Взаперти с заключенным

Стелла Мун (2024)

— Из-за тебя меня приговорили к пожизненному! — И что ты хочешь теперь? — сердце ухнуло в пятки. — Расплаты! Ты поплатишься за каждый мой загубленный месяц. — Как? — Я буду делать с тобой все что захочу. И ты не скажешь и слова против, — зло усмехнулся. — Ты ошибаешься, — попятилась. — У тебя нет выбора. Или твой брат, так и останется инвалидом. Поэтому раздевайся и вставай на колени. Будем учить тебя покаянию. Мне обещали оплатить лечение брата, за экспертизу заключенного. И я не ожидала, что обычный рабочий заказ окажется ловушкой. Он монстр, получивший пожизненное, который хочет расплаты. Поэтому мы заперты в камере. Теперь он покажет во что я превратила его жизнь, окунув в ад, и делая с моим телом все что захочет. Но будет ли все так, как он планировал или в дело вмешаются чувства? И для кого из нас ловушка окажется смертельной?

Глава 5

— Почему охрана закрывает глаза на этот беспредел? — спрашиваю, когда истерика затихает и я не слышу ничего иного, кроме гулких шагов Монстра, отдающихся от стен коридора.

— Им плевать на тебя и не плевать на бабки, — отзывается он негромко.

— Значит, мне не выйти отсюда?.. — похоже, что я больше не увижу привычной жизни.

Демид не отвечает. Останавливается возле камеры, открывая дверь, и проходит внутрь.

Слышу, как снаружи защелкивается замок, и только после этого Козырев снова скидывает меня на пол. Точно так же, как сделал это в тренажерном зале. Я снова морщусь от боли. Но он не реагирует на меня. Проходит вглубь помещения, оставляя меня там, где бросил.

Я отползаю к стене, прижимаясь спиной к холодному бетону, и только после этого осматриваюсь по сторонам. Просторная комната, с диваном, плазменным телевизором, обеденным столом, широкой кроватью и отдельным санузлом.

Признаться, я не ожидала увидеть подобное.

— Это что, твоя камера? — понимаю, что человек, убивавший людей за деньги, живет за решеткой ничуть не хуже, чем на воле, а возможно, даже лучше. Именно в это мгновение мои розовые очки разбиваются стеклами внутрь

— А чья же, — отзывается он, пройдя в ванную.

Я подтягиваю колени к груди, закрываясь от этого мужлана. Слышу какой-то странный стук, с трудом осознавая, что это выбивают дробь мои зубы.

За дверью санузла журчит вода. Я все еще не верю, что все это происходит в реальности.

Понимаю, что теперь Монстр будет делать со мной все, что вздумается, и оттого меня еще сильнее кроет от страха и паники. А еще мне хочется кричать от несправедливости этой жизни и того, почему преступникам, даже после наказания, позволено все.

Вижу высокую мужскую фигуру, приближающуюся ко мне. Картинка перед глазами размыта. Я стараюсь навести фокус, но его образ расплывается до тех пор, пока мне в лицо не выплескивается ледяная вода.

— А-а-ах! — шумно втягиваю воздух, открывая и закрывая рот, стараясь сморгнуть с ресниц воду.

— Успокоилась? — ровно спрашивает Демид.

Я еще не могу говорить, шокированная его выходкой.

— Психологиня, ты успокоилась? — снова нажимает он.

— Да, — чувствую, что действительно перестала стучать зубами.

Зато отчетливо ощущаю, как по груди стекают ледяные капли и к животу прилипают мокрые брюки.

— Хорошо, — отставляет пустой стакан на стол и придвигает стул ближе ко мне.

Он садится на него, расставляя широко ноги и упираясь локтями в колени, сверлит меня пристальным взглядом.

Он смотрит, как я трезвею после того, как он помог мне охладиться, но не произносит ни звука. И эта тишина, вперемешку с его тяжелым взглядом и подавляющей энергетикой, сводит меня с ума. Мне уже хочется крикнуть, чтобы не тянул, а делал, что задумал. Но чувство самосохранения не исчезло бесследно, и я молча жду его дальнейших действий.

— Тебе понравилось общаться с парнями? — спрашивает он тихо.

— Нет, — немедля отвечаю, потому что не хочу доводить мое с ними знакомство до логического финала.

— Ты думаешь, я шутил, когда отдал тебя им?

— Нет, — снова отвечаю искренне.

— Хорошо, — кивает он. — И я хочу, чтобы ты запомнила, что я не умею шутить. Все, что я озвучиваю вслух, я планирую осуществить в реальности. Поэтому если ты не хочешь вернуться в спортзал, то не глупи и делай то, что я жду от тебя. Это ясно? — мне неуютно от его взора и хочется передернуть плечами. Но я не могу себе это позволить. На кону остатки моей чести, которую он совсем скоро растопчет.

— Да, — снова отвечаю без лишних слов.

— Отлично. Я всегда знал, что ты умная девочка. И теперь я хочу продолжить с того момента, на котором мы с тобой остановились.

— На каком? — во рту пересыхает, и кровь приливает к лицу.

— Раздевайся, птаха, — говорит он спокойно и неотрывно смотрит на меня, проникая своим этим тяжелым взором под кожу.

— К-ка-а-к раздеваться? — начинаю заикаться от волнения.

— Полностью, — говорит он, скользя по обнаженным участкам моего тела пристальным взором.

Я не двигаюсь с места, думая, как избежать того, о чем говорит Монстр.

— Не зли меня, психологиня. Или я пошлю все к хуям и разорву на тебе эти тряпки.

— Не надо, — прикрывая грудь одной рукой, опираюсь на пол и поднимаюсь на ноги.

Колени дрожат, будто после многокилометрового марафона, но я прячу грудь одной рукой, подцепляю пуговицу на брюках второй. Влажная ткань не слушается. Но мне все же удается протолкнуть пуговицу через петельку, и я дергаю бегунок молнии.

— Убери руку от груди, — низкий голос проникает под кожу, вызывая мурашки.

Я смотрю в пол, открываясь Монстру, и чувствую, как соски стягиваются. Но не могу понять, это от страха или холода. Но явно не из-за близости этого мужчины.

— Дальше, — командует он.

Скидывая туфли, встаю босыми ногами на бетон. Я запускаю пальцы под пояс брюк и медленно спускаю их по бедрам, оставаясь лишь в маленьких белых трусиках танга.

— Трусы тоже снимай, — говорит грубо.

Горло сжимает, и руки начинают трястись. Раздеваться перед посторонним, тем более тем, кого я презираю и боюсь до дрожи, — это самый настоящий кошмар.

Спускаю трусики, осторожно откидывая их в сторону и прикрываю треугольник между ног руками, буквально ощущая, как Козырев обжигает взглядом мою грудь, живот и ниже.

— Убери руку, — властно говорит он, и я подчиняюсь.

Убираю руку и кусаю губы до крови, стараясь не смотреть на Монстра.

— Хорошо, — довольно добавляет он. — А теперь встань на колени.

— Что? — вскидываю на него взор.

— Встань на колени, — повторяет он приказ, встретившись со мной взглядом, подавляя мою волю. И я опускаюсь коленями на холодный бетон.

— Хорошая девочка, — хвалит он и поднимается на ноги.

Я слышу скрип ножек стула по полу, но не смотрю на мужчину.

— А теперь приступим к следующей части, — подходит он ближе, и я слышу, как бренчит пряжка его ремня. — Сейчас ты будешь просить у меня прощения, — расстегивает он ремень. — И будешь делать это усердно, — вжикает молнией, и мое сердце уходит в пятки, когда он приспускает брюки и достает рукой эрегированный член. — Давай, психологиня. Работай языком.