терпения к хреново исполняющей свои обязанности секретарше.

Мне кажется, в этом здании вообще не осталось ни одного толкового работника! Куда смотрел отец? Уволю всех к чертям!

— Я помню, мистер Харт, но к вам пришёл…

— Ты меня не слышала?

Чувствую, она будет первой, кто вылетит на улицу.

— Ты вконец охренел, Харт?!

Не успеваю расслышать вялый ответ Мари. Всё моё внимание обращается к ворвавшемуся в кабинет мужчине.

— Мало того, что не сообщил, что вернулся в Рокфорд, не отвечаешь на звонки, так ещё выловить тебя невозможно. Неужели совсем времени найти не можешь на старых друзей?

— Тони! Какие люди! — поднимаюсь с кресла, чтобы поздороваться с первым человеком за последние недели, которого по-настоящему рад видеть.

— Ну, хорошо, что ты хоть признал, а то я уже думал, меня под руку с охраной выведут отсюда. До президента легче добраться, чем до тебя, — упрекает друг и крепко обнимает меня, стуча кулаком по спине. — У тебя вообще совесть есть, Адам? Ты какого хрена уже месяц в городе, а я об этом узнаю только сейчас, и то от случайных знакомых?

— Да у меня здесь такой завал, что не было возможности даже позвонить. Присаживайся, — пропускаю Тони к креслу. — Мари, принеси нам кофе, — приказываю я перед тем, как закрыть дверь кабинета.

— Ну да, конечно, позвонить другу времени нет, а на встречи со знойными красотками есть? — продолжает возмущаться Тони, нахмуривая лоб.

Не могу не отметить, что с нашей последней встречи друг практически не изменился: всё те же мальчишеские черты лица и статная осанка артиста, лишь стрижка тёмных волос стала заметно короче, да карий взгляд более серьёзный.

— Тебе ли не знать специфику моих встреч с ними, — возвращаюсь в своё кресло и закидываю руки за голову.

— Конечно, знаю, и, похоже, некоторые вещи не меняются даже с годами. Ты конечный предприниматель, Адам. Даже в постели не можешь обойтись без бизнеса.

Теперь я искренне смеюсь. Но что есть, то есть. Даже не поспорить.

— Сколько мы не виделись?

— С того самого момента, как ты покинул Нью-Йорк. Два года? Три?

— Пять, — ошарашивает друг.

— Чёрт! Уже пять лет прошло?

— Да, погрязнув в этих чёртовых бумажках, ты не успеешь оглянуться, как вся жизнь пройдёт мимо тебя, — он разводит руками по сторонам, осуждающе рассматривая беспорядок на столе.

— Это и есть моя жизнь, Тони. Меня всё устраивает.

И это правда.

Если бы работа не доставляла мне удовольствия, я бы уже давно всё бросил. Я вообще никогда не делаю того, что встаёт наперекор моим желаниям или не приносит максимальной выгоды.

— Печально, Адам, очень печально, — он поднимается с кресла и подходит к окну.

— Как твои дела? Не скучаешь по Нью-Йорку? Мне вообще непонятно, почему ты решил уехать.

Я, как никто другой, знаю, что там у Тони была не только блестящая карьера, но и вся его жизнь.

— Нет, по городу не скучаю. Я скучаю по сцене, а находиться в бурном Нью-Йорке, где всё напоминает о том, чего я лишился, для меня невыносимо.

— Но разве здесь лучше? Я не вижу тебя в Рокфорде. Этот город для тебя слишком… тусклый, что ли.

— То, что время не изменило тебя, Адам, не значит, что меня оно обошло стороной. Но давай сегодня не будем о грустном. Тот факт, что мне удалось тебя всё-таки встретить, определённо нужно отметить.

Собираюсь отказаться ещё до того, как он огласит грандиозный план на вечер. Однако в этот момент в кабинет входит Мари. Он несёт поднос в трясущихся руках, вынуждая кофейный сервиз издавать ритмичный назойливый звон.

Прислонившись спиной к окну, Тони внимательно следит за движениями взволнованной девушки, которая меня уже, мягко говоря, бесит своей «неустойчивостью» и несобранностью в работе.

Видимо, она так же бездарна, как и её бывший начальник. И в подтверждение моих мыслей Мари опрокидывает грёбаный поднос прямо на меня, заливая кофе все брюки и рубашку.

От неожиданности я вскакиваю со стула и теперь возвышаюсь прямо над головой неуклюжей идиотки. На сей раз ей несказанно повезло, что её вечно дерьмовый кофе успел по дороге остыть, иначе бы я не оставил от неё и живого места.

Я не кричу и не ругаюсь. Мне этого не надо. Хватает лишь красноречивого взгляда, чтобы дать ей понять всю силу моего негодования.

— Боже, мистер Харт, простите… Я не знаю, как это получилось.

Я думал, ещё сильнее трясти её уже не может, но как бы не так.

— Я сейчас всё уберу… и… и принесу влажные салфетки. Простите, пожалуйста… Я не хотела… Я…

— Заткнись, — сдержанным тоном требую я, но она подпрыгивает на месте, словно от выстрела, и тут же замолкает.

Осматриваю свою одежду и понимаю, что никакие влажные салфетки мне не помогут. Хорошо, что я предусмотрительно успел привезти в этот офис несколько сменных костюмов.

— Мари, если не ошибаюсь, отдел кадров на пятом этаже. Иди прямиком туда, я дам распоряжение рассчитать тебя.

— Но, мистер Харт, пожалуйста… Мне… мне очень нужна эта работа… — со слезами на глазах мямлит побледневшая девушка, не вызывая во мне ничего, кроме раздражения.

На что она рассчитывает своими слезами? Я должен её пожалеть? Или утешить? Это не по адресу.

Всё просто и справедливо. Если не справляешься со своими рабочими обязанностями — будешь уволена. Так было, есть и будет всегда поголовно с каждым, кто не будет соответствовать моим требованиям.

— Я говорю — ты выполняешь, — с холодным спокойствием в голосе напоминаю ей закон, который не должен забывать ни один работник… и не только работник.

Девушка наконец прекращает дрожать, когда замечает, как я начинаю расстёгивать ремень, а вслед за ним и молнию на испачканных брюках. Делаю шаг к ней, и на сей раз мне не удаётся расслышать не только плаксивых всхлипов и жалобных слов, но даже её дыхания.

— Уходи.

Одно слово возле её лица призывает Мари сорваться с места и торопливо покинуть кабинет, так и не выдавив из себя ни одного звука.

Стягивая с себя брюки, я поворачиваюсь к Тони. Он всё это время с интересом наблюдал за происходящим.

— Что? — спрашиваю, не понимая его странного выражения лица. Смесь удивления с восхищением?

— Я уже забыл про твою бешеную энергетику и какую неадекватную реакцию она вызывает у женщин, — Тони скрещивает руки на груди. — Всегда хотел понять, как ты это делаешь?

Его вопрос вызывает во мне усмешку.

— Делаю что?

— Вводишь их в такой ступор, вынуждая трястись от страха, либо одним лишь взглядом заставляешь добровольно стянуть с себя трусы.

— Талант, — коротко отвечаю я, подходя к шкафу с другими костюмами.

— Мне бы такой талант пригодился на репетициях с моими девчонками.

— Ты имеешь в виду своих стриптизёрш? — уточняю, чтобы убедиться, что Тони до сих пор занимается постановкой шоу в своём клубе.

— Именно.

— Разве они и так не снимают перед тобой трусики?

Мой вопрос заставляет его брезгливо поморщиться.

— Боже упаси! После того количества членов, что проходит через них каждую ночь, я даже за деньги к ним не прикоснулся бы, — Тони достаёт пачку сигарет и закуривает, вызывая во мне желание сделать то же. — Мне бы не помешала твоя хладнокровная способность заставлять их танцевать так, как я того требую. Я скоро без голоса останусь от вечных криков. Все нервы мне вытрепали.

— Хладнокровность и сдержанность — это никак не про тебя, Тони. Всё забрал твой любимый братец. Как, кстати, поживает Эрик? — задаю вопрос, в принципе не требующий ответа. Мне абсолютно похер на второго Мэрроу.

— Как всегда — цветёт и благоухает, — выдохнув клуб дыма, Тони пытливо изучает меня. — А это ещё что за боевое ранение? — взглядом указывает на моё правое предплечье, заставляя меня хищно улыбнуться.

Каждый раз, когда я всматриваюсь в глубокий порез на руке, меня одолевает нездоровое возбуждение, а вместе с ним и злость.

Подумать только! Какая-то грязная пацанка осмелилась забрести на территорию «Heart Corp», чуть не прыгнула под мою машину, затем упорно вырывалась от меня, порезала ножом, а под конец ещё и ослепила перцовым баллончиком, после которого я больше часа не мог вернуть ясность зрению.

Но даже не её столь отчаянные попытки сбежать так будоражат мою кровь, как вопрос: как ей вообще удалось противостоять мне?

Думаю, вы уже успели понять, что я имею некое влияние на женщин, заставляющее их одновременно бояться и изнывать от желания добровольно отдаться мне.

Называйте это как хотите: сверхъестественной способностью, притягательной силой, мощной сексуальной энергетикой или просто редкостной удачей, но это физиологическое явление берёт своё начало ещё до моего рождения.

Я не люблю лишний раз вспоминать далёкое прошлое, поэтому просто скажу, что мне никогда не приходилось стараться, чтобы привлечь к себе внимание женщин. Они сами всегда слетались на меня, как пчёлы на мёд, словно инстинктивно чувствуя, что я могу дать им то, чего они поистине желают.

Когда-то я пользовался своим магнетизмом не только для того, чтобы до умопомрачения насладиться всем тем, что предлагала мне прекрасная половина человечества, но так же тщательно вслушивался в их самые глубинные и развратные мысли, которые они желали воплотить в реальность. Но тогда я был совсем юн и делал это чисто в целях познания тонкостей сексуальной жизни.

Сейчас же, когда я давно уже сыт по горло однообразием женских фантазий, я просто довольствуюсь их усиленным рвением доставить мне наслаждение.

Став президентом компании, моя жизнь в основном зиждиться именно на работе, поэтому уже давно в свои контрактные любовницы я выбираю лишь тех, кто от моей необычной силы способен больше действовать, а не пугливо теряться как крохотный птенец, случайно выпавший из родного гнездышка.

Меньше страха — больше моего удовольствия — меньше траты времени впустую.

Но никогда прежде я не встречал женщин с такой сильной устойчивостью, что была бы способна не просто уберечь их от сумасшедшего возбуждения и страха, но и позволяла бы им драться и нападать, как делала это маленькая дикарка. Это просто что-то невообразимое.

Её непоколебимость и агрессивное сопротивление стали для меня неожиданным сюрпризом, и я до сих пор не могу определить — приятным или не очень? Но то, что невероятно интригующим — это точно.

В тот же вечер я приказал отослать копию записей с видеокамер, где удалось немного разглядеть её лицо, одному из своих спецагентов, который пообещал выяснить её личность. Прошло уже несколько дней, и пока никаких вестей, но мне плевать — я буду ждать, сколько потребуется, лишь бы встретить ещё раз столь редкий экземпляр девушки, которая не подвластна моим чарам. Не только ради праздного любопытства, но и для того, чтобы поставить хорошенькую дикарку на место и немного поиграть.

Никто никогда не убегал от меня прежде… И я найду её, чтобы доходчиво объяснить ей это.

— Так что это за рана? Ты, что ли, со своих боевых искусств перешёл на фехтование? — напоминает о своём вопросе Тони, вырывая меня из воспоминаний об интересной незнакомке.

— Если я скажу, ты не поверишь, — издаю смешок.

Да… Приступ смеха также накатил на меня в тот вечер, когда я прокрутил всю ситуацию повторно. А точнее, моё импульсивное и никак не объяснимое желание запихнуть девчонку в свою машину и привезти к себе домой.

— Я весь во внимании, — Тони выжидающе смотрит на меня, но я не успеваю и слова сказать — в кабинете раздаётся телефонный звон.

— Чёрт!

Отвечаю на звонок работника из отдела кадров. Я забыл сообщить ему об увольнении Мари. Быстро даю указания о её расчёте и параллельно листаю свой ежедневник, понимая, что мне уже нужно выезжать на ещё одну встречу, которую отменить никак не могу.

— Тони, меня в самом деле сейчас ждут в другом месте, но мы обязательно должны встретиться ещё раз.

— Конечно, должны и встретимся. Прямо сегодня, — он отталкивается от окна и протягивает мне приглашение. — Жду тебя вечером в клубе.

— Тони, я не смогу сегодня…

— Мать твою, Харт, ты здесь начальник или кто?! Ты что, не можешь хоть раз освободить себе пятничный вечер? — друг перекидывает руку через мою шею. — Ты когда в последний раз расслаблялся как следует? И я не имею в виду твоих контрактных шлюшек.

— Они чем-то хуже твоих, через которых, как ты сам выразился, «каждую ночь проходит нескончаемое количество членов»?

— Забудь, что я говорил! Ты не такой брезгливый, как я, да и всех их еженедельно проверяет врач. Сам понимаешь, контингент у нас необычный, а потому лишние проблемы нам не нужны, — продолжая держаться за меня, Тони торжественно взмахивает рукой. — Ты даже не представляешь, что они у нас умеют. Они воплотят все твои самые грязные фантазии и дерзкие мечты. Девчонки у нас что надо. Лучшие профессионалки в Рокфорде, это я тебе гарантирую. Сам лично занимался тщательным отбором, а ты меня знаешь, я к любому делу подхожу серьёзно.

От безысходности я запрокидываю голову.

— Повеселимся как следует. Пообщаемся! Как ты сам уже успел осознать, пять лет не виделись. Думаю, у тебя есть что мне рассказать! Да и вообще, сегодня тебя ждёт фееричное секс-шоу, поставленное самим Тони Мэрроу. Разве возможно такое пропустить?

— Хорошо, хорошо, всё! Уговорил! Я буду! Я освобожу вечер, — обещаю я, начиная в темпе обдумывать, куда переместить все рабочие дела, что были запланированы на сегодня. И ведь, как назло, именно сейчас мне нужно было остаться без секретаря.

— Точно? А я ведь только начал разогреваться! Могу ещё часами уговаривать.

— Не надо! Нет у меня часов. Сказал же, что буду.

— Вот и славно! Я гарантирую нам лучший столик, — Тони победоносно хлопает меня по плечу и отстраняется. — И только посмей обмануть и не прийти. Я тебя из-под земли достану.

— Даже не сомневаюсь.

— Ладно, пошёл тогда готовить самых лучших девочек для тебя. Мне даже будет любопытно посмотреть, как они начнут вгрызаться друг другу в глотки. Они те ещё пираньи. За прибыльного клиента готовы любого порвать, — с прищуром выдаёт Тони, направляясь к выходу.

— Очень многообещающе.

— О, ты даже не представляешь!

— Иди уже, Мэрроу! — отмахиваюсь от него, натягивая на себя пиджак.

— До встречи в «Атриуме» — в мире плотских грехов и эротических сновидений! — восклицает он напоследок и наконец скрывается за дверью.