Взаперти с заключенным

Стелла Мун (2024)

— Из-за тебя меня приговорили к пожизненному! — И что ты хочешь теперь? — сердце ухнуло в пятки. — Расплаты! Ты поплатишься за каждый мой загубленный месяц. — Как? — Я буду делать с тобой все что захочу. И ты не скажешь и слова против, — зло усмехнулся. — Ты ошибаешься, — попятилась. — У тебя нет выбора. Или твой брат, так и останется инвалидом. Поэтому раздевайся и вставай на колени. Будем учить тебя покаянию. Мне обещали оплатить лечение брата, за экспертизу заключенного. И я не ожидала, что обычный рабочий заказ окажется ловушкой. Он монстр, получивший пожизненное, который хочет расплаты. Поэтому мы заперты в камере. Теперь он покажет во что я превратила его жизнь, окунув в ад, и делая с моим телом все что захочет. Но будет ли все так, как он планировал или в дело вмешаются чувства? И для кого из нас ловушка окажется смертельной?

Глава 4

— Нет, нет, нет! — упираюсь руками в широкую спину. — Не смей! — пытаюсь говорить твердо, но голос подводит меня.

У меня перехватывает горло и вырываются лишь сиплые звуки. Кажется, будто я во сне и весь этот ад лишь плод воображения. Потому что в реальности такого не бывает.

— Да, птаха, — по моим ягодицам приходится еще один хлесткий удар.

Звуки становятся громче, и наконец они окружают нас. Раздается свист, и наступает тишина.

— У меня для вас подарок, — говорит Монстр и скидывает меня с плеча.

Я падаю на пол и морщусь от боли, когда коленями бьюсь о бетон. Но не закрываю глаза, помня о том, где нахожусь.

Вижу около двух десятков мужчин, и меня сковывает страхом.

— Развлекайтесь, — кидает им Монстр.

— Отдашь нам? — спрашивает лысый качок, что сидит ближе всего ко мне на скамейке для жима лежа.

— Мне она не нужна, — говорит равнодушно Козырев, будто и не он заманил меня обманом в тюрьму, чтобы расквитаться. И неужели готов отдать другим, чтобы они сделали всю грязную работенку за него?

У меня кожа покрывается мурашками и кровь стынет в жилах от того, какая вокруг царит атмосфера и какие взгляды кидают на меня эти страшные мужчины.

— Уверен? — смотрит поверх меня на Козырева тот самый лысый.

— Считай это подгоном в честь праздника, — все еще слышу за спиной голос Монстра.

— Что за праздник? — спрашивает кто-то.

— День расплаты, — спокойно отвечает Демид.

— А вертухаи что? — все еще сомневается, так же как и я, что все это взаправду, лысый.

— Надоест — можете и с ними поделиться.

Тогда качок переводит горящий взгляд на меня. Я чувствую, как остальные заключенные тоже впиваются в меня похотливыми взорами.

— И откуда же такая сочная бикса? — слышу приближающийся голос, и все волосы на теле встают дыбом, как у кошки.

Вижу, как ко мне направляется высокий бородатый брюнет и со скамейки поднимается тот самый лысый здоровяк.

Я вскакиваю на ноги, собираясь дать отпор и биться до последнего.

— Не бойся нас, киса, — на губах того, что ближе всего ко мне, мерзкая ухмылка. — Что такая дикая?

Я пячусь назад, понимая, что все по-настоящему и сейчас со мной произойдет то, что я не могла представить даже в самом страшном кошмаре.

— Куда-то собралась? — вздрагиваю, услышав над ухом.

Оборачиваюсь и вижу позади себя мужчину с уродливым шрамом, рассекающим бровь и кожу под глазом и уходящим вниз через всю щеку.

— Сейчас мы тебя приголубим, — он делает шаг в мою сторону, но я отшатываюсь и попадаю в ловушку рук.

Оборачиваюсь, встречаясь с пылающим взглядом того самого бородатого, что быстрее всех проявил ко мне интерес. Вырываюсь из его рук, но попадаю в западню еще одного незнакомца.

— Что же ты как неродная? — говорит он.

— Когда приходишь в гости, нужно вести себя по правилам хозяев.

Я уже не понимаю, кому принадлежит этот голос и что он от меня хочет.

— Расслабься, солнце.

— Будь ласковая.

— Тебе с нами понравится.

Вокруг меня образуется плотное кольцо тел. Они кидают меня из стороны в сторону. Лапают.

Внутри меня все обмирает от ужаса, и я не в силах издать ни звука. Липкие, холодные щупальца кошмара захватывают в плен все мои внутренности, сжимая их. Мне кажется, там все покрылось коркой льда. Органы чувств работают на максимальной мощности. Я понимаю, что должна как-то сопротивляться, что-то делать, но не могу.

Кажется, что я наблюдаю за всем со стороны. И это не мое тело терзают чужие руки. Не мою плоть сминают, оставляя синяки. А я надеюсь на спасение и понимаю, что его не будет. Меня изнасилует толпа заключенных, и я ничего с этим не смогу сделать. И даже если после этого я выживу, то вряд ли сумею жить с подобными воспоминаниями.

— Какая конфета!

— Вот это Козырь царский подгон нам сделал, — комментируют ситуацию незнакомые голоса.

— Давно у меня телки не было.

— Думаешь, один такой? — хмыкает другой.

— Как же тебя сюда такую сладкую протащили? — не останавливается поток мерзких фраз.

Мне страшно настолько, что даже не могу закричать. Но вот кто-то сдергивает с меня бюстгальтер, и мою грудь сжимают шершавые ладони, и тогда меня прорывает:

— Ко-о-о-озырь! Деми-и-и-ид! — кричу изо всех сил. — Демид! Я согласна! Я согласна! — не понимаю, откуда берутся эти нечеловеческие звуки.

Но они разрывают пространство и перекрывают весь этот гвалт.

Меня трогают, дергают за пояс брюк, треплют, как тряпичную куклу.

— Де-е-еми-ид! — кричу что есть мочи, осознавая простой факт: я сделаю что угодно, лишь бы избежать того, что должно последовать далее.

Вместе с криком прорывается запечатанный до этого мгновения страх. Глаза жжет, и по щекам начинают бежать слезы. Я больше не вижу своих насильников из-за застилающей глаза воды. Только ощущаю их прикосновения.

Но внезапно все прекращается. Меня подхватывают на руки, и я снова висну на плече. В нос ударяет знакомый запах.

— Блядь! — слышу чье-то ругательство.

— Это что за на хуй?

Но меня это уже не тревожит. Мы покидаем помещение, и слезы градом стекают из глаз, капая на пол.

— Теперь ты не сможешь дать заднюю, — хрипло говорит Монстр, удаляясь от оголодавших зэков.

И я понимаю, что сама дала согласие на все, что задумал Монстр. Но лучше с ним одним, чем быть отданной на растерзание толпе. Лучше ведь?

— Пощады не будет, — отвечает он на мой мысленный вопрос.

А мне остается молиться, чтобы хватило сил выстоять. Если не ради себя, то ради брата…